Вальс на свободу (СИ) - Белова Полина

Ещё когда делал шаг, он успел заметить, что Таша стоит в паре метров от двери, держа в одной руке, словно пистолет, маленький переносной вентилятор, а в другой, прямо перед лопастями прибора, плоскую тарелку с каким-то красным порошком в ней.

Одновременно с разрывом пакета на голове альфы, раздался щелчок, и в его рот, открытый для ругательства, полетел жгучий вихрь красного перца, направленный потоком воздуха от заработавшего вентилятора. Борис поперхнулся, закашлялся, начал тереть нос и глаза, куда тоже попал перец.

Он зажмурился и не видел, что за мгновение перец закончился, и, отбросив тарелочку, Таша схватила разодранную подушку и стала трусить ею, теперь направляя на мужа белые перья, хлопьями выпадающие из наволочки.

Перец огнём выжигал ему обоняние, попал в глаза, в рот. Борис резко развернулся, чтобы бежать в ванную, смыть водой эту беду, и упал на одно колено, поскользнувшись в скользкой луже под своими ногами.

Облитый маслом, ослеплённый, с выжженным нюхом и прилипшими ко всему голому телу перьями, он наощупь пробирался к ванной, как дракон, изрыгая трёхэтажные ругательства и жуткие угрозы.

Ошалевшая от собственной смелости, Таша, слышала их и содрогалась от ужаса. Но, тем не менее, она неслышно проскользнула перед носом невидящего Бориса в ванную и быстро перекрыла воду, умело сняв вентиль. Этому её папа научил. За неимением сына, дочурка часто помогала отцу по хозяйству в чисто мужских делах. Пригодилось.

Наташа обернулась. Борис уже входит, ищет наощупь кран. Сбежать из ванной не успела! Замерла там, где присела, чтобы дотянуться до перемычки, скрючившись под раковиной и молясь Богу и всем святым, чтобы оборотень её не заметил. Куда там! Борису было не до поисков виновницы его страданий. Он рычал, выл и безуспешно дёргал краны, время от времени не переставая изрыгать гневные фразы.

Когда он, наконец, понял, что в этой комнате воды не будет, несчастный альфа попытался кое-как обтереть лицо сухими полотенцами и рванул из комнаты.

Он по-прежнему почти не мог видеть, глаза страшно слезились, нос адски болел, во рту жгло огнём.

Он бежал по коридору голый, блестящий, в перьях, перемежая вытьё с ругательствами. Две горничные, которые оказались на тот момент в коридоре, от такого зрелища встали столбами в абсолютном шоке.

Впрочем, Борис довольно быстро исчез в ближайшей гостевой комнате, где проверил наличие воды и, тут же, надолго оккупировал ванную, избавляясь от последствий «жгучей встречи» в спальне Наташи.

Едва муж оказался в коридоре, Таша на цыпочках быстро вернулась в свою спальню и забралась в постель, накрывшись одеялом с головой. Вся её смелость бесследно выветрилась. В ушах стояли ругань и угрозы Бориса. Бедняжка не спала всю ночь, тряслась от страха, ожидая страшного возмездия за свою выходку, но, к счастью, муж так и не появился.

Он пришёл к ней только поздно утром. У оборотня были красные слезящиеся глаза и припухший нос. К тому времени Наташа устала бояться и уснула. Звук открывающейся двери прервал её беспокойный чуткий сон. Таша вскинулась и быстро села, натянув на себя одеяло по шею.

— Зачем? — хриплым скрипучим голосом спросил её муж сразу, едва подошёл к кровати.

— Это моя спальня и я уже сказала, что не позволю тебе к себе прикасаться. Лучше умру!

Борис рыкнул, пытаясь что-то сипло сказать. Но Наташа быстро продолжила:

— Но это на крайний случай! Прежде… я попытаюсь с тобой бороться, до последнего. Вчера — это был первый бой.

— Вчера, признаю, победа осталась за тобой, Наташа, но ты же понимаешь, что я сильнее… — опять захрипел оборотень.

— Мы больше никогда не будем заниматься сексом, Борис. Так или иначе. Прими это. Я — человек. И не буду жить с наполовину животным. Тебе придётся развестись со мной. Раньше или позже, — тихо, но твёрдо произнесла Таша.

Тогда он молча ушёл, хлопнув дверью так, что она слетела с петель.

Ушёл, потому, что слишком много хотел сказать ей, возразить, но слизистая во рту оказалась сильно повреждена, и ему элементарно трудно было разговаривать.

Наташа покосилась на развороченные смежную и входную двери и подумала, что теперь её спальня превратилась в проходной двор.

***

В ту ночь красный перец настолько сильно повредил зверю, что он обиженно восстанавливался целую неделю и даже полнолуние в этот раз прошло спокойно.

Двое пожилых плотников, которых Борис на следующий день прислал из посёлка, быстро привели в порядок обе двери в Наташиной комнате.

Она некоторое время с осторожным любопытством наблюдала за работой мужчин, тихонько сидя в кресле с ноутбуком. Двое оборотней деловито возились со своими инструментами, а Таша пристально рассматривала их, гадая, как именно они становятся животными.

— Обернитесь! — вдруг потребовала она, не сдержавшись.

Превращение на дороге, которое Наташе случилось увидеть впервые в жизни, до сих пор казалось ей галлюцинацией. Мужчины удивлённо переглянулись. Затем, видимо, решив не перечить луне, плавно перетекли в волчью ипостась.

Наташа, раскрыв рот, не отрываясь, смотрела, как у обоих мужчин плавно вытягивается нижняя часть лица, одновременно обрастая шерстью, зубы растут и становятся острыми клыками, руки и ноги превращаются в лапы с мощными чёрными когтями. Их рабочая одежда незаметно, будто, прилипла к телу и превратилась в волчью шкуру. Последними выросли толстые и ровные, как полено, серые хвосты. И вот, перед Наташей стоят два волка и дружелюбно скалятся, выжидательно заглядывая в глаза.

— С-с-спасибо… А теперь вернитесь, пожалуйста, обратно в человеческий облик!

Хвост и когти втянулись, Шерсть превратилась в потёртые джинсы и старые толстовки, морды выровнялись и лица приняли нормальное выражение.

Наташа с трудом удержалась от того, чтобы не попросить оборотней повторить фокус с превращением.

Когда мужчины закончили работу, Таша вежливо попросила их принести с улицы доски, которые были сложены у мастерской за гаражами. Она как-то заставила Галину Васильевну приобрести их, чтобы построить Бору собственную будку. Сейчас ей стало понятно искреннее недоумение, написанное на лице старшей экономки, когда Таша попросила её купить доски, чтобы построить любимому волку красивый просторный домик.

Когда плотники принесли в её комнату доски, Наташа отпустила их, попросив вернуться за своими инструментами на следующий день. После этого она сама взялась за молоток и усиленно работала весь остаток дня, намертво заколачивая смежную дверь.

Борис же целый день приходил в себя после вчерашнего отпора жены. Он никак не ожидал подобного от своей робкой тихони. Он навестил выздоравливающего Марка в доме Романа. Выслушал отчёт Виктора о проведении праздника, но мысли альфы неизбежно вертелись вокруг пары и её выходки.

Вернувшись в особняк только к вечеру, он шёл в комнату к Наташе, чтобы попытаться сгладить ситуацию. Настраивал себя быть помягче с ней. За этот длинный день бывали минуты, когда ему хотелось выпороть осмелевшую мерзавку ремнём так, чтобы неделю сесть не могла. Особенно ярко это желание вспыхивало, когда он вспоминал перешёптывания и смешки слуг за спиной. Видимо сплетни о том, как он бежал голый в перьях, уже расползлись между ними.

Однако, Борис помнил, что всё испортилось в его отношениях с парой именно после её жестокого наказания ремнём в его кабинете. И, несмотря на то, что порка была заслуженной и справедливой, с того дня у них с Наташей всё пошло наперекосяк.

Поэтому, альфа пытался найти в своей душе веские причины для прощения девочки, старательно искал и находил для неё смягчающие обстоятельства. Нет, он, конечно, хорошенько отшлёпает её, ладонью, но этот процесс наказания абсолютно точно закончится приятно для них обоих, даже, если его начало Наташе не понравится. Обиженный волк внутри молчал, не вмешивался в мстительные планы Бориса.

Этим вечером альфа шёл к истинной наказывать за вчерашнее, однако, снова предвкушал сладкую близость.