Гильдия убийц - Личия Троиси

Дубэ смотрела на него широко открытыми глазами. Она не знала, что и сказать. Но теперь она отлично понимала, что говорит этот человек. То были страшные слова. В глубине души она уже и сама об этом думала. Значит, она — плохая, поэтому ее и выгнали. Она родилась плохой, так захотели боги, и ничто не может изменить эту страшную правду.

«Так что же теперь?»

Она посмотрела на человека, надеясь, что он скажет что-нибудь и рассеет ее страх. Но он продолжал спокойно курить.

— Так говорят почитатели Тенаара, — добавил он, и в его голосе зазвучали нотки презрения. — Ты можешь верить или не верить этому.

— А ты веришь? — спросила она нерешительно.

— Я ни во что не верю.

Дым медленно, кольцами, обвивал стропила дома.

— Я — убийца. Убийца живет, совершая убийства и в одиночестве. Я помогу тебе, потому что ты спасла мне жизнь, и я благодарен тебе. Но я не могу таскать за собой глупую девчонку. Даю тебе время прийти в себя, а потом ты уйдешь. Каждый идет своей дорогой. Моя дорога — жизнь в одиночестве. А ты должна искать свой путь.

Человек почистил трубку. Потом встал и ушел в свою комнату, погасив светильник.

14

В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ ДОМА

В сумерках Дубэ проснулась. Она лежала на животе, на не слишком удобной кровати, покрытой простыней из грубого льна и шерстяным одеялом, издававшим тошнотворный запах.

У нее страшно болела голова, она чувствовала себя растерянной и хорошо помнила то, что происходило до тех пор, пока не лишилась сознания: совершавшийся обряд и боль.

«И сейчас я опять жива».

Дубэ сделала усилие и повернулась. Она находилась в просторном помещении, выбитом прямо в скале. В нем было только одно отверстие для воздуха, вверху, под потолком, а на стенах — бронзовые факелы. Помещение едва освещалось. Она увидела и другие кровати, но у нее не было ни сил, ни желания посмотреть, были кровати пустыми или нет. Место, где она находилось, напоминало больницу.

— Доброе утро, — произнес неожиданно для нее молодой и свежий женский голос.

Дубэ повернула голову и увидела девушку, сидящую рядом с ее кроватью. Она была немного старше Дубэ и одета как все убийцы: черная рубаха с широкими рукавами и кожаный жилет, брюки тоже черного цвета и довольно узкие, заправленные в высокие замшевые сапоги. Из всей одежды яркими были только два предмета: серебряный пояс и кроваво-красные пуговицы на жилете.

Девушка была бледной, с густыми белокурыми волосами, нос усеян веснушками, руки — длинные и тонкие.

— Кто ты? — спросила Дубэ.

— Страж, который должен рассказать тебе о жизни победителей. Меня зовут Рекла, но для тебя — просто твой страж.

«Значит, учитель. Такая молодая…»

— Где я нахожусь?

— В больнице. Тебя привели сюда после посвящения.

Девушка вытащила из кармана брюк сосуд и поднесла к носу Дубэ.

— Видишь?

Дубэ не только видела, но уже и узнавала. Это было последнее, что она видела перед тем, как погрузиться во тьму: Иешоль дал ей что-то выпить из этого сосуда.

— Это значит, что я — страж ядов.

Страж ядов — еще один высокий пост, даже слишком высокий для девушки, казавшейся моложе двадцати лет.

— Это — лекарство от твоего проклятия. Эта жидкость — тонкая грань, отделяющая тебя от безумия.

Она улыбнулась почти искренне. И Дубэ тут же почувствовала, что ненавидит ее.

— Здесь одна я знаю рецепт, и только я имею право владеть этой жидкостью. Лишь благодаря этому снадобью зверь не сможет тебя убить. Я буду давать тебе по одной ампуле в неделю, не больше, и только у меня ты всегда сможешь попросить следующую. Одна я могу принимать безоговорочное решение: дать тебе снадобье или нет.

Дубэ сжала зубы.

— Ты угрожаешь мне?

Рекла продолжала искренне улыбаться.

— Вовсе нет. Я просто сообщаю тебе об условиях твоего пребывания здесь, об условиях, о которых ты договорилась с Верховным Стражем, перед тем как посвятить свою жизнь Тенаару. Я напоминаю тебе, что ты ученица: тебе не позволено обращаться со мной так фамильярно.

Дубэ слишком устала, чтобы сопротивляться, к тому же ее сознание до сих пор было затуманено обрядом посвящения. Неожиданно всплывали обрывки воспоминаний.

— Так будет всегда? — спросила она. — Каждый раз, когда я буду принимать снадобье, мне будет плохо?

— Тебе плохо, потому что проклятие было разбужено, а не из-за моего снадобья. Не бойся, ты сможешь выполнять свои обязанности победительницы.

Рекла поставила пузырек, а потом взглянула на Дубэ:

— В течение многих дней я буду твоей тенью. Ты ничего не знаешь о культе Тенаара, только то немногое, что рассказал тебе страж посвященных. Есть множество других вещей, которые тебе следует знать: ты должна, следуя методам победителей, тренировать свое тело, ослабленное из-за пороков проигравших. Но всему свое время.

Она снова улыбнулась. Она часто это делала.

— Сегодня — день, который ты можешь посвятить отдыху. Вечером я отведу тебя в твою комнату, и начнется твоя жизнь победительницы.

Она встала, потом склонилась над Дубэ.

— Отдыхай, — сказала она, но интонации ее голоса были странными. Дубэ заглянула ей в глаза и увидела в них проблеск злорадства.

Рекла вернулась вечером. Дубэ весь день спала. Но отдохнуло лишь ее тело, душевного покоя сон не принес.

Сон был поверхностным и тревожным, прерывался сновидениями.

Рекла приблизилась к кровати, продолжая улыбаться:

— Ты чувствуешь себя готовой?

Дубэ кивнула. Она хотела бы остаться тут еще ненадолго, но не могла сделать этого из-за принятого ею решения. Она встала с кровати.

Рекла протянула ей сверток:

— Вот твоя одежда.

Дубэ взяла. Все было совершенно таким же, как у стража, за исключением пуговиц жилета: они были черными, а не красными.

— Иешоль…

Девушка немедленно знаком приказала ей замолчать.

— Не смей, — сказала она, и ее лицо вдруг стало суровым. — Никто из нас не достоин произносить имя Верховного Стража, а ты — менее других. Это случилось в первый раз, поэтому я прощу тебя, но если еще раз услышу из твоих уст это имя, то накажу тебя. Для всех нас он — его превосходительство.

Дубэ скорчила гримасу:

— Его превосходительство сказал мне, что я смогу получить назад свой кинжал.

— Ты получишь его в своей комнате. А сейчас — одежда.

Они снова прошли через туннель и узкие коридоры. Рекла уверенно проходила один коридор за другим, а Дубэ старалась запомнить все повороты, хотя это было очень трудно. Единственное, что помогало ей ориентироваться, — отвратительный запах крови. Ею пахло на каждом углу, но иногда запах был сильнее, иногда слабее. Конечно, это был слабый ориентир, но Дубэ всегда тренировала и обоняние, следуя наставлению Учителя. Ее удивило то, что этот запах только вызывал у нее тошноту, но не будил зверя. Конечно, она ощущала тревогу, как будто что-то в ней было готово взорваться, но была уверена в том, что сможет себя контролировать.