Дикие персы - Вадим Панов

— «Камаро» — тачка клёвая, — шмыгнул носом Грамыч. — Габой, можно я потом её себе возьму?

— В тюрьму захотел?

— Кто меня посадит?

— Мусора.

Грамыч выразительно поцокал языком, а Аффтово с Пилорамой захихикали.

— Они что, бабки стричь перестали?

— Или у нас деньги кончились?

Смех стал громче. На своей земле бандиты не привыкли себе в чём-нибудь отказывать и решили, что главарь шутит, специально дразнит, желая завести горячего Грамыча перед дракой.

— Габой, я хочу эту тачку!

— Не получишь, — неожиданно твёрдо отрезал вожак. — Во-первых, папаша этого щенка какой-то прыщ на заднице и через тачку обязательно до тебя доберётся.

— И что он мне сделает?

— Ничего он тебе не сделает, но вони будет много. — Габой помолчал. — А во-вторых, Ваятель просил не светиться.

— Ваятель много говорит, — недовольно произнёс Грамыч. — Пора ему место показать.

— Я буду решать, когда пора, понял?! — рявкнул Габой. — Так что не порти всё из-за гребаной тачки!

Обжигающий взгляд заставил недовольного дружка кивнуть и согласиться:

— Понял.

Таинственный администратор таинственной игры, требовавший послушания и почтения, давно приводил Грамыча в лютое бешенство, и сдерживался бандит из последних сил. Только потому, что Габой пообещал лично отвернуть голову тому, кто сорвёт их удивительный проект, раньше, чем они узнают, как создаются персы. Габой пообещал Грамычу, что потом, выведав всю информацию, они порвут наглого старикашку на куски, но пока велел вести себя предельно аккуратно.

— Ладно, до свидания, — вздохнул Грамыч. — Хапну тачку у кого-нибудь другого.

— Вот-вот…

— До соседей далеко? — задала Саша давно интересовавший вопрос: так же, как «Паллада», дом Пети уютно прятался среди сосен и густых кустов, смотрел на залив, и ничто, казалось, не могло нарушить его уединение.

— Один — сто ярдов к северу, второй — сто ярдов к югу.

— Боже, это не может быть правдой… — Саше трудно было представить, что кто-то способен прикупить сотню-другую ярдов побережья для дома, в который «даже летом приезжает не чаще двух-трёх раз в месяц». — Мы совершенно одни?

— Я рад, что тебе нравится.

— Нравится? Петя, этот дом — моя мечта.

«Камаро» как раз остановился у автоматических ворот, и парень, прежде чем нажать на кнопку пульта, перегнулся и поцеловал Сашу в щёку.

— Мечты сбываются.

— Поменьше смотри телевизор.

— Но ведь в чём-то я прав?

— Ты… — Женщина ласково провела рукой по пышным волосам парня. — Ты прав во всём.

«Камаро» медленно покатился по недлинной, ярдов семьдесят, аллее, которая приводила Сашу в детский восторг. Вокруг — деревья, впереди — залив. Если открыть окно, то можно полной грудью вздохнуть невероятный запах солёных сосен.

— Как же тут хорошо!

— Здесь стало хорошо теперь, когда ты рядом.

— Подхалим.

— Скорее уж подлиза.

— Петя…

Машина плавно остановилась у главного входа в дом, и окончание поездки влюблённые отметили долгим поцелуем.

— Пойдём я накормлю тебя завтраком.

— Уже не уверен, что хочу тратить время на еду, — промурлыкал Пётр.

— Ты должен быть сильным.

— Буду, — пообещал парень, открывая багажник. И…

Как много порой для нашей жизни значит это самое «и…». И не сказал то, что собирался сказать. И не сделал то, что собирался сделать. А почему-то повернул голову, краем глаза заметив легчайшее движение сбоку. Не решил, что ветка качнулась на ветру или птица пролетела, а повернул голову и увидел…

Чёрные фигуры.

Стоящая с другой стороны машины Саша ещё не разглядела врагов, ещё щебетала о чем-то, ещё шутила, а парень уже знал, что предстоит драка.

— Персы!

— Что?!

Их трое, они сильны, но это ничего не значит: Петя с криком бросается на врагов и совершает невозможное: сбивает с ног первого перса — крепкого шестидесятидюймового бойца с дубинкой в руке.

— На!

Петя не помнит себя от ярости, зачем-то кричит, совершает ненужные движения и подставляется под удар, зато бешеная вспышка позволяет выиграть время. Чёрные рассчитывали, что их численное преимущество заставит «толстого» отступить, затрястись от страха, они планировали избивать беззащитную жертву и растерялись, получив жёсткий отпор.

— Сука!

Пётр наподдал ногой тому, что справа. Носок ботинка угодил в подбородок, голова чёрного дёрнулась, и, не будь он персом, дело закончилось бы переломом шейных позвонков. А так только отскочил трусливо, позабыв о желании бить.

А вот третий не отскочил. Третий чёрный прокрался сбоку и резко врезал Пете под колено. Нога «поехала», и парень рухнул на землю.

— На!!

Воодушевлённые успехом чёрные бросились на Петю и осыпали лежащего парня градом ударов. В живот. В голову. В спину, поближе к почкам… У них были дубинки, но, ослеплённые злобой, они позабыли об оружии, предпочтя избивать лежащего на земле юношу ногами. Отталкивая друг друга, рыча от бешенства и злобы.

— Паскуда!

— Мразь!

— Сука!

«Толстому» удалось их напугать.

Напоровшись на контратаку, чёрные едва не разбежались под его яростным натиском и теперь мстили за пережитый ужас.

— Ублюдок!

— Тварь!

— Уроды!!

Случилось то, о чём предупреждал Ваятель: дикая агрессия наложилась на звериную злобу, затуманила полушария, и думать бандиты перестали. Их интересовала только кровь, только месть. Увлекшись избиением парня, чёрные совершенно позабыли о его спутнице и оказались неприятно удивлены явлением Граты.

— Уроды!!

Розовая пантера — вот кто наскочил на ошеломлённых персов. Разъярённая кошка, защищающая своего избранника. Красивая дикая кошка с копьём.

Первый выпад — прямой удар в голову. Как ни странно, сегодня в оружейном ящике нашлось лишь тренировочное оружие, поэтому убить ненавистных врагов Грата не могла при всём желании.

— На!

Второй удар тоже в голову, но сбоку, с хорошим размахом. Рогатый чёрный получает в висок и отлетает вправо. Третий перехватывает копьё, но Грата готова. Она резко выпускает оружие из рук и, прежде чем ошеломлённый перс понимает, что последует дальше, подскакивает и наносит сокрушительный удар в челюсть. Возвращает себе копьё и им отбивает выпад первого. Уклоняется от второго…

— Петя!!

Окровавленный парень поднимается с земли, мгновенно оценивает ситуацию и поднимает вверх большой палец. Губа распухла, под глазом безобразная ссадина, но Петя улыбается. Ему нравится то, что он видит.

— К машине!