Нет жизни без тебя - Долли Грей

Мелисса смахнула слезы восторга и повернулась к камере. Зажглась красная лампочка.

Молодая женщина ослепительно улыбнулась и в очередной раз обратилась к телезрителям:

— Дамы и господа, в эфире «Рождественская песня» на Третьем национальном канале, и с вами я, Мелисса Трои. Только что закончилось выступление последнего конкурсанта. Для тех, кто присоединился к нам только сейчас, напоминаю: это был Эйнджел Тейт с песней «Мечта». Через несколько минут мы узнаем, кто из исполнителей удостоится звания победителя. По условиям нашего конкурса итоговый вердикт выносит зрительское жюри. Вы тоже можете присоединить свой голос к остальным. Возможно, именно он окажется судьбоносным. Для этого позвоните по одному из указанных на экране телефонов и сообщите нашим операторам свое решение. А пока ведется подсчет голосов в пользу того или иного конкурсанта, давайте поинтересуемся у тех, кто собрался сегодня в этом зале, кто же, по их мнению, станет победителем «Рождественской песни» в этом году?

Мелисса обратилась с этим вопросом к одной из девушек, оказавшейся в непосредственной близости к ней.

Та, немного покраснев, восторженно защебетала:

— Конечно же Гай! Он такой хорошенький, я его люблю! Только он достоин…

— Спасибо! — Не дав ей договорить, Мелисса спросила ее подругу:

— Вы тоже считаете, что победителем в сегодняшнем конкурсе станет Гай?

— Я пришла сюда именно из-за него, но Эйнджел Тейт спел такую красивую песню, что я изменила свое мнение.

— Значит ли это, что вы будете голосовать за Эйнджела? — В голосе Мелиссы проскользнула нотка симпатии к девушке.

— Да, и я уверена, что многие последуют моему примеру. Мы должны быть объективны.

Песня Эйнджела — это лучшее, что звучало на конкурсе.

— Благодарю вас. — Мелисса посмотрела в камеру. — Как мы видим, мнения зрителей разделили их на два основных лагеря: на тех, кто поддерживает Эйнджела Тейта, и на тех, кто занимает сторону Гая. Напоминаю: еще несколько минут, и мы узнаем результаты конкурса.

Гай нервно мерил шагами гримерку, прижимая к уху трубку телефона. На другом конце Фил Пулман пытался придать ему уверенности в победе.

— Ну же, мой мальчик, не стоит паниковать! Уверяю тебя, Эйнджел переживает сейчас не меньше, чем ты. Собери все свое мужество. Выше голову!

— О чем ты говоришь?! — Гай нервно рассмеялся, сминая двумя пальцами тонкую сигарету, вытащенную из портсигара скорее по инерции, чем от желания курить. — Мне и так ясно, кто в конечном счете победит!

— Не торопись с выводами. Жизнь часто преподносит нам сюрпризы, когда мы их не ждем.

— Если ты так в меня веришь, тогда почему сейчас не здесь? — захныкал Гай. — Признайся, Фил, ты почувствовал, что я провалюсь, и решил бросить меня на произвол судьбы.

— Я тебе уже говорил: меня похитили…

— Да ладно, — перебил его Гай, — кто в это поверит? Тем более что я сам видел, как ты укатил с этой дамочкой на лимузине. Небось неплохо повеселились, а, Фил?

— Дурак!

Эйнджел находился в зрительном зале среди других участников «Рождественской песни», весело переговариваясь с ними. И только Пола, сидящая рядом, чувствовала, как он напряжен. Искренне восхищаясь самообладанием мужа, она ободряюще накрыла его ладонь своей рукой. Эйнджел сжал ее пальцы, благодаря за столь необходимую ему поддержку, и улыбнулся.

— Спасибо тебе.

— За что? — Пола удивленно вскинула брови.

— За то, что ты всегда рядом, когда мне это необходимо. За то, что ты смогла полюбить меня таким, какой я есть на самом деле.

За то, что однажды врезалась в мою машину на ночной дороге… — Он на мгновение замолчал, затем, нагнувшись к ее уху, шепнул:

— За нашего будущего ребенка.

— Уважаемые телезрители, вы можете видеть, как на сцену поднимаются организаторы конкурса «Рождественская песня» во главе с вице-президентом Третьего национального канала. Судя по всему, они собираются назвать имя победителя. В зале становится так тихо, что слышно, как жужжат мухи… Хотя откуда им взяться, сейчас ведь Рождество. Это работают камеры нашего канала. — Мелисса нервно хихикнула, прежде чем продолжить комментарий. — Вице-президент подходит к микрофону, в его руках конверт из золотой бумаги.

Он надрывает его, и… О нет! О да! Уважаемые дамы и господа, победителем «Рождественской песни» этого года стал Эйнджел Тейт!

Билли, всей съемочной группе шампанского за мой счет! О Боже, я рыдаю! Билли, не снимай…

Марджори Хоуп, с напряжением следящая за конкурсом по телевизору в гостиной своего дома, взвизгнула, узнав о победе Эйнджела.

— Кларк, Кларк! — позвала она.

Мистер Хоуп, откупоривающий в это время бутылку шампанского в столовой, был так напуган криком жены, что вбежал в гостиную, не замечая, что пробка отлетела в сторону и пенящийся напиток льется на пол..

— Что случилось, дорогая?

Марджори бросилась ему на шею со словами:

— Эйнджел, он выиграл! Любимый, я так счастлива! Целуй же меня, целуй!

Кларк рассмеялся и заключил жену в объятия…

— Я ненавижу тебя, Фил Пулман, — сквозь слезы досады произнес Гай.

Сразу же после объявления победителя он бросился прочь из зала, остановил на шоссе какого-то опаздывающего на домашний праздник фермера и уговорил его подбросить до ближайшего мотеля. Гай твердо решил, что напьется вдрызг, а поутру позвонит одному из ребят, что давно сманивали его у Пулмана, обещая более высокие гонорары.

Ричи осторожно подкрался сзади к Мелиссе, все еще размазывающей по лицу слезы счастья, и закрыл ей глаза ладонями.

— Ричи! — Молодая женщина безошибочно узнала прикосновение любимого.

Он, смеясь, повернул ее лицом к себе и, не давая вымолвить ни слова, приник губами ко рту возлюбленной. В то время как правой рукой Ричи обнимала талию Мелиссы, левой он вытаскивал из кармана брюк коробочку темно-синего бархата…

Фил Пулман откинулся на спинку кресла в своем офисе. Его окна были единственными, которые горели ярким светом во всем здании в праздничную ночь, не считая холла, где дежурили охранники. Он медленно закурил сигару.

Гай не ответил ни на один из его звонков.

Проклятый мальчишка! Как бы чего не выкинул. Надо будет принять кое-какие меры. Мысли Фила переметнулись с подопечного на победителя «Рождественской песни».

— Да, Эйнджел Тейт, я недооценил тебя.

Кто бы мог подумать, что тебе удастся выиграть эту схватку? Наверное, я просто старею.

Пора, пора подумать о покое. Эти крысиные гонки становятся слишком утомительными для меня. Правда, есть один проект в Бразилии…

Стоит попробовать. Так, напоследок…

Эйнджел стоял на сцене, освещенный множеством софитов, сжимая в руке статуэтку «Серебряного ангела». Каждой клеточкой своего тела он ощущал множество устремленных на него в эту минуту глаз, но видел перед собой лишь одни — наполненные слезами радости глаза Полы.