Зачетная алхимия. Разозлить дракона (СИ) - Латта Викки

Это что, получается, отправка моих одногруппников в разные отделы — была отводом глаз? Только для чего?

Этот вопрос я и задала Рохту, который вошел в пустую лабораторию спустя четверть часа.

— Ты же просила прочесть заключение о лунной пыли от нашего штатного алхимика-криминалиста. Так вот, у тебя сейчас есть не только возможность взглянуть на отчет нашего эксперта, но и на него самого. А еще — самой провести анализ этого порошка.

— Как ты достал его? Взял его из улик? — уточнила я.

— Не совсем. Скажем так, прежде чем сдать тот сверток, который твой брат столь любезно положил в мой карман, я отсыпал пару крупиц на всякий случай. И вот, случай настал.

С этими словами Рохт положил на стол передо мной маленькую, сложенную многажды бумажку и рядом с ней, на самый край стола, — листы. Видимо, последние были результатами анализа, проводимого криминалистом до меня.

Я заинтересованно протянула руку к бумажной скрутке и нечаянно задела отчет. Бумага разлетелась по полу, и я, торопливо вернув образец лунной пыли на место, поспешила собрать листы.

Рохт тоже наклонился, помогая мне. Но одна бумаженция так неудачно спланировала, что залетела под шкаф. Я, и так стоявшая на коленках, недолго думая, в такой позе и поползла за беглянкой. Благо было-то — два шага до шкафа.

— Вот ты где! — выдохнула я, дотянувшись до листа.

И низверженные меня дернули в этот момент обернуться на Рохта! Дракон, замер в позе: одно колено на полу, вторая нога согнута — явно планировал подняться — неотрывно смотрел на меня.

И его взгляд был каким-то слишком внимательным, даже сказала бы, доскональным, как пограничный досмотр. Я буквально физически почувствовала его прикосновения к щиколоткам, икрам, зад… бедрам!

С учетом того, что я сейчас была в позе кошечки — не игривой, потягивающейся, а пытающейся достать лапой что-то из-под шкафа, — моя пятая точка была самой выдающейся частью. Еще и обтянутой облегающими форменными штанами.

Рохт, поняв, что его уличили, сглотнул, кашлянул в кулак и неожиданно попросил:

— Ты не могла бы надеть халат?

— Прямо сейчас? — уточнила я, подтягивая к себе злополучный лист.

— Да… — выдохнул дракон, потом поняв, что сказал, возразил сам себе: — Нет. В смысле, когда поднимешься с пола… И да, кажется, тебе форма маловата, — как-то глухо, с рычащими нотками отозвался дракон. А затем встал, протянул мне руку, чтобы помочь подняться, и предложил: — Не хочешь ее поменять?

Я, как раз вставшая на ноги, хотела было возмутиться, что вообще-то и эту-то чуть на складе нашли. Но произнесла другое:

— Она меня устраивает.

— А меня нет, — глухо ответила Рохт. — Причем с самого утра.

— Да? Не заметно, — я хмыкнула, сложив руки на груди.

— Я старался ее игнорировать, признался ящерюга.

— А что тебе мешает сделать это и сейчас? — я вскинула бровь.

— Отсутствие терпения, — вдруг признался дракон. — оно у меня закончилось.

И после этих слов лично пошел за злополучным халатом.

— Так-то лучше, — после того, как я застегнула последнюю пуговицу на принесенной одежде, с облегчением выдохнул Рохт. И это меня взбесило. Вот не знаю почему. Но аж до самых печенок. Не хочет он смотреть на соблазнительную меня. На Скроу — так пожалуйста, а тут…

Сама не заметила, как пальцы расстегнули только что застегнутую верхнюю пуговичку, потом еще одну… а я сама сделала шаг к Рохту и с придыханием произнесла:

— Лучше?

— Хелл… я не из железа, — вдруг произнес дракон и…

До этого меня ни разу не подхватывал вихрь. Так, чтобы миг — и ноги оторвались от земли, тело взмыло в воздухе, а голова закружилась.

Сильные руки подхватили меня под ягодицы. Поворот. Секунда невесомости и я оказалась сидящей на краю высокого алхимического стола. А Рохт — рядом. Целиком. Весь. Его широкие ладони медленно скользнули вдоль моей спины вниз, к бедрам, сжимая и массируя их. Мужские пальцы ласкали меня то едва касаясь, словно намекая на свои (или мои?) желания, то неистово сминая и вызывая тем дрожь возбуждения.

Мой взгляд был прикован к Рохту, и я тонула в его потемневшем, полном голода взгляде.

И я потянулась ему навстречу всей собой: телом, руками, губами, чтобы наконец утонуть. В самом умопомрачительном из поцелуев, который со мной случался.

Я чувствовала, как настойчивый язык раздвигает мои губы, касаясь, проникая, завоевывая. А мужские пальцы ниже творили то же самое. Если бы не ткань брюк и нижнего белья… Но даже через них я ощущала, как пальцы дракона ласкали чувствительные точки, иногда «случайно» задевая их. Моя реакция становится все более острой, несдержанной. В какой миг мои ногти впились в обнажённое мужское плечо. И демоны дери, в какой момент оно стало обнаженным? Это все я?

И почему форменная офицерская куртка на мне расстегнута до самой последней пуговички, как и рубашка… Хотя… какая разница! Если мне так хорошо особенно о-о-о-о… да… Вот теперь точно особенно. Когда Рохт чуть надавил там, внизу, заставив меня обхватить его талию ногами, прижиматься сильнее, выгибаясь в спине. Я пыталась сдержать себя. Бесполезно. Сумасшествие рук и губ было сильнее. И чем более яркой была моя реакция на поцелуи, тем более удовлетворенным выглядел Рохт.

А мне казалось мало. С каждым скольжением, прикосновением его пальцев, я становилась все более опустошенной, голодной, неудовлетворенной. Я решила не оставаться в долгу и потерлась об обнаженную мужскую грудь своей, скованной лишь ажурной тканью нижнего белья, усиливая удовольствие.

Рохт горячо выдохнул на мою ключицу и жадно поцеловал ее.

— Хелл, еще немного, и я не смогу остановиться… — почти прорычал дракон.

— Ты еще можешь? — я сглотнула, словно мое горло сковала жажда. — Я — уже точно нет.

Признание слетело с моих губ. Правда. Как легко, приятно и жизненно необходимо ее оказалось произносить. Я хотела этого дракона. Здесь. Сейчас. До безумия. Как и он меня.

Рохт начал наклоняться надо мной, а я — медленно опускаться спиной на стол, когда дракон выдохнул:

— Я тебя…

Договорить он не успел. Раздался звук ударившегося о кафель стекла. А в следующий миг все заволокло едким дымом.

Вот лысый тролль! Кажется, в порыве страсти мы опрокинули флакон с концентрированной кислотой. Дыхание вмиг перехватило, а я, оттолкнув Рохта, спрыгнула со стола и помчалась к вытяжному шкафу.

Загудели вентиляторные винты, засасывая в трубу ядовитые пары. Минут через пять в лаборатории о происшествии напоминала лишь небольшая выцветшая клякса на плитке. Кислота оказалась забористой и съела краску узора. Но если не приглядываться… А особенно — поставить на это место стул… То ничего и не заметно. Почти.

Разбившийся флакон сделал свое коварное дело. Жаль, что поцелуев Рохта хотеться не перестало. Только сейчас здравый смысл все же взял власть над эмоциями, и я, спешно застегивая пуговицы на рубашке, спохватилась и спросила:

— А криминалист не вернется?

— Нет, у него выходной. Он домой пошел, — как ни в чем не бывало ответил Рохт.

А я поняла, что гном мог бы и не приходить, только один ушлый дракон решил устроить нам всем проверку. На знания и на вшивость.

— Так это был… — кровожадно начала я, наступая на ящерюгу. Тот даже (невиданное дело!), попятился.

— Хелл, зато теперь я убедился, что выбрал лучшего алхимика… — подняв руки в жесте «сдаюсь» ответил законник.

И только тут я поняла, что держу в руке, готовая швырнуть в наглую драконью морду не абы что, а точно такой же флакончик, как и тот, который недавно разбился.

Осознала. Прониклась. И пока это происходило, мужская рука осторожно взяла стеклянную бутылочку из моих рук и аккуратно, как готовый вот-вот взорваться разрывной артефакт, положила на стол.

— Успокоилась? — уточнил Рохт.

— Да. Но придушить тебя все равно хочется.

— Значит, я тебе не безразличен. Это уже хорошо.

— А будет еще лучше, когда я прочту отчет криминалиста. Он показался мне толковым гномом. Навряд ли что-то упустил при анализе порошка, — ответила я, стараясь скрыть за резкой сменой разговора свое смятение.