Тайны пустоты (СИ) - Елисеева Валентина

– Фиксируем замедление термоядерного синтеза в недрах светила, – рапортовали наблюдатели звёздной энергостанции. – Предполагаемое время до начала гравитационного коллапса – сто стандартных суток. Переключаем системы переброса энергии на первую утверждённую звезду-замену?

Стейз дал отмашку переносу энергостанции и его закрутил вихрь срочных дел и согласований. Сто суток иногда бывают критично малым сроком.

На вызов Оррина он ответил резко и отрывисто. Выслушал краткое сообщение, что с ним хочет встретиться Таша, быстро просчитал последствия такой встречи: если он сейчас оставит все дела на заместителей, ему придётся потом работать всю ночь напролёт, разбираясь в тех моментах, с которыми они не смогли справиться. Проще всю ткань сплетать единым полотном, нежели задним числом латать оставленные в ней прорехи. Да, он сэкономит много своего времени, если продолжит держать руку на пульсе, не покидая поста.

Окончательно уверившись в этом, Стейз начал инструктировать замов на срок своей отлучки.

.

– Мне думается, авгуры с самого начала охотились не на меня, а на тебя, – произнесла Таша, как только перед ней и Оррином возникла его ментальная проекция.

– Я-то им зачем? – нахмурился Стейз.

– Не знаю, но после тщательного изучения предыстории рассуждаю так. На самую первую катастрофу в туннеле был направлен Элис, поскольку никому не пришло в голову, что проблема может оказаться непосильной для опытного нуль-физика. Если бы он справился с задачей и остался жив – на другие случаи искажений подпространства тоже вылетали бы твои подчинённые, а не лично ты. Гибель Элиса в один момент изменила приоритеты, оставив один-единственный вариант физика, напрямую работающего с подпространством – тебя.

– Верховный предлагал Стейзу отправить на Землю другого специалиста, не рисковать самому, – вспомнил Оррин.

– Даже малому ребёнку заранее очевидно, каким будет ответ на такое предложение. Смотри, вырисовывается абсолютно неразрывная связка: гибель Элиса – самоотверженность Стейза (всем известная и не оставляющая сомнений, что никто другой не будет строить для меня туннель в подпространстве) – просьба авгуров забрать меня с Земли. Почему они чуточку раньше не пришли со своим предложением? Потому что до несчастного случая с Элисом у них не было гарантий, что Стейз отправится в закрытый мир самолично!

– Логично, – согласился Оррин.

– Итак, ставку в своей непонятной игре авгуры изначально делали именно на Стейза. Почему? Ведь могли бы тайно попытать счастья с кем-то попроще: до запрета на самовольное построение туннелей нуль-физики могли оказывать помощь по транспортировке людей и грузов в частном порядке, так? – Стратеги синхронно кивнули, и Таша продолжила: – Значит, им был нужен именно ты, без вариантов, отсюда и сложный план. Но почему только ты, в чём твоя главная отличительная особенность, помимо занимаемого тобой высокого поста? И тут вспоминается, что авгуры – специалисты по чувствам, тогда как у наурианцев их практически нет. И скажите мне: среди других нуль-физиков есть наурианцы?

– Среди физиков уровня Стейза – нет, – ответил Оррин, пока его друг задумчиво хмурил брови.

– Выходит, Первый стратег был для них реально единственным вариантом, если требовался не просто крупный специалист по подпространству, а именно наурианец, и я тут всего лишь играю роль интересной приманки со своей паранормальной особенностью. В конце концов, будь им нужна только я, они бы могли корабль за мной послать, так?

– Это было бы незаконно, а скрыть такой визит – невероятно трудно.

– Похищая меня с Ирилана, они не особо задумались о законности, так с чего бы им беспокоиться о ней до того? Ты спрашивал меня, о чём я говорила с Брилсом? Преимущественно мы говорили о Стейзе и меня прямо похвалили за то, что я сумела завоевать толику его доверия. Заодно намекнули, что весь переполох с моей якобы гибелью и последующими поисками был устроен специально, чтобы связать меня и Стейза чувством его вины передо мной. Авгур даже отвлечённый пример приводил, в котором чувства как таковые и доверие в частности ассоциировал с крепкой веревкой. И тут примечателен тот факт, что у меня действительно сформировалась эмоциональная связь со Стейзом – та связь, что тянет к нему на помощь и помогает мне мгновенно находить его в пустоте. И я интуитивно чувствую, что об этом авгур и толковал сегодня!

– Верёвку можно дёрнуть за оба конца, – обеспокоился Оррин.

– И я о том же! Кажется, из меня стараются сделать рычаг давления на Стейза, что мне крайне не нравится. Особенно в свете предсказаний, что экологам я ничем не помогу.

– Даже так? – прищурился Стейз.

– Брилс сказал: «Не обманывай себя, что сможешь справиться с плотоядными растениями и вирусами-мутантами». Но больше всего меня злит фраза, которую он произносит при каждой встрече со мной: «Каждый из нас выполняет свою миссию и чаще всего – независимо от собственного на то желания». Чувствую себя пешкой в большой игре.

– Он сказал ещё что-то важное?

Таша замялась, в сотый раз воспроизводя в памяти последовательность высказываний авгура, и сказала:

– Я спросила про Элиса.

– Он признался в причастности к его смерти? – вздрогнул Стейз.

– Нет. Он вообще мало о чём говорил без иносказаний и метафор, но у меня сложилось устойчивое впечатление, что Элис... условно жив. В смысле, он жив в новом теле, как я. Но вероятность, что я ошиблась, сделав этот вывод, очень высока. Однако на корабле авгуры говорили, что потеряли Элиса, и сейчас я думаю, что глагол «потеряли» они использовали в прямом смысле слова. Интересно, как они сумели отыскать меня раньше вас?

– Их корабли полетели в сектор мира Ирилан сразу после того, как мы встретились в туннеле. Тогда я предположил, что они как-то ощутили твоё воздействие на подпространство, – заметил Стейз.

– Или почувствовали мою связь с тобой, тот поводок, о возникновении которого так старательно позаботились! Они потеряли Элиса, поскольку не догадались создать для него эмоциональную привязку или такая привязка в принципе возможна только для наурианца, для которого чувства – особая статья. Как бы то ни было, делая ставку на Стейза, они провели работу над ошибками. Не забывайте, что авгуры – лучшие профессионалы вселенной во всём, что касается чувств.

Стратеги многозначительно переглянулись, и Оррин подытожил:

– Версию о спасении Элиса пока держим в тайне – недопустимо давать ложную надежду пожилым родителям и друзьям учёного. Если бы он... возродился (на этом слове Военный стратег запнулся и нервно передёрнул широкими плечами) в одном из миров Альянса, то уже дал бы о себе знать. Если его закинуло в закрытый мир, то шансы его отыскать минимальны, а вот вариант открытого мира надо тщательно исследовать. Если подпространство смогло повлиять на тебя, дав вторую жизнь, то и Элису могло повезти: вдруг твоя реинкарнация – результат действия пустоты на сознание ментально связанного с ней человека, а не следствие твой аномальной особенности?

– В пустоте всё условно – даже смерть? Мистическая версия, но если она оправдалась с Элисом, его необходимо разыскать, – согласился Стейз. – Полагаю, он, как и Таша, старается вести себя так, чтобы быть замеченным нами. Правда, вряд ли он решится устроить взрыв, нарушив все законы.

– Я начинала с фокусов в цирке, – сдержанно напомнила Таша.

– С фокусников и начнём проверки, сделаем запрос на появление людей с необычными для неразвитых миров знаниями, – постановил Оррин.

– Я бы ещё посоветовала присмотреться к просветителям и философам, читающим лекции об устройстве вселенной на площадях. Когда меня пришли арестовывать, мне запоздало пришло в голову, что можно было по столице плакаты с изображением Солнечной системы развесить, вместо того, чтоб порох производить. – Военный стратег поблагодарил за подсказку, и Таша сочувствующе посмотрела на Стейза: даже голограмма стратега имела усталый вид. – Тебе помочь с проверкой туннелей? Тебя же просили побыстрее запустить их?