Червь - myriad

— Ты отдала мне умирающего! — проревел Оружейник, напугав меня. — Вот что записали на мой счёт! Меня на два дня отстранили от командования, на два дня конфисковали мою алебарду и броню! Меня допрашивали, всё мое оборудование разобрали и проверили! И всё из-за того, что ты не смогла отказать себе в удовольствии отравить этого человека почти смертельной дозой разных ядов!

Его отношение с самого начала этой встречи было враждебным. Сейчас я поняла причину. Но я стояла на своём.

— Это не моя ошибка, — сказала я Оружейнику, мой голос был напряжён от гнева. Я дала волю подозрениям, которые крутились на краю моего сознания с тех пор, как я услышала о госпитализации Луна. — Я не вводила ему смертельной дозы яда. Предполагаю, что причина в транквилизаторах, которыми вы его накачали. Они блокировали его способность к регенерации, и именно это стало причиной такого разрушительного воздействия яда.

Мы прожигали друг друга настолько яростными взглядами, насколько это было возможно, когда люди не могут видеть глаза друг друга. Однако было нетрудно представить выражение его лица.

— Если ты свяжешься со мной снова, тебе лучше быть готовой ответить на каждый вопрос, который у меня возникнет. Кроме того, я не буду потворствовать тому, во что ты пытаешься меня втянуть. Ты будешь сама по себе.

Я была бы рада немедленно свалить отсюда, или высказать собственный гневный ответ. Но было ещё кое-что, что мне от него было нужно. Я предполагала, что если он согласится на моё предложение, я попрошу его о последней, самой маленькой услуге. Но сейчас я оказалась в ситуации, когда приходится просить об одолжении у того, кому хочется врезать по морде.

— Я... — я сделала паузу, пытаясь подобрать слова. — Прошу вас, пожалуйста, не говорите никому о том, что мы встречались сегодня вечером. Никаких отчетов на бумаге или компьютере. Ведите себя как обычно, как будто сегодняшней встречи не было, и я ничего вам не говорила. Я знаю, что не могу заставить вас. У меня нет ничего, что можно было бы предложить взамен, кроме информации, которую я надеюсь получить. Но если они узнают, что я встречалась с вами, мои дела будут плохи.

— Ты сама заварила эту кашу. Теперь расхлёбывай.

— Нет, — я покачала головой, в ярости от того, что он был таким ослом. Мои кулаки сжались. — Не играйте со мной. Вы, возможно, не согласны с тем, что я делаю, но я затеяла всё это потому, что хотела вам помочь. Меньшее, что вы можете сделать — не мешать мне, иначе я окажусь в больнице или морге лишь потому, что вы так боитесь запятнать свою чёртову репутацию.

Я пожалела о своих словах, как только произнесла их, но едва ли я могла взять их обратно.

— Хорошо, — решил он. — Можешь идти.

Его последние слова были грязным ходом, потому что если бы я послушалась — значит, я выполнила бы его приказ, а если бы я не послушала его — то выглядела бы плохо. Однако, если и была какая-то польза от издевательств, которые мне довелось вынести в школе, так это то, что и надев костюм я вполне могла игнорировать мелкие подначки хулиганов и прочих придурков. Я ушла и больше не думала об этом.

Я была в бешенстве, и было намного легче злиться на Оружейника, чем на себя. Всё прошло не так, как я планировала. Я даже не знала, было ли его «хорошо» обещанием сделать, как я просила, или я окажусь по уши в дерьме, когда в следующий раз встречусь с Неформалами. У меня было два пути. Я могла отказаться от своего плана и спрятать костюм, как говорил Оружейник, или могла выполнить свою тайную миссию и доказать, что он неправ.

Да пошел он нахуй. Я собираюсь ограбить тот банк. Я завоюю доверие Неформалов и узнаю, кто всем заправляет, а затем я передам информацию по назначению.

Я обращусь к Мисс Ополчение. Не к Оружейнику.

3.06

— Представь, что это игра, — ответила Лиза. — Что-то типа “казаков и разбойников”, только с высокими ставками.

Мы сидели внутри автофургона, который вела Лиза, и слышали настойчивый стук капель дождя. Он заглушал другие звуки движения и затруднял обзор окрестностей, превращая наш автомобиль в островок в центре города. Движение было настолько медленным, что Лиза припарковалась и выключила двигатель. Чтобы нарушить тишину, я спросила Лизу, почему личности некоторых пойманных злодеев не раскрывались. По всей видимости я наткнулась на одну из её любимых тем. Хорошо, что она была в настроении говорить, поскольку у меня такого желания не было.

— Думаю, — рискнула предположить я, — это всё же ближе к настоящим полицейским и грабителям, чем к детской игре.

— Нет, нет. Выслушай меня. Взрослые люди бегают туда-сюда в костюмах? Придумывают себе псевдонимы? Это нелепо, и мы знаем, что это нелепо, даже если мы не говорим об этом вслух. Есть кейпы вроде нас с тобой, которые надевают костюмы и отрываются по полной — возможно, у нас есть какое-то задание, или цель, но в итоге мы наслаждаемся острыми ощущениями, выпускаем пар и проживаем нашу вторую жизнь. Ещё есть психи. Больные на голову, возможно даже опасные, если нет кого-то или чего-то, чтобы удержать их в рамках. Те, кто относится ко всему этому слишком серьёзно или те, кого бы никто не захотел злить, даже если бы у них не было способностей. Лун, Демон Ли, Сердцеед, — она ненадолго замолчала. — Сука.

Я кивнула.

— И есть монстры. Действительно опасные ублюдки, которых едва ли уже можно назвать людьми. Бойня №9, Нилбог...

— Губители, — вставила я.

Лиза ненадолго замолчала.

— Верно. Но ты должна понимать, девяносто процентов из того, что происходит, когда ты одета в костюм, относится к первой группе. Взрослые в костюмах, в полный контакт отыгрывают роли полицейских и разбойников и используют забавные до усрачки сверхсилы и игрушки. Этот тип мышления можно применить и к обычным людям. С моей точки зрения, любая местная команда супергероев похожа на спортивную команду. Все их поддерживают, превозносят в СМИ. Не говорить же о войнах или водном кризисе или о чем-то ещё, ведь есть коммерческие интересы и туристы, которых нужно привлечь... Всё то положительное дерьмо, которое любят местные органы власти. Но зачем нужна команда, если ей не с кем соревноваться?

— И это тот момент, когда появляемся мы, — я поняла, куда она клонит.

— Именно. И что в итоге? От нас не так много вреда. Материальный ущерб, воровство. Несколько обывателей пострадают, если достаточно быстро не уберутся с дороги. Но страховые выплаты покроют потери, и финансово люди почти не пострадают. Материальный ущерб будет возмещён, а у травмированного свидетеля появится история, которую он будет рассказывать восхищённым сослуживцам. Город получит доход косвенным способом, благодаря обороту товаров, туризму и росту стоимости жилья, которые идут рука об руку со славой насыщенного событиями места.

— По сравнению с психами и монстрами, наше существование почти выгодно городу. Насколько я понимаю, мы не лучше и не хуже так называемых хороших парней. Мы больше рискуем, имеем больше шансов попасть в тюрьму или серьёзно пострадать, но мы получаем и большую финансовую прибыль. Мы выбрали путь, сопряжённый с большим риском и более высокой наградой.

— Не уверена, — сказала я, тщательно подбирая слова, — что во всём согласна с тобой.

— Нет? Тогда почему они не отправляют таких как Убер сразу в Клетку после суда, как Луна? Забавные, но относительно безобидные злодеи регулярно отправляются за решётку в обычную тюрьму, откуда они неизбежно убегают ещё до того, как закончится судебный процесс, и игра в кошки-мышки начинается снова. Несомненно, есть правило трех ударов, и рано или поздно они отправляются в Клетку, ведь людям у руля требуется хоть какой-то благовидный предлог.

Не думаю, что я могла бы найти доводы против теории Лизы, не выдавая слишком сильно собственную позицию. Я просто промолчала и покрутила в руках свой новый нож. Он попал ко мне прямо от нашего анонимного босса, обладал лезвием чуть длиннее пятнадцати сантиметров и текстурированной ручкой с тремя симметричными выступами с каждой стороны для удобного захвата. По словам Лизы, нож был достаточно прочным, чтобы его можно было при необходимости использовать в качестве миниатюрного лома. Раздвижная полицейская дубинка была спрятана в той же секции моей брони, где я держала свой перцовый баллончик.

— Настоящим доказательством моей теории «казаков и разбойников», — продолжила Лиза, — является реакция, которую мы наблюдаем, когда кто-то нарушает правила. Ты слышала о таких случаях. Кто-то узнает секрет личности другого кейпа и нападает на его семью. Или какой-нибудь кейп побеждает в битве и решает, что побеждённый не может отказаться от его похотливых ласк. Как только слухи об этом расходятся, сообщество кейпов выступает против говнюка. Защищает статус-кво и поддерживает игру. Заклятые враги объявляют перемирие и все объединяются, каждый вносит свой вклад, чтобы поставить засранца на место.