Честь бойца - Иван Стрельцов

– Молодец, собак со следа сбивал, – авторитетно вставил Палыч.

– Вот именно, – подтвердил Бодун. – Потом снял шмотки и амуницию, зарыл ее. После чего вернулся на трассу и тормознул попутку, поехал в Кубинку. До утра поскитался, а потом сел на электричку и приехал к вам.

– Что было болтаться по Кубинке? – не понял Лескин.

– Решил оглядеться, неохота было ехать сюда в компании ментов и братков, – усмехнулся Игорь.

– Коварен ты, брат, – восхитился старый вор.

– Осторожен, – поправил собеседника Бодун, доставая из кармана пистолет Макарова.

– А это откуда?

– Взял у убитого вертухая. Автомат ведь там оставил, а без оружия все равно что голый и парализованный, любой обидеть может.

– Ладно, хватит соловья баснями кормить, – произнес вернувшийся на веранду Урис. – Пошли на кухню, там уже чайник закипел.

В кабинете следователя Генеральной прокуратуры горела настольная лампа. Склонившись над столом, Владимир Савин щелкал по клавишам компьютера. Услышав стук в дверь, он, не отрываясь от монитора, сказал:

– Входите.

Дверь открылась, в кабинет вошел Олег Донцов.

– Добрый вечер, все трудитесь, Владимир Андреевич?

– Да, созрел, пишу рапорт на имя шефа. Расследование зашло в тупик. Я ничего не могу сделать, пусть это дело передают «конторе». В конце концов им вернули следственный отдел. Теперь им выпал шанс попытаться раскрыть это преступление.

– А почему такое упадническое настроение, товарищ следователь? – искренне удивился оперативник. – Конечно же, у госбезопасности технических возможностей больше, но профессиональные качества у нас ничуть не хуже.

Савин оторвался от компьютера и внимательно посмотрел на Донцова, потом медленно произнес:

– За полтора месяца, с момента налета, у нас не было ни одной зацепки. А ты говоришь так, словно за последние два дня что-то изменилось.

– За три, – поправил следователя майор.

– То есть?

– Три дня назад на небольшой офис в Одинцове был совершен налет, охрана вступила в противоборство. Результат: трое убитых и четверо раненых. Налетчики пустили в ход автоматы и гранаты.

– Противотанковые? – ошарашенно спросил Савин, забыв о работающем компьютере.

– К счастью, нет. Я бы сказал, противопехотные, «РГ» наступательного действия, но в замкнутом пространстве офиса очень эффективны. Как удалось установить по гильзам, автоматы те самые, что были в Румяном переулке.

– Что же им понадобилось в этом периферийном офисе? – Следователь все больше заинтересовывался рассказом сыщика.

– Им понадобился большой банковский сейф, стоящий в кладовке за кабинетом генерального директора фирмы. При этом замечу, сейф был суперсовременный, с несколькими степенями защиты.

– И что в нем хранилось?

– Налетчикам удалось его вскрыть. Они долго изучали и офис, и сам сейф, – сказал Донцов, протягивая папку Савину. – Вот отчеты экспертов, тут все подробно, как проходили, чем вскрывали двери кабинетов, как следили за раскодировкой сейфа и тому подобное, а затем, как ушли с добычей.

– Так что же в сейфе хранилось? Неужели нет никаких предположений?

– Есть, – как можно спокойнее произнес оперативник. – Возле сейфа найдена свинцовая пломба с логотипом Швейцарского Объединенного банка.

– Но почему в Одинцове?

– Это еще не все. Возле лестницы, где сбрасывались инкассаторские мешки, эксперты нашли несколько ниточек от одного из мешков, за гвоздь зацепился. Экспертиза подтвердила швейцарское происхождение брезента.

– Что же это получается – ложный след? – Савин пытался с ходу проанализировать ситуацию, но недостаток информации не позволял.

– Вряд ли, зачем подбрасывать нам ложный след, если у нас не было никаких следов, мы упирались лбом в стену.

– А что говорит директор фирмы?

– Говорит, что сейф приобрели как выставочный экспонат, в будущем собирались торговать подобными аксессуарами.

Донцов сделал паузу, потом добавил:

– В данном случае личность самого директора куда интереснее того, что он говорит. Артем Аркадьевич Бородкин, семидесятого года рождения, один из гениев компьютерного программирования, ему принадлежат первые программы по бухгалтерским учетам и тому подобное. Он неплохо зарабатывал, но пять лет назад неожиданно уехал в США, провел там год, потом вернулся и открыл торгово-закупочную фирму, которая ничего не покупала и ничего не продавала.

– Ты хочешь сказать, что в Америке он общался с Вавиловым? – ухватив мысль оперативника, спросил Савин.

– Верной дорогой движетесь, товарищи, – кивнул Донцов. – Во всяком случае я отправил запрос в ФБР, чтобы они подтвердили контакт документально. Эксперты из ОБЭП в один голос утверждают, что «чистая» бухгалтерия и в «Глобал Инвест», и в других фирмах, принадлежащих Вавилову, это почерк Бородкина. А в том сейфе, что вскрыли, был еще один сейф, внутренний, его тоже вскрыли.

– Значит, там было хранилище не только денег, но еще и «черной» бухгалтерии, – задумчиво произнес Савин, его мозг по мере получения информации все больше включался в работу.

– Исходя из принципа, что все яйца не кладут в одну корзину, могу почти со стопроцентной уверенностью сказать: по крайней мере там была бухгалтерия «Глобал Инвеста».

– Где же ее искать?

– Это еще не все, – майор, как хороший иллюзионист, еще не закончил удивлять своего единственного зрителя. – Со стороны, где отстреливалась охрана, кроме гильз крупного калибра, были найдены четыре гильзы от патронов «парабеллума», которые, как позже было выяснено, были выстрелены из пистолета системы «вальтер», того самого, из которого были убиты инкассаторы.

– Это точно?

Донцов развел руками, дескать, «фирма веников не вяжет».

– Значит, произошел раскол между налетчиками и палачом инкассаторов, – проговорил задумчиво Савин, мысленно рисуя картину произошедшего.

– Я думаю, налетчиков элементарно кинули на бабки, подсунув им пустой броневик, а чтобы они не могли качать права, на них повесили три трупа, – поддержал версию следователя оперативник. – Непонятно одно: кто же им вскрыл сейф? Эксперты утверждают: это специалист экстра-класса, в нашей стране таких, наверное, и нет.

– Думаешь, это действия бойцов каких-то спецслужб?

– Да нет, слишком уж много у них накладок для настоящих профессионалов. А вот сейф вскрыл ас, тут ничего не поделаешь. – Донцов замолчал, поджав губы, как школьник, который не в силах разрешить задачу.

– Ну что, все сюрпризы на сегодня? – наконец спросил Савин, отключая компьютер.

– А, – спохватился майор, – еще нет. Знаешь, кого я там встретил? Не буду тебя, Владимир Андреевич, мариновать зря, скажу сразу. Того типа, который дважды встречался с Еремушиным, и дважды доблестные «топтуны» из МУРа его теряли. Оказывается, в этой фирме он уже месяц трудился в качестве старшего смены охранников. И нападение в его смену произошло, будто хотели с ним счеты свести.

– Кто он такой?

– Некто Петров, но в нынешнее время, когда любой документ можно купить в подземном переходе, бумажкам я не сильно верю. Пришлось снять отпечатки пальцев, но так, чтобы он ничего не заподозрил.

– И как тебе это удалось? – с интересом спросил следователь.

– По методу дедушки Мюллера, – ответил Донцов и, щелкнув пальцами, извлек из-под плаща еще одну папку. – После дактилоскопической проверки Петров оказался Зубовым Александром Анатольевичем, шестьдесят третьего года рождения, уроженцем города Новино Московской области. В восьмидесятом году был осужден на двадцать лет за двойное убийство. В зоне за поножовщину добавили еще пять. Освободился несколько месяцев назад. Оперативники отмечают, что Зубов был хитрым, даже, можно сказать, коварным, неглупым и довольно эрудированным, прочел за время отсидки едва ли не всю зоновскую библиотеку. Большей частью общался с ворами, настоящими, старой формации. Кстати, с Валетом-Сусловым он знаком по зоне, тот дважды туда попадал.

– Что же это значит?

– Это значит, что нарыв прорвался, и теперь только успевай засекать, что попрет наружу.

И тут, будто в подтверждение слов майора, на столе следователя зазвонил телефон.

– Слушаю, Савин, – сняв трубку, произнес «важняк». – Донцов? Да, здесь, – и передал трубку сыщику.

– Слушаю, – поднеся трубку ко рту, сказал Донцов, – А, Алеша, – он сразу же узнал голос эксперта. – Чем-то можешь меня порадовать? Выяснил, кому принадлежит отпечаток на внутреннем сейфе? А ну-ка, скажи, очень интересно, записываю.

Он взял со стола следователя листок бумаги и стал писать: «Лескин Дмитрий Павлович, тридцатого года рождения…» —и тут же сорвался на крик:

– Что? Отпечаток пальца Ключа? Значит, Леша, сиди там, где сидишь, я через полчаса подъеду.