День рождения ведьмы - Кирилл Кащеев

Сзади снова захихикали:

— И-хи-хи! Как занятно! Великий Дракон, неспособный даже принять свой истинный облик. Забавная это вещь — вина! Я уж думал, ты вывернешься, и придется мне вскрыть горло когтем, чтобы не познать гнев господина! А так даже лучше. Забавнее. Господин будет очень, очень смеяться.

Айт сделал еще шаг, другой… И повис на шлагбауме, перекрывающем дорогу на автостоянку.

— Фас, моя собачка! И-хи-хи! — отвязывая бобовый стебель, скомандовал серокожий. И обгорелый мертвец ринулся вперед.

Слабость стала практически непреодолимой. Айт смог лишь дернуть ногами, перевалился через шлагбаум и пополз по автостоянке. Спущенный с поводка мертвец с разбегу врезался в шлагбаум. Отлетел назад. Снова ударился о шлагбаум. И снова. Начали подтягиваться отставшие мертвецы.

— Труп безмозглый, что делаешь! — серокожий бежал к шлагбауму.

— Вот именно, чего это он делает? Непохож ты на нашего клиента! — из будки вывалился сонный и, кажется, несколько поддатый охранник. — Б-р-р! — он помотал встрепанной башкой. — Ты вообще ни на кого не похож! Граждане… — пятясь и растерянно оглядывая мертвяков, пробормотал он. — Куда вас столько? Это что… массовый угон? Не пущу! — вдруг истерически заорал он и выхватил из кобуры травматический пистолет. — Плевать, кто вы такие, чтоб за здешние тачки расплатиться, мне за всю жизнь зарплаты не хватит! — и грянул выстрел.

У какого-то мертвяка оторвало руку — дергающаяся конечность осталась валяться на асфальте. Вторая пуля застряла в глазу мертвеца. Айт полз — отчаянно, выгадывая последние секунды…

Бабах! Бабах! Бабах! — последняя пуля вылетела из ствола, охранник вжался в стенку своей будки, понимая, что все, конец.

Раздался дикий рев… и сверкающий черно-хромовый мотоцикл снес шлагбаум, сбил омерзительное серокожее существо, кинувшееся под колеса, и помчался дальше. Верный мотоцикл уносил Айта прочь от мертвецов, и обвисший в седле змей чувствовал, как тиски безумной слабости разжимаются.

Вдалеке серые нити дождя потянулись к земле. Мертвецы остановились. Вжавшийся в стенку будки охранник увидел, как они медленно, один за другим поворачиваются туда, где небо прошил беззвучный зигзаг молнии. Мертвые глаза вглядывались в небо.

— Девушка, — сказал один.

— Девушка, — повторил второй.

— Девушка. Девушка. Девушка.

— Букет, — припечатал горелый мертвец и вдруг, упав на четвереньки, помчался по длинной улице со скоростью гоночного авто.

— Назад! Вы должны найти змея! Назад, я запрещаю! — приподнимая от асфальта голову, прошептало серокожее существо и снова ткнулось лбом в лапы.

Айт гнал мотоцикл — туда, где хлестал дождь. Ему не надо было прилагать особых усилий, чтобы понять, о ком кричал серокожий, кто входит в силу, кто вызвал дождь и куда направился мертвец.

— Придурок трехголовый! — все наращивая и наращивая скорость, ругал себя Айт. — Креветка безмозглая, пошутил, видите ли, насчет букетика!

Глава 14 Долг ведьмы-хозяйки

— Но ведь на самом деле это они… Ну, тот человек и серокожий, которые тебя на выходе из портала караулили! Или тот, кто им велел! — вскинулась Танька. — Они виноваты! Чего ж заложный к тебе привязался?

— Я не знаю, каким способом создание Прикованного сумело направить месть заложного на меня. Но, безусловно, именно моя глупая шутка насчет букета погнала его к Ирке, — холодно, спокойно, не пряча глаза, сказал Айт.

— Вот! А вы на меня орали, что я не разобрался… — фыркнул Богдан. — Ирка чуть не погибла, потому что он ее — подставил! — торжествующе закончил Богдан.

— Зимой по моей глупости чуть не погибла Танька, — тихо сказала Ирка. — Кстати, не помнишь, кто нас тогда вытащил? — Ирка кивнула на Айта.

— Почему, стоит ему появиться — и ты всегда на его стороне?

Ирка угрюмо уставилась на Богдана. Вот как он думает: Что. Она. Должна. На. Это. Ответить?

— Позвольте, я скажу! — вмешалась Оксана Тарасовна. — Мы, возможно, все неудачно высказались… Наш юный друг, скажем так, несколько прямолинеен… И еще несколько… скажем так, ревнив… — Оксана Тарасовна чуть заметно усмехнулась. Богдан поглядел на нее изумленно, а вот выражение Танькиных глаз стало ледяным — точно такое же бывает у Айта, — и она отодвинулась от Богдана. — А моя пожилая… престарелая коллега…

— Яка я тебе престарелая! — теперь возмутилась Стелла.

— Разве я говорила о вас? Ах да, действительно… — Оксана Тарасовна демонстративно огляделась. — О ком же еще? — она снова повернулась к Айту. — В своей сугубо индивидуальной манере дворовой хамки и трамвайной склочницы она пыталась объяснить вам… насколько не вовремя вы появились.

— Тю, от дурепа ты, Оксанка, плетешь словеса, плетешь, сама хоть розумиешь, чего плетешь? Тебя на когда в гости звали? — спросила Стелла у Айта и сама же ответила: — На день народження! Так чего ж ты раньше-то приперся, колы ты тут никому не потрибен?

— Он пришел, потому что у него проблемы и ему нужна помощь! — ответила Ирка.

— Мы понимаем! — подхватила Оксана Тарасовна. — Мы внимательно выслушали весь ваш рассказ: и про Мертвый Лес, и про нападения на границе. И прекрасно понимаем всю серьезность проблемы Прикованного для ирия! А уж с человеческим оружием тем более! — Оксана Тарасовна дипломатично улыбнулась, и сразу стало понятно, что проблемы ирия волнуют ее примерно так же сильно, как кризис в какой-нибудь республике Чад. — Но мы не можем вам помочь! — Оксана Тарасовна развела руками. — Вот именно сейчас — никак! — она встала и принялась мерить шагами Иркину кухню. Слова ее мерно и нравоучительно звучали в такт каждому шагу, словно она подошвами впечатывала их прямо в мозги слушателей. — У нас сложилась уникальная ситуация — ведьма-хозяйка Симаргловой крови, чье ведьмовское совершеннолетие выпадает на начало русалий. Праздник Симаргла, праздник пробуждающейся и расцветающей природы — и день рождения его дочери! Ведьма-девочка расцветет и превратится в ведьму-девушку, обретет всю полноту сил!

— То ты загнула! — покачала головой Стелла. — Справжней ведьмой она станет, как замуж выйдет, да ребенка народит, да в первый раз за него перебоится — вот тогда и в полную силу войдет!

— Это сейчас совершенно неважно! — отмахнулась Оксана Тарасовна. — Совпадение совершеннолетия ведьмы-хозяйки и начала русалий даст ей в эту ночь такой взрыв сил, что… — Оксана Тарасовна остановилась, стискивая кулаки от волнения. — Что, возможно… Она спасет умирающий хортицкий дуб!

На кухне воцарилось короткое молчание.

— Дуб — то сердце нашей земли, — тихо и без обычных скандальных ноток сказала Стелла. — Вин вмырае, и наша земля вмырае. И папаша ее вже который год не прилетает, — тыча в Ирку пальцем, тоскливо добавила Стелла.

— Дубу нужна Симарглова кровь. Всем наднепрянским землям она нужна, — вздохнула Оксана Тарасовна. — В следующий раз такая возможность представится, только если приурочить свадьбу наднепрянской ведьмы к концу русалий, к Ивана Купала. А это, сами понимаете, в ближайшее время невозможно! — в очередной раз развела руками Оксана Тарасовна.

— На нас с Иркой заклятье — семь лет замуж не ходить, — смущенно подтвердила Танька. — Ну, уже не семь, уже почти шесть…

— Шесть лет дуб может и не продержаться. А что с землей за это время станется! — безнадежно вздохнула Оксана Тарасовна. И почти взмолилась, обращаясь к Айту: — Поймите, мы всего лишь ведьмы, а не богини какие-нибудь! Мы не можем убедить людей отказаться от заводов и машин и перестать загрязнять воздух и воду…

Айт выразительно скривился.

— Не можем заставить их потратить кучу денег на исследования и найти способ не пачкать отходами землю! Максимум, что мы можем, это горожанам, побросавшим пластиковые бутылки на месте пикника, прирастить эти бутылки… к различным частям тела! — лицо у Оксаны Тарасовны исказилось, и все поглядели на нее с интересом. Она слегка смутилась и пробормотала: — Все равно ненадолго, они потом сами поотваливались…

— Бутылки? — на всякий случай уточнила жалостливая Танька, но Оксана Тарасовна лишь отмахнулась.

— А сейчас у нас есть шанс! Единственный шанс! — страстно вскричала она.

— Все правильно насчет мира, только чем нам Айт помешает? — поглядывая то на мрачного змея, то на еще более мрачную Ирку, вступилась Танька.

— Та вона ж зараз дивчина, а должна стать дивкою! Яки ж от прямо сейчас можуть буты хлопцы — хочь воны люды, хочь змеи, хочь крокодилы? — возмутилась Стелла.

— Я — не крокодил, — с достоинством сообщил Айт. — И уж тем более не человек.

— Как в свойственной ей косноязычной манере, вызванной ее крайней необразованностью, пыталась пояснить моя престарелая коллега…