Выстрел, который снес крышу - Владимир Колычев

– Чтобы что-то придумать, нужно уметь думать, – направляясь к Павлу, заметила Анжела.

– Я думаю.

Он провел ее на кухню, заглянул в один настенный шкаф, в другой. И кофе есть, и чай, и даже конфеты в вазочке. Видно, Эльвира не думала о продуктах, когда уезжала. Или уносила ноги?.. А может, она собиралась сюда вернуться?

Задумавшись, Павел замер с банкой растворимого кофе на весу.

– Эй, с тобой все в порядке?

– Нормально все, – очнулся он.

– Точно нормально?

– Кофе только растворимый, – отрешенно сказал он. – Другого нет.

– Тогда чай.

– Чай есть, – кивнул Торопов.

– Знаю, что есть.

– Конечно, ты же здесь хозяйничала… Спасибо, что не дала с голоду умереть.

– Спасибо Диме скажешь. Он попросил, чтобы я за тобой присматривала.

– Спасибо ему большое, – ухмыльнулся Павел. – За то, что челюсть мне чуть не свернул, за то, что в животе ливерный фарш. И лицо в синеве, как у индейца на тропе войны.

– Может, они спасли тебя.

Торопов вынул из шкафа пачку чая, но разговор отвлек его, и он забыл, что с ней нужно делать. Анжела сама набрала воды в электрочайник, включила его. А Павлу указала на стул, чтобы он сел.

– Может, они спасли тебя, – повторила она.

Именно над этими ее словами и думал сейчас Торопов.

– Может, и спасли… – кивнул он, вспомнив, что Антон собирался превратить его в овощ. – Он меня коньяком угостил. За знакомство, давай, говорит, выпьем. Не знаю, что там было в этом коньяке, но я почти сразу заснул. Может, они меня тогда и укололи…

Он осмотрел живот, там действительно имелись следы от инъекций. Что и требовалось доказать.

– Точно, кололи меня. Нейролептики, что-то вроде аминазина, только гораздо сильнее. Раз – и ты уже овощ… Только зеленый овощ, время нужно, чтобы дозреть… А Дарья, может, уже дозрела…

– Какая Дарья?

– Дарья Павловна, адвокат… Я у одного товарища работал. Очень уважаемый и авторитетный мужик. Так в него клоун стрелял на моих глазах. Я за ним погнался, до психушки добежал; он через забор, и я через забор. Он меня подкараулил, по голове ударил…

– Клоун?! – недоуменно и с плохо скрытым сарказмом спросила Анжела.

– Да, клоун. И с воздушными шарами. К этим шарам пистолет был привязан. Он выстрелил, а шары пистолет в небо утащили… Что, смешно звучит? Смешно. Эльвира меня на этом и поймала. Сбила меня с толку, и я сам стал верить, что клоун с шарами – полнейший абсурд. А потом этот клоун снова появился. Просто бежал и смеялся. Я его увидел. И Гена увидел. Но Гена сказал, что не видел. Потому что подыгрывал Эльвире. Она – главный врач больницы, и клоун этот на нее работал. Но дело не в этом, а в том, что меня, как последнего лоха, развели. У меня удостоверение майора милиции было, фальшивое. Она это узнала. Этим меня и добила. Меня же по голове сильно ударили, все как в тумане было, а она мне – у вас, говорит, раздвоение личности. И еще она узнала, что я жену свою убил… И жену, и любовника… Срок за это отмотал…

Анжела изумленно и даже испуганно смотрела на Торопова, но ему все равно было, как она реагирует на его слова. Ведь он не для нее говорил, а для себя. Ему и выговориться нужно было, и выстроить в логический ряд все, что произошло с ним за последнее время.

– Я сирота, воспитывался в детском доме, бурсу закончил, как положено, а потом поступил в военный институт, военным следователем стал. Женился, квартиру получил, вроде бы жизнь наладилась, а тут жена с козлом одним закрутила. Я их обоих и порешил. А квартира не моя, служебная, после отсидки возвращаться некуда было. Я в Ульянов подался, на работу устроился. Корней у меня там нет, знакомых – кот наплакал, опереться не на кого. Эльвира и это узнала. И на том сыграла. Очень тонко сыграла, как музыкант по нотам… Сначала голову мне заморочила, потом в ход пошли галлюциногены. Когда стала являться покойная жена, я понял, что сошел с ума, и поверил, что Эльвира лечит меня уже давно, три года. Хотя на самом деле не было ничего. Потом адвокат появилась. Эльвира была впутана в одно дело, Дарья пыталась вывести ее на чистую воду, мы познакомились, адвокат помогла мне сбежать. Мы были у нее дома, разговаривали, она мне рассказывала про Эльвиру, и я понял, что она причастна к убийству. В общем, собирались заняться ею, но она сама занялась нами. Заснул я в доме у Дарьи, а проснулся в палате. Эльвира мне снова промыла мозги, и я поверил, что Дарья – плод моего воображения… Поверишь ты мне, Анжела, или нет, но нет ничего проще, чем свести с ума нормального человека. Можно даже без психотропов обойтись, главное – факты в ненормальном свете выставить, а потом в логическую цепочку… нет, в замкнутый логический круг их выстроить, а затем и мысли твои по этому кругу направить. Будут они крутиться, как белка в колесе, будут биться о черепную коробку, как тот шмель об стекло. Будут биться, а выхода нет, и подсказать некому, что делать. Эльвира грамотно меня окучивала, ни к чему не придерешься, и все-таки зацепка была. У киллера шары к пистолету были привязаны, а это значит, что ему особая сноровка нужна была, чтобы не промазать. Он ее и нарабатывал, по березам стрелял, тренировался. Я эти березы нашел еще раньше, а когда Эльвира снова мне голову задурила, к ним пошел. И не нашел. Как будто и не было их.

Павел вспомнил разговор между Эльвирой и Антоном, который он случайно подслушал. Тогда он совершенно не реагировал на их слова, как будто они не касались его. Но, к счастью, в памяти тот разговор отложился и сейчас вспомнился.

– Эльвира знала про эти березы, поэтому избавилась от них. Их просто выкорчевали, вывезли с территории больницы, а место, где они росли, закрыли дерном. Я поверху искал, следы от пуль, а правда под ногами была спрятана. Надо было под ноги смотреть, может, и нашел бы место, где они стояли. Совсем без следов дерево не уберешь… А кладовщица спектакль устроила, дескать, с головой у меня не все в порядке. И ведь убедила меня в этом. А потом Эльвира объявила мне, что я здоров, и увезла сюда. А ведь я на самом деле был здоров.

– А киллер где? – заинтригованно спросила Анжела.

– Киллер в больнице остался. Хотя нет, наверняка он съехал оттуда. Куда – не знаю… И у Антона неприятности возникли, – снова переключил на себя разговор Павел. – Они с Эльвирой вместе кашу заварили, вместе им и расхлебывать. Сначала она сюда приехала, потом он. И не один… Дарья с ним была. Он ее сюда привез… Эльвира внушила мне, что не было никакой Дарьи, что привиделась она мне. И что дома я у нее не был. А я был у нее дома. Только пока спал, к ней пришли. Ее куда-то забрали, а меня обратно в больницу к Эльвире увезли. Чтобы она дальше надо мной экспериментировала. Я так думаю, он тоже с психиатрией связан… Дарья говорила, что меня собирались в другую психушку переводить. Может, к Антону? Может, у него своя больница? Все может быть… Он бы со мной церемониться не стал, он бы меня сразу на нейролептик посадил. Так же, как Дарью… Только Дарья не такая одинокая, как я, у нее связи, ее искать начали, поэтому Антон сюда ее привез. Я видел ее здесь. Только никак на нее не отреагировал. И она смотрела на меня так же тупо. Антон мне уколы делал, но сам говорил, что я еще не созрел. А ее полноценным овощем назвал… Она больше не человек, понимаешь? – в праведном гневе сжимая кулаки, воспаленно посмотрел на девушку Павел.

– И где она сейчас? – спросила та.

– Понятия не имею. Они ее увезли… Может, решили, что твои дружки спасать меня пришли, не знаю. А может, решили, что они меня убьют. А ведь убили бы…

– Когда-нибудь они точно что-нибудь натворят, – совсем не весело усмехнулась Анжела. – Но в этот раз они тебе очень помогли. А синяки сойдут, это не страшно…

– Если новые не появятся, – покачал головой Торопов.

– Нет, они тебя больше не тронут. Мы с Ингой работу с ними провели. Они хоть и дубовые, но нас слушаются. Иногда…

– Я не их боюсь, – покачал головой Павел. – Меня Эльвира напрягает. И этот Антон. Он сказал, что меня сливать надо. А это в моем случае означает только одно: я для них обуза, и от меня нужно избавляться. Если бы не вы, меня бы точно закопали. А может, рыбам бы скормили. Море рядом, веревка есть, камней полно…

– Неужели все так серьезно?

– Очень.

– Мы так и поняли, что тебя чем-то накачали. Думали, Эльвира милицию вызовет, тебя сюда отправили. Но сначала разговор с тобой на камеру засняли, чтобы видно было, что ты невменяемый. Ну, типа Эльвира тебя чем-то наколола, а мы тебя спасли.

– Вы не знаете Эльвиру Архипову. Она бы выкрутилась. И вас бы во всем обвинила.

– А ты не знаешь, кто у Димы отец. Он бы ее саму наизнанку выкрутил. Для него доказательства нужны были, а не для ментов.

– Были? А сейчас что, уже не нужны?

– Ну ты же в себя пришел. Невменяемый был, а сейчас вроде бы в адеквате. Или нет?

– Или да.

– Если что, скажешь, что ребята тебя спасали.

– Скажу, – не стал вредничать Павел.

Как ни крути, а Димон со своими отморозками действительно вытащил его из ловушки. Сам он ни за что не смог бы спастись: не в том он состоянии находился, чтобы цепляться за жизнь.