Мирная еда - Рудигер Дальке

Как сегодня доказано квантовой физикой, ничто не отделимо от целого. На элементарном уровне все связано со всем. Мистики сформулировали этот опыт так: «Ты един со всем» или «Ты – это мир». Кто осознанно чувствует себя единым со всем сущим, тот теряет страх и испытывает сострадание к ближним на пути к самореализации. Впрочем, и те, кому еще далеко до подобного уровня сознания, также образуют мощное поле, особенно когда речь идет о большом количестве людей.

Парацельс, в определенном смысле родоначальник современной медицины, знал об этом и говорил так: «Жизненная сила не заключена в человеке, а излучается им, напоминая по форме сияющий шар, и способна действовать на расстоянии. В этом излучении сила воображения человека может вызывать оздоравливающий или болезнетворный эффект»[110].

В таком контексте очевиден смысл того, что имел в виду Эйнштейн, говоря: «Учитывая то, как положительно вегетарианский образ жизни влияет на физическое здоровье, он мог бы крайне положительно отразиться на судьбе всего человечества».

Пути из бедствия

Очерствение душ напрямую поражает рабочих в этой несчастной области, но косвенно этому подвержены мы все, поскольку мясоеды сегодня встречаются повсюду. «Мы ведем войну против животных, которых поедаем, и пока существуют скотобойни, будут и поля битвы, во внешнем мире и в наших душах», – так это видел Л. Толстой. А почти 2500 лет назад Сократ, как сообщает его ученик Платон, обратил внимание еще на одну проблему, связанную с потреблением мяса: опасность войны по причине недостатка пастбищ. Кстати, пастбища представляют собой чрезвычайно актуальную тему и в другом контексте. Согласно актуальному исследованию WWF, вырубка девственных лесов Южной Америки по большому счету производилась с целью расширения животноводческих территорий в пользу промышленных стран.

Только подумайте, каким облегчением было бы для планеты, если бы мы прекратили наполнять свои желудки этим несчастьем и затуманивать свои органы чувств! Какие далеко идущие последствия имел бы этот шаг!

Мне было тяжело предоставлять вам сообщения с фронтовой линии войны против животных и ожидать от вас прочтения этих рассказов свидетелей и виновников. Но я рассматриваю это как единственный значительный шанс, чтобы мы все вместе могли посмотреть своей беде в глаза и покончить с ней – лучше сегодня, чем завтра. Этим шагом мы бы могли избавить себя от огромного количества энергии страха, страданий, пыток и мучений, которая в противном случае с каждой трапезой постоянно все в большей мере поступает в нашу жизнь и делает ее все несчастней. Как врач, я наблюдаю, просто вынужден наблюдать это более 30 лет. На моих семинарах я имею дело с более сознательными людьми, и все равно я часто с горечью отмечаю, какие тяжелые последствия для психики может иметь поедание мяса. Мы могли бы и нам следует решающе изменить свою жизнь. Кому удастся навсегда вычеркнуть животных из своего рациона, спасет не только их жизни, но и свою.

После войны наступает мир, который может освободить положительную энергию. Кто проживет хотя бы два месяца без животных продуктов, тот ясно почувствует, как его покидает несчастье и вся жизненная энергия начинает течь свободней и легче, нежнее и сильнее.

Каким бы масштабным ни было это бедственное положение, таким же значительным, с другой стороны, является наш шанс изменить его и использовать новую энергию для роста и развития. Теневая сторона – это и наше сокровище, мы можем встретиться с ней лицом к лицу и увидеть путь к исцелению. Она может дать нам энергию для верных шагов к свободе и здоровью.

Вывод: кто ест мясо, тот поглощает страдания и мучения животных в прямом смысле слова; такой человек должен задать себе вопрос, хочет ли он действительно это поддерживать? Промышленное содержание животных – это не только площадка для разведения новых болезней, таких как свиной грипп, но и реальные условия, в которых взращивается наше смирение по отношению к жестокости и духовному очерствению, весьма не случайному у работников животноводческой сферы. Однако там, где кроется опасность, находится и спасение. Нам только необходимо воспользоваться шансом.

От крестьянского хозяйства к фабрике животных

Крестьянское хозяйство себя изжило, хотя попытки вернуть его к жизни и существуют; принц Чарльз в своей заслуживающей прочтения книге «Harmony» написал об этом[111].

Из 100 животных, которых мы сегодня едим, 98 происходят из промышленного содержания и никогда не жили настоящей жизнью. Они никогда не видели ни луга, ни солнца, ни неба. Несмотря на это, идиллическими картинками крестьянского хозяйства нас склоняют к потреблению этих животных. В конечном счете, нами манипулируют. Реклама показывает нам, как коровы, мирно пережевывая траву на идеальных горных лугах, возвращаются в родные стойла под радостное мычание. Мы видим фермеров, которые зовут коров и свиней по именам, а их дети любуются тем, как вылупляются цыплята – глянцевые картинки «любви к земле», «благополучного мира», гармоничной идиллии, которая существует, тем не менее, только как алиби.

Животные, чье мясо мы едим, влачат жалкое существование в стойлах, чтобы как можно быстрее набрать максимальное количество веса. Эти создания, все время пребывающие в состоянии стресса, не имеют места и жизненного пространства, питаются самым дешевым концентрированным кормом; их накачивают антибиотиками и – нелегально – гормонами; эти существа почти не справляются с горой мяса на их ребрах, например, индюшки, которые опрокидываются вперед, поскольку не в состоянии удерживать выращенную таким образом «индюшачью грудку».

И подобная реальность существует потому, что конечный потребитель идет на поводу у романтических рекламных картинок, намеренно вводящих в заблуждение. Фермеры наверняка относятся к животным не всегда хорошо, но все же как к живым существам.

На животноводческих фабриках к ним относятся как к вещам, на которых рабочие вымещают все самое плохое, что только есть в их душах.

Откормленные куры и машины-несушки

Птицефабрики доказывают это впечатляюще. Птицы стали жертвами генетических изменений, которые были произведены с целью превратить их в источник большого количества мяса или яиц. Куриц, какими их создала природа, вернее, десятки видов, населявших раньше крестьянские хозяйства, давно не существует. Современные курицы-несушки, подобно механизированным устройствам, несут более 300 яиц в год. Это в 2 раза больше по сравнению с тем, что было раньше. Такая производительность стала возможной в результате изменения их естественного ритма жизни с помощью искусственного света и специального корма. Уже через год их жизнь, которая в нормальных условиях длилась бы много лет, заканчивается от изнеможения, их производительность падает и их утилизуют.

Производство цыплят происходит в отдельных фабриках, где яйца греют в специальных инкубаторах. Цыплята мужского пола миллионами уничтожаются, выбрасываются, отравляются газом или живыми измельчаются – это проще всего и, главное, дешевле. Представьте себе: большой измельчитель, полный цыплят! Только в Германии ежегодно таким образом уничтожается почти 600 миллионов цыплят.

Тем цыплятам, которые действительно пригодны, укорачивается клюв – их важнейший орган осязания, – раньше это делали при помощи горячего лезвия, сегодня – полностью автоматически. Это все равно что если бы детям отрезали кончики носов.

У кого язык поворачивается говорить о «яйцах от счастливых несушек», тот издевается над ситуацией, впрочем, в рекламе это давно стало обычным делом. В этой сфере уважение к правде пропало задолго до того, как исчезло уважение к жизни и благоговение перед ней, о котором говорил Альберт Швайтцер.

Современные откормленные куры, генетически разработанные иначе, нежели куры несушки, за половину срока прибавляют в весе в 2 раза больше, чем в естественных условиях; таким образом, прирост массы у них удалось повысить на 400 %. До своей преждевременной кончины курочка вынуждена существовать в неописуемом стеснении и мучении. Птицы способны выносить это в течение короткого срока своей жизни только потому, что в их корм добавляются витамины А и, прежде всего, D, вероятно, в качестве замены солнцу. Через 6 недель плачевное положение американских откормленных кур заканчивается, и они оказываются в духовке или на гриле. Немецкие бывают готовы иногда уже через 5 недель. Дольше они бы просто не выдержали, так как их мясо растет быстрее, чем кости, что приводит к неестественным гротескным формам, а также болезням. Примерно 4 % кур – это, разумеется, входит в расчеты! – погибают от судорожных конвульсий из-за так называемого «синдрома внезапной смерти»; примерно 5 % издыхают от скоплений воды в брюшной полости, которые наблюдаются у птиц только в промышленных условиях; 75 % передвигаются с трудом и, несомненно, страдают от постоянных болей.