Ржевский 3 - Семён Афанасьев

за амулетом и следующую пару минут в беседе отсутствует. Затем поднимает глаза на японку:

— Шу Норимацу⁈

— Это я, — спокойно кивает та, ухитряясь в двух коротких словах три раза засветить свой неповторимый акцент. — Смотрите. — Она активирует идентификатор личности.

— Да что вы, нет необходимости, — сдувается мгновенно промышленник. — Такое лицо, как у вас, подделать сложно. Вот это да, — бормочет он в сторону уязвлённо.

Какое-то время даю ему помолчать и подумать.

— Я могу спросить, кто ваша невеста? — Демидов что-то для себя решает и требовательно смотрит на меня.

— Я его невеста, — Наджиб отстёгивает вуаль и остаётся в одном платке.

— Я понял, что вы, — сухо замечает фабрикант. — Я не понял, кем вы являетесь.

Мадина доброжелательно улыбается и тянется к платиновому браслету:

— Если этого не хватит, скажите.

Над ней на секунду активируется Нимб Правителя.

Хренасе. Тяжёлая артиллерия.

Нет, я ей, конечно, благодарен, что подыграла. Но… нужные слова почему-то не находятся.

Даже затрудняюсь описать, что чувствую.

— КАК?.. — Демидов теряет дар речи. — ВЫ⁈. НО КАК⁈.

А ведь он, похоже, в отличие от большинства обычаи Залива знает. И законы.

— У Дмитрия Ржевского член двадцать сантиметров, клянусь, — спокойно отвечает Наджиб, глядя ему в глаза.

Затем подтверждает сказанное магией — язычок плазмы взлетает вверх с её ладони чуть не на полметра.

Оно-то так, я сам ей эту цифру говорил. Или при ней, не помню деталей. Помню точно, что упоминал.

Но что она творит⁈ Что о ней сейчас подумают⁈

Возмущаюсь и краснею одновременно.

Демидов пользуется моментом и цепко отлавливает все мои реакции. Гад.

Дать ему, что ли, в нос через стол? Для поддержания тонуса?

— Дим, тебе нечего стыдиться, — менталистка успокаивающе хлопает меня по плечу и незаметно для остальных подмигивает. — Это более чем нормальный показатель.

Попирая собственные правила, она наклоняется вперёд и касается губами моей щеки.

А ведь приятно, чёрт побери. И моментально успокаивает.

— У вас ещё есть вопросы на тему, что я в нём нашла? — вежливо спрашивает она у промышленника.

— Боже упаси! — открещивается тот, впадая в задумчивость. — Всё исчерпывающе ясно! Спасибо за откровенность…

* * *

Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.

Ржевский так очаровательно покраснел, переживая за её репутацию, что она не удержалась от вопиющей фривольности и поцеловала его при людях.

Подумают-то всё равно на Дальку. Слухи тоже о ней поползут, хи-хи. Впрочем, ей такое глубоко пофиг.

Виктор Петрович Демидов попал в достаточно неприятный переплёт. Всех подробностей она не видела, но семи пядей во лбу не надо, чтобы понять: крупный производитель огнестрела, бегущий от произвола Престола из Столицы — по определению естественный союзник Ржевского и, как минимум, перспективный стратегический партнёр.

Женщина всегда поддерживает своего мужчину, в любой ситуации, чего бы ей это ни стоило. Даже в таких странных отношениях, как между ними.

Небольшой спектакль и игра словами менталистке ничего не стоили, а нужный эффект произвели.

Демидов разговорился, поскольку те, кого он принял за бомжа со спутницами, по факту оказались не ниже него в неписаной иерархии (как минимум, хи-хи ещё раз).

От цесаревича-тёзки Ржевского, перетаскивающего сейчас очень специфическую медицину незарегистрированным порталом сюда, Виктор Петрович получил заказ на запрещённый огнестрел. Вместе с заказом ему выдали и индульгенцию — бумагу за личным магическим оттиском Второго Наследника.

Царевна Юлия попыталась наехать на Демидова и даже открыла уголовное производство (чужими руками, хотя лицензии у промышленника в порядке — официальный поставщик государства).

Фабрикант в ответ предъявил бумагу её брата — внаглую сорвать заказ не удалось, хотя уголовку и не закрыли.

—… когда у меня из лицея задержалась средняя дочь, я первые часа два не нервничал, — хмуро закончил он. — А теперь вот по команде шантажистов здесь.

— Они сказали, что она тут? — уточнил Ржевский, который только что в очередной раз преобразился.

Не помешали даже трусы, выглядывающие сквозь драные брюки, и отсутствие обуви.

— Да.

— Имя контактёра здесь? — потребовал попечитель. — Вам должны были назвать кого-то достаточно серьёзного, чтобы вы всё бросили и примчались. Имя должно быть таким, чтоб… навскидку человек пять-семь могу назвать.

— С какой целью спрашиваете?

Блондин откинулся на спинку стула, не торопясь стащил с запястья браслет и четверть минуты формировал над столом картинку:

— Хартия Соты. Царь имеет один голос из… о его детях речь вообще не идёт… Изначальные Рода… вы сейчас с двумя из тринадцати…

— Дмитрий хочет сказать, что в городе в данный момент происходит своя негласная борьба за лидерство, — Мадина извинилась кивком, что перебивает, и коснулась пальцами запястья Ржевского (он поймёт, другие нет). — Мой жених — одна из сторон. Дмитрий Ржевский, как один из Изначальных, очень обеспокоен некорректными попытками ревизии.

То, чего опекун хотел добиться от собеседника, ей волей случая получить проще.

Когда подобные вещи озвучивает обладательница Нимба Правителя, аргументы приобретают чуть иной оттенок и немного другой вес.

— Ревизии чего? — Демидов предсказуемо вцепился в последнее слово.

— Системы власти в Свободной Зоне, — пожала плечами металлистка. — Полторы сотни лет тому были подписаны нерушимые договоренности. Одна из сторон пытается изменить правила по ходу игры. Соответственно, вторая сторона, — кивок в сторону Ржевского, — такую ситуацию будет исправлять в свою сторону.

Дмитрий очень коротко поблагодарил на её языке и перешёл на русский:

— Предлагал познакомиться вам я с одними мыслями. Давайте честно, планировал найти взаимовыгодные точки опоры.

— Но?..

— Но беспредела в своём городе я не допущу. — Блондин говорил тихо, спокойно, без вызова.

Но как-то веско, настолько, что даже и мысли не возникало: а по чину ли ему вообще такие заявления делать?

— С чего вам влезать не в своё дело? — жёстко спросил фабрикант. — Мы познакомились десять минут тому. У вас в невестах принцесса и прочее окружение под стать. В благотворительность я не верю. Чего вы хотите от меня такого, чтобы ТАК проявлять инициативу?

— Кто ваш контактёр здесь? — Ржевский спокойно выдержал прямой взгляд, проигнорировал вопрос и задал свой встречный. — К кому Юлия сказала обратиться здесь, удаляя вас из столицы?

Демидов тоже промолчал, исподлобья хмуро глядя на собеседника.

Мадина подумала, что попечитель только что вычислил что-то, ей недоступное.

— Я не желаю вам зла прямо или косвенно. Я не планирую использовать вас в корыстных интересах в одностороннем порядке. Я хотел взаимовыгодного сотрудничества в перспективе, когда знакомился, но сейчас этот вопрос отошёл на второй план, — Дмитрий поднял вверх раскрытую правую ладонь. — Слово Ржевского.

А ведь это точно какая-то магия, отстранённо подумала Наджиб. Хрен его знает, какая, но магия.

Иначе просто ничем не объяснить, что это честное слово раз за разом только что реки вспять не разворачивает.

Ну хотя мы все подыграли чуть-чуть, улыбнулась мысленно она. Моё свидетельство его двадцати сантиметров явно было истолковано, хм, в определённую сторону.

— Растопчин Сергей Васильевич, — нехотя ответил Демидов.

Универсальный защитный амулет, который он использовал, от ментала прикрывал неплотно, но прикрывал. Читать быстро содержимое конкретной головы Наджиб не могла.

Принуждать, притормаживать, даже стереть память — легко. А вот качать ретроспекции в режиме сканера было проблемой.

— Мой кровник, — ухмыльнулся попечитель, затем перевёл многозначительный взгляд на неё. — Скажи что-нибудь?

Когда Дима отбивался от группы, посланной на его участок за ней, ему пришлось через малый портал сходить в соседний небоскрёб. Оттуда он приволок пленного, там устроил переполох.

Растопчин тогда выступил в роли местного прикрытия, хотя и тщетно.

К сожалению, агентура Эмирата, задействованная в тот раз, замыкалась на Маджита. Растопчин — контакт не Престола или Эмирата, а конкретного представителя аль-Футаим.

Того, которого Далька вчера успешно укоротила на голову.

Наджиб перешла на родной язык и всё это очень быстро донесла до попечителя.

— Так и думал, — кивнул Ржевский. — Но спасибо. Погоди, дай соображу…

Фабрикант абсолютно спокойно отнёсся к факту их общения речью, которой он не понимал.

— Вашу дочь надо вынимать, — Дмитрий вынырнул из мыслей через минуту и хлопнул ладонями по столу, поднимаясь. — Предлагаю свою помощь.

—???

— Поехали вместе к Растопчину. Я ему уже сутки кое-что лично донести должен, вы просто за плечом постоите. Ну или после меня зайдёте.

Глава 20 (разбил на 2,