Жажда - Макс Вальтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А ты Болту, случайно, не родственник? — почти сразу после моего ответа расхохотался пухлый. — Из него тоже слова не вытянуть.
— Я не знаю, о ком вы? — пожал я плечами, и толстяк захохотал в голос.
— Внимания на него не обращай, — отмахнулся от товарища тот, что был увешан ножами. — Я Штык, это Болт, — кивком он указал на хмурого товарища, — а этот весельчак — Батон.
— Морзе, — коротко представился я.
— Странная погремуха, — тут же отреагировал Батон.
— Скорее, фамилия, — ухмыльнулся я в ответ.
— Не шутишь?! — отчего-то сразу оживился тот.
— Паспорта с собой нет, так бы показал, — развёл я руками. — А вы уверены, что здесь безопасно вот так стоять посреди ночи?
— Вполне, — односложно ответил Болт.
— Понимаешь, гораздо более опасно вести тебя с нами, пока не поймём, кто ты такой? — объяснился Штык.
— Да собственно никто, — честно признался я. — Вчера вот был рядовым, но за ночь все, с кем я стоял плечом к плечу, погибли, все до единого. А командование приняло решение убить и меня заодно, чтоб я страшными рассказами остальных не кошмарил.
— Иди ты?! — откровенно выпучил глаза Батон. — Хочешь сказать, что ты из тех, кто здесь вчера фейерверк кровопийцам устроил?
— Выходит так, — кивком согласился я.
— Это как же они тебя живым-то оставили? — с подозрением уточнил Болт. — Я что-то раньше за такое не слышал.
— Меня в окопе землёй завалило, не нашли.
— Эти твари кровь за версту чуют, а у тебя плечо стреляно, что-то не сходится, парень, — поддержал Болта Штык.
— Ранили это уже свои, — я слегка переиначил историю, чтобы не вдаваться в подробности убийства командира.
— Вроде складно брешет, — осмотрел своих друзей Батон. — Да и на «Злого» он не похож, девчонка бы на него тогда не кинулась.
— В одном парень прав: долго торчать здесь не стоит, — впервые за всё время Болт поддержал меня.
— И что, предлагаешь тащить его к нам? — внезапно утратил всё дружелюбие Штык.
— Ну а что, пусть пока в сарае посидит, — выдвинул предложение Батон. — Утром разберёмся, что к чему.
— Я нормально, — пожал плечами Болт.
— Хорошо, сейчас камеру проверю и валим, — немного подумав, ответил Штык и нырнул в кусты, где замелькал свет его фонарика. — Вот жешь суки! — вскоре прилетел его возмущённый голос.
— Чего там? — сразу полюбопытствовал Батон.
— Злые провод срезали, пидорасы! — вернулся ответ с его стороны. — Сейчас я ему перевязку сделаю. Ну-ка, маякни нашим?
— База Батону, приём, — пухлый тут же поднёс ко рту рацию.
— База на связи, приём, — внезапно из динамика прилетел женский голос.
— База, проверь сорок третью, приём.
— Есть сигна… А нет, снова пропал.
— Ща всё будет! — отозвался Штык из кустарника.
— Пошла картинка, приём, — доложила девушка с Базы. — Вы там скоро, плов на огонь ставить?
После этой фразы мой рот наполнился слюной. Захотелось тоже вступить в диалог с фразой: «Конечно, ставить!» Но я, естественно, промолчал. К тому же меня вроде как в сарае держать собираются и не факт, что допустят к общему котлу.
В принципе, я их понимаю, хрен пойми кто и каким ветром занесло. Да, пусть я человек, но сколько раз я лично видел зло от себе подобных? Даже в мирное время каждый норовил подставить ближнего, а уж сейчас и подавно. Ведь нельзя с уверенностью знать, что я не выведаю у них всё, не вотрусь в итоге в доверие, а ночью глотки не повскрываю?
— Всё, я закончил, погнали, — выбрался из кустов Штык. — Болт первый, Батон и Морзе в центре, я замыкающий.
Глава 12. Мичуринск
Сентябрь 2027 г.
Мы как раз подъехали к городу, точнее тому, что от него осталось. Сейчас он, как и многие другие поселения, больше походил на крепость, что расположилась среди руин прошлой цивилизации. Хотя крепостью, в том понимании, которое нам привито картинами со средневековыми замками, её назвать не получалось. Скорее: «Я её слепила из того, что было».
Район, что наилучшим образом сохранился после войны, попросту обнесли стеной. И вот она как раз выглядела грудой строительного мусора. Наиболее опасные сектора выложили бетонными плитами и блоками, зазоры тоже как следует пролили им же, в смысле, бетоном. Где-то попросту выложили кирпичом, тем самым перекрыв проходы между домами. А чтобы силикат хоть как-то выдерживал попадания крупного калибра, пространство между кладкой тоже пролили цементной смесью. Таким образом, кирпич больше выполнял роль опалубки, но по итогу вышло более чем надёжно.
Но если смотреть на вещи реально, то в тех условиях возвести даже подобное убожество — сродни геройскому поступку. Ну ничего, люди, как обычно — справились, приспособились. В мире, наверное, нет ничего невозможного для человека. Иногда смотришь на некоторые творения рук наших, а порой даже собственных, и поражаешься. Хотя сейчас мы сюда пришли не за этим, да и эстетического удовольствия от созерцания уродливых стен вряд ли получим.
Несмотря на дневное время суток, нас всё равно прогнали через отстойник. Пара минут загара под ультрафиолетом, столько же на серебряный медальон и вот мы внутри. Правда, большинство людей сейчас, напротив, покидают посёлок. Кто-то спешит на сбор артефактов и пропитания, другие — на охоту или промысел. Но нам нужно осмотреться, выбрать себе место для ночлега и желательно несильно дорогое. А вот к завтрашнему утру лучше бы обзавестись парой знакомых, с которыми можно скататься до дальних территорий.
Мотоцикл пришлось оставить за стеной, на стоянке. Меня, правда, заверили, что там ни разу ничего не пропадало, но я всё же постарался выгрести всё ценное. Ну и провод зажигания, конечно же, прихватил. Хотел даже бензин слить, но на меня уже начали коситься, как на идиота. По идее, эта площадка всё равно охранялась и абы кого туда не пустят, для этого требуется специальный талон, что выдают после оплаты. Но я уже давно перестал доверять людям. Как говорится в одной известной поговорке: «Подальше положишь — поближе возьмёшь».
— Куда теперь? Максим, не уходи далеко! — Света моментально переключила внимание на сына, который осматривал витрину лавки на въезде.
— Да я только посмотреть, мам, — успокоил её пацан.
— Мне кажется, ты слишком сильно его опекаешь, — высказал мнение я.
— Своего роди, потом поговорим, — огрызнулась девушка. — Ты на мой вопрос отвечать не собираешься?
— Да
