Безжалостный соперник - Л. Дж. Шэн

— Хочешь верь, хочешь нет, мистер Миллер, но мир не вращается вокруг тебя.

Он смотрел, как я вытираюсь.

 — Ты часто плаваешь?

Хм. Никаких словесных перепалок. Может, он чем-то заболел.

— Только что снова начала. А ты?

— Каждый день с двенадцати лет.

Я могла сказать. У него было жилистое, длинное и худощавое тело пловца. Его мускулы были очерчены, но не выпуклы.

— Это здоровый вид спорта, — сказала я. Отлично. В следующий раз я бы дала ему рецепт печенья с гранолой.

— Да, — ровно ответил он, не давая мне сорваться с крючка.

— Я скучала по плаванию. — Больше бессмысленных слов от тебя.

Кристиан начал кружить вокруг меня, как акула, на его губах играла ухмылка.

— Почему ты здесь, Рот? Действительно, сейчас. Какова твоя игра?

— Что-то в тебе кажется знакомым. — Я обернула вокруг себя полотенце и повернулась, чтобы посмотреть на него. — И я намерена выяснить, что это такое. Кроме этого, я просто наслаждаюсь своей новой ежедневной тренировкой.

Его голубые глаза держали мои в тисках. Впервые я увидела в них что-то, что не было ненавистью или пренебрежением. Было любопытство с примесью надежды. Я чувствовала, что что-то упускаю. Как будто у нас было два разных разговора о двух разных вещах. Больше всего я думала, что то, что мы делаем, было чем-то неправильным. Запрещенным.

— Вы хотите сказать, что мы знакомы, мисс Рот? — спросил он очень медленно, как будто намекая мне на что-то.

— Я говорю, что части головоломки не складываются, и я не собираюсь сдаваться, пока не соберу полную картину.

— Скажите мне, мисс Рот. Что произойдет, если вы проиграете это дело?

— Я не проигрываю, — сказала я быстро, слишком быстро. Потому что нежелание проиграть было лучшим стимулом, чем задавать себе вопрос на миллион долларов — виновен папа или нет.

Наступила пауза. Тишина повисла во влажном, горячем воздухе, как меч над шеей.

— Встретимся во влажной сауне через двадцать минут. — Слова вырывались из его рта, как будто он боролся с ними. Он повернулся и пошел прочь. Я смотрела назад на его треугольник, чувствуя, что уже видела его раньше. Даже прикасалась. Но этого не могло быть. Я бы запомнила такого мужчину, если бы легла с ним в постель. Единственный другой человек, который когда-либо заставлял меня так отчаянно нуждаться в чем-то, что я никогда не могла определить, давно ушел. Ники умер, и даже после того, как мне сказали, что он умер, я все равно время от времени тщетно искала его.

Но Кристиан был здесь, и Кристиан был другим. Бессердечный и хитрый, за много миль от милого, угрюмого мальчика, который украл мое сердце.

Я собиралась сделать то, что должна была сделать, чтобы защитить единственного мужчину в моей жизни, которому не все равно.

Даже если это означало умереть на мече моих принципов.

ГЛАВА 14

Кристиан

Настоящее время.

Что-то в тебе кажется знакомым.

Это предложение выбило меня из колеи, и вот, двадцать минут спустя, я сидел на деревянной скамье во влажной сауне и ждал Арью.

Не помогло и то, что в своем красном бикини она выглядела достаточно хорошо, чтобы поесть. Или то, что я почти каждую ночь ходил в "Пивоварню", надеясь, что она бросит мне вызов и появится. И продолжит то, на чем мы остановились в прошлый раз.

Я прислонился головой к стене, капельки пота стекали по моему телу в белое полотенце, обернутое вокруг талии. Я был твердым. Я всегда был твердым, когда рядом была Арья Рот. И по какой-то причине казалось, что она всегда рядом. Я не мог избавиться от нее, теперь, когда она снова вошла в мою сферу.

Мне было отвратительно, что она пришла на предварительное слушание. Не только потому, что это заставляло меня иметь дело с постоянным полугодием, когда я обменивался советами по гольфу с судьей Лопес, но и потому, что вид ее несчастной не произвел на меня желаемого эффекта. Как бы я ее не ненавидел — и действительно ненавидел, — ее отец был моей главной рыбой.

Не говоря уже о том, что Клэр начала нервничать. Я не приглашал ее с тех пор, как началось слушание, и не помогло то, что она заметила, что я не могу оторвать глаз от Арьи, когда мы находимся в одной комнате. Мне пришлось напомнить себе, что Клэр знала, что это никогда не было серьезно. Что я подчеркивал это ей снова и снова.

Дверь сауны с визгом открылась и закрылась. Мои глаза оставались закрытыми. Я ждал, что она скажет что-нибудь. В конце концов, она была той, кто прыгал через обручи, чтобы найти меня.

— Кристиан. — Ее голос был хриплым, полным тепла.

— Сядь, — приказал я.

— Не раньше, чем ты посмотришь на меня.

— Сядь. Вниз, — произнес я.

— Сначала посмотри на меня.

— Сделай так, чтобы это стоило моих усилий. — На моих губах заиграла улыбка. И тут я услышал это. Мягкий шорох ее полотенца, упавшего на мокрый пол. Была ли эта сумасшедшая женщина полностью обнажена? Есть только один способ узнать это.

Я открыл глаза. Арья стояла передо мной, как каждый раз, когда я представлял ее в своих фантазиях. Ее грудь была впечатляющей. Ее соски маленькие и розовые, бедра шелковистые и круглые. Ее тело напоминало песочные часы, с которых капал пот. Ее кожа гладкая и бархатистая, умоляющая о прикосновении.

Она не стоит партнерства, не говоря уже о том, чтобы прибить ее отца. Она делает это, чтобы погубить тебя. Эта пони с одним трюком соблазняет на разрушение.

Она сделала несколько шагов в мою сторону. Мы были одни, но кто-то мог войти в любую минуту. Влажная сауна была унисекс. Я мог сказать, что она собиралась сесть верхом и оседлать меня, если я не остановлю это. Как бы мне ни было больно — особенно одной части меня — отвергать ее, я не мог уступить ее ухаживаниям.

Она наклонилась ко мне, обхватив одной рукой мое плечо, ее зеленые глаза встретились с моими. Она положила другую руку мне на грудь. Они инстинктивно напряглись. Мой член угрожающе зашевелился на полотенце. Внезапно мы снова стали четырнадцатилетними.

Я сплел пальцы вокруг ее запястья, отталкивая ее руку.

— Я пас.

— Почему?

— Никогда не показывай свою шею тому, кто хочет отрубить тебе голову.

— Хотя шея красивая. — Глаза Арьи блеснули. Я хотел смеяться. Она не отошла. — Это из-за Клэр?

Клэр. Ее имя на губах Арьи казалось странным. Неправильно. За мои тридцать два года не было другой женщины, которая держала бы свечу в притяжении, способностях и разрушении Арьи.

— Ревнуешь? — Я провел языком по нижней губе.

— Может быть. — Она скользнула руками по моим плечам.