Под небом голубым - Владимир Аренев

ГОРОД. БИБЛИОТЕКА. КНИГА ИТОГОВ.

10. …стал тем, кем ты стал. С чего началось? — с того ли, что в детстве обожал «Трех мушкетеров» с Боярским? Да нет, наверное, дело не в них. Все их обожали, все мальчишки выламывали деревянные шпаги и фехтовали, удивляясь: да чего ж тут такого сложного? Смешно: никто не хотел быть «за кардинала», и сшибались во дворе пятеро Д`Артаньянов с шестью Атосами и тремя Арамисами. А Портос заболел ангиной, и мать его не выпустила — поэтому прижимался к окну носом, расплющиваясь в смешную и чуть-чуть грустную карикатуру, а ты задиристо махал со двора шпагой, кричал «се ля ви» и немножко злорадствовал, а немножко — жалел. Но ни за что не согласен был променять свою роль на роль Ришелье или Рошфора — кто ж играет за плохих?! Потом — пришлось. Потому что, как объяснил тебе, молодому и потенциально талантливому, (но — заметьте, молодой человек, главное слово здесь «потенциально», а не «талантливый), так вот, как объяснил тебе Учитель, театр — жизнь лишь отчасти. Но и здесь, между прочим, почетнее играть „плохих“, а оставаться „хорошим“, нежели наоборот. А еще почетнее — играть людей, которые никогда (вы слышите, молодой человек, никогда!) не бывают сугубо хорошими либо плохими. Сыграть сказочного принца — проще, нежели принца Датского (ну, вы понимаете, о чем я говорю). Поэтому… Да нет, пошел ты в театр не потому, что хотел играть „хороших“. „А почему?“ А кто ж его знает! Так легли кости, выпали карты, повернулось колесо Судьбы. Так уж получилось, что ты нашел свой Дар, сумел отыскать, выкопать, очистить и принять, смог сдержаться, не выбросить на помойку, не продать за пятак, чтобы было чем поужинать, не закопал обратно, туда, где нашел. Дурак потому что! Дар даром не дается, дурень. Вернее, не так: Дар в доме

— даже в воздухе; подавишься, подашься искать двери — да дело плохо, Дар — в скважине замочной, вдавлен жевательной резинкой. Одно хорошо — продать Дар никогда не поздно. Одно плохо — не продашь. Скорее — удавишься… Удивляться тут нечему, что поступил в театральный. Во-первых, от судьбы (как бы пафосно не звучали эти слова) не сбежишь. А во-вторых, Дар-то потихоньку рос, вместе с тобой, как растение-паразит, уже не просто питаясь, но и направляя тебя в нужную сторону. Кстати, и поступил-то ты в театральный не сразу. Вначале хотел на экономический (а что, хороший выбор нужных, пользующихся спросом профессий). Какая разница, что в школе играл во всех постановках? Мало ли, чего мы в школе вытворяем… Не достаточно все-таки, наверное, одного желания «выйти в люди» — а может, и не было у тебя такого желания. Вернее, желание было, но осуществлять его через экономический… Не поступил, одним словом. В семье — трагедия, мать переживает, отцу тоже несладко (и от ее переживаний, и от самого факта проваленных экзаменов). Словом, на год выпадаешь из жизни. Ладно, не сидеть же целыми днями дома. По знакомству устроился в мастерскую при театре, где всякие-разные декорации к постановкам изготавливают (ну, и еще халтура на сторону). Нет, об актерском ремесле ты тогда и думать не думал. То есть, по приколу, там-сям, роли в школьных постановках… — но на жизнь этим? Да кто сейчас в театр-то ходит, кроме уборщиц? Правда, были еще «заказчики» со стороны, которые частенько наведывались в мастерскую, чтобы прикупить к «прикиду» какую-нибудь прибамбасину: то фигурную застежку для плаща, то «филигранный» браслет на руку, а то и меч (деревянный, понятное дело). «Заказчики» называли себя «ролевиками», бегали по лесам с этими самыми приобретенными в мастерской мечами и думали, что они («ролевики», натурально) — эльфы, гномы и прочие сказочные персонажи. Короче говоря, «Зарница» переделанная под феодальные взаимоотношения, с рыцарями, менестрелями и прекрасными дамами. Тебе стало интересно. Все это притягивало, будоражило сознание, которому в детстве недоставало волшебных сказок и продолжения приключений Боярского-Д`Артаньяна со товарищи. Напросился (приняли охотно, хотя и относились как к новичку — что нормально, ибо таковым ты и являлся), поехал на «игрушку». То есть в леса и с мечом. (Конечно, не в густые и непроходимые, дремучие муромские леса, а так, за город — но костры жгли и ставили палатки, и вообще…). Вообще-то, там неплохо было. Но подобные поездки не на шутку растревожили дремавший в тенечке обстоятельств Дар. Дар выполз наружу, возмущенно поглядел на то, что творилось, и взял все в свои цепкие и когтистые лапы.

11. …не так. Что-то не так», — подумалось в очередной раз. Тягостное ощущение, оно приходит, когда живешь (по воле волн, да, молодой человек, по воле волн. А так жить нельзя, потому что в этом случае вы ничем — абсолютно ничем — не отличаетесь от сносимого течением листа кувшинки. Не позволяйте) обстоятельствам брать над собой верх, не собирался, но как-то само собой получилось — они пересилили. Наверное, все-таки провал на экзаменах сильнее, чем ты хотел думать, повлиял — шокировал даже. Немного, но шокировал. В школе ты был правильным мальчиком; в пример, правда, не ставили, но и проблем с тобой не возникало. «Жил, как жил, и голове своей руками помогал». А тут — здрасьте, получите по морде кирпичом. Кого хочешь шокирует, -немного. Вот ты и отдался «воле волн». Ничего так этому не способствует, как постоянная более-менее однообразная работа. И большая шумная компания полузнакомых полудрузей, ребят, в общем-то, интересных, веселых, неплохих. Разных. Объединенных общими идеями, общими представлениями о жизни (представления эти, если честно, немного расходились в деталях, что приводило к массе споров типа «какого цвета были глаза у эльфов чистокровных и эльфов-полукровок»), общими мечтами, наконец. Они готовы были принять и тебя, ты уже почти стал своим, еще одним пришельцем из прошлого, случайно попавшим в сии неблагословенные времена и в сию неухоженную страну. Почти стал. Почти. «Что-то не так», — ты крутил этот вопрос, разглядывал его с разных сторон, пытался надрезать по краю, надломать, посмотреть, что внутри. «Что-то не так». Дар недовольно ворочался и кивал: «Ага, ага. Не так». Что же тебя не устраивало? Ведь они играли, все эти ребята, играли — а ты хотел играть. Потом понял: нет, неправильно. Они жили, по крайней мере, пытались жить. У них, конечно, не получалось (да и у кого получится? — быть гномом среди людей не просто, в особенности же если не знаешь точно, как это — «быть гномом»; мало прочесть пару-тройку книг, чтобы научиться жить, как в нашей, так и в их) Иллюзии. Вот именно, одни лишь иллюзии. Ничего больше. Они старались силой своей веры сделать иллюзию реальностью. Ты… Ты к этому не стремился, нет. Как говорится, другие жизненные ценности. Вернее, одна большая ценность (впрочем, «ценность» в данном случае — слово не совсем верное, не объективное, черт побери) Дар. Он требовал игры на сцене, игры разной, игры, переходящей в жизнь, но остающейся тем не менее игрой; требовал постоянного роста, самосовершенствования. А твои друзья продолжали оставаться — вчера, сегодня, в будущем году — теми самыми гномами, эльфами, гоблинами, их интересовали те же самые вопросы о цвете глаз и форме ушей у представителей сказочных рас, они походили на запечатанных в янтаре насекомых, красивых пестрокрылых бабочек в блестящем на солнце кусочке застывшей смолы — привлекательных, но статичных. Поэтому ты решил уйти. Непросто сбежать из янтаря, но твой еще не успел окончательно затвердеть — ты вырвался. Значительно сложнее порвать со старыми знакомствами, на которые просто начинает не хватать времени. Ты… Ты колебался. Перезванивался, приходил на «игрушки», хотя все реже и реже