Башня Нерона - Рик Риордан

выбрался живым из гробницы Тарквиния под каруселью в парке Тилден, такое сходство меня не радует.)

– Мы на месте, – сказал Нико.

Он подвел нас к основанию сталагмита. В полу было выдолблено отверстие, достаточно большое, чтобы через него можно было пролезть, а вытесанные на боку сталагмита ручки уходили вниз во мрак.

– Это часть Лабиринта? – спросил я.

Атмосфера здесь была похожей. Поднимавшийся снизу воздух был теплым и каким-то живым, будто дыхание спящего левиафана. Меня не оставляло чувство, словно что-то следит за нашими передвижениями – что-то разумное и не факт, что дружелюбное.

Нико покачал головой:

– Пожалуйста, не упоминай Лабиринт. Троги ненавидят Дедалов лабиринт. Они называют его поверхностным. Все, что идет отсюда вниз, построили троги. Лабиринт никогда не доходил до той глубины, на которой мы сейчас находимся.

– Круто! – воскликнула Мэг.

– Тогда могу пропустить тебя вперед, – сказал я.

Вслед за Нико мы начали спуск вдоль боковой части сталагмита в огромную пещеру природного происхождения. Я не видел ни краев, ни даже дна, но, судя по эху, она была больше, чем даже мой древний храм в Дидиме. (Не хочу хвастаться размерами этого святилища, но оно ГИГАНТСКОЕ.)

Маленькие скользкие ручки освещались лишь слабо светящимися пучками лишайника, росшего на камне. Вполне возможно, что троги сделали вход в их обиталище таким специально, чтобы все, кто имел глупость проникнуть к ним, были вынуждены спускаться гуськом и, вероятно, так и не добраться до дна. Звук нашего дыхания и бряцанье вещей эхом отдавались в пещере. Враги – в любом количестве – могли наблюдать, как мы идем вниз, целясь в нас из любого чудесного стрелкового оружия.

Наконец мы дошли до дна. У меня болели ноги. Пальцы свернулись в артритные закорючки.

Рейчел, прищурившись, вгляделась в темноту:

– Что теперь?

– Стойте за мной, – велел Нико. – Уилл, можешь показать свой фокус? Только на самой слабой мощности.

– Погоди-ка, – не понял я, – что это еще за фокус?

Уилл не сводил глаз с Нико:

– Это обязательно?

– Мы не можем пользоваться светом от оружия, – напомнил ему Нико. – А нам нужно хотя бы немного света, потому что трогам он не нужен совсем. Я бы предпочел их видеть.

Уилл наморщил нос:

– Ладно. – Он поставил на землю рюкзак и снял льняную рубашку, оставшись лишь в майке.

Я по-прежнему не понимал, что он делает, хотя девчонки, похоже, были не против таких его «фокусов». Уилл что, хранит под майкой фонарик? Или он задумал натереться светящимся лишайником и ослепительно улыбнуться?

Как бы то ни было, мне не очень-то хотелось видеть трогов. Мне смутно вспоминалась группа времен Британского вторжения 1960-х годов, которая называлась «The Troggs», и меня не оставляло ощущение, что все представители этого подземного народа носят пышные прически, черные водолазки и всюду вставляют словечко «кайф». А столкнуться с подобным ужасом мне вообще не улыбается.

Уилл сделал глубокий вдох. А когда он выдохнул…

Я подумал, что глаза меня обманывают. Мы так долго находились в почти полной темноте, что я не понял, почему вдруг стал видеть Уилла яснее. Я мог различить ткань его джинсов, пряди волос, голубые глаза. Его кожа испускала мягкое теплое золотое сияние, будто он напитался солнечным светом.

– Ого! – изумилась Мэг.

У Рейчел глаза на лоб полезли.

Нико усмехнулся:

– Друзья, познакомьтесь: это мой парень, и он светится в темноте.

– Ничего особенного, не преувеличивай, – попросил Уилл.

Я лишился дара речи. Как это ничего особенного?! Может, в ряду полубожественных умений свечение в темноте и не было таким эффектным, как способность поднимать скелеты из земли или выращивать помидоры, но оно все равно впечатляло. Как и целительский дар Уилла, оно было нежным, полезным и именно тем, что нам требовалось в трудную минуту.

– Я так горжусь тобой, – сказал я.

Лицо Уилла стало цвета солнечных лучей, когда на них смотришь через стакан клюквенного сока.

– Пап, я же просто свечусь, а не окончил школу с одними пятерками.

– Когда это случится, я тоже буду очень горд, – заверил его я.

– В общем, – у Нико дрожали губы, словно он старался не рассмеяться, – сейчас я позову пещерных бегунов. Сохраняйте спокойствие, ладно?

– А почему их называют пещерными бегунами? – спросила Рейчел.

Нико поднял руку, что означало «Подожди» или «Сама скоро узнаешь». Он повернулся во мрак и закричал:

– Троглодиты! Я Нико ди Анджело, сын Аида! Я вернулся с четырьмя спутниками!

Пещеру наполнили шарканье и щелчки, будто голос Нико потревожил миллион летучих мышей. Миг назад мы были здесь одни. А теперь перед нами стояла армия троглодитов, словно вынырнувшая из гиперпространства. С тревожной уверенностью я понял, что они прибежали откуда-то, преодолев… ярды? мили?.. со скоростью, которой позавидовал бы сам Гермес.

Вдруг я вспомнил о предупреждении Нико. Эти существа настолько быстрые, что могут убить нас в мгновение ока. Если бы у меня в руках было оружие и я машинально его поднял… то сейчас от меня осталось бы мокрое место, ранее известное как Лестер, ранее известный как Аполлон.

Вид у троглодитов был еще более странный, чем у группы из 1960-х, взявшей себе их название. Это были маленькие человечки, самый высокий из которых едва ли был ростом с Мэг, с несколько лягушачьими чертами: широкими ртами и едва заметными носами. Их глаза представляли собой большие коричневые сферы с тяжелыми веками, а кожа у троглодитов имела самые разные оттенки: от обсидианового до белого как мел. Темные заплетенные в косы волосы украшали камешки и мох. Одеты они были кто во что горазд: от современных джинсов и футболок до деловых костюмов 1920-х годов, рубашек с рюшами времен колониализма и шелковых жилетов.

Но особенно сильное впечатление произвели разнообразные шляпы (некоторые водрузили на голову целые пирамиды из трех-четырех штук): треуголки, котелки, кепки с козырьком, цилиндры, каски, лыжные шапки и бейсболки.

Троги походили на толпу школьных хулиганов, которых запустили в магазин с маскарадными костюмами и разрешили примерить все, что им захочется, а потом позволили в новых нарядах изваляться в грязи.

– Мы видим тебя, Нико ди Анджело! – сказал трог в миниатюрном костюме Джорджа Вашингтона. Его слова перемежались со щелчками, скрипом и рычанием, поэтому на самом деле это звучало примерно так: «ЦОК. Мы – ррр – видим тебя – ииии – Нико – цок – ди Анджело – ррр». – Джордж Вашингтон улыбнулся, показав острые зубы. – Это жертвы, которые ты обещал? Троги проголодались!

Глава 17

Расскажи мне о супе

Наварист пусть будет бульон

С привкусом сцинка

Жизнь не пролетела у меня