Пираты Каллисто - Лин Картер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Долгие часы утомительного каторжного труда у колеса на «Небесной чайке», в убожестве рабских бараков Занадара, недели вынужденного пребывания в гостях у учителя фехтования Лукора я мечтал о том, как снова встану с ним лицом к лицу, со шпагой в руке.
И это время пришло.
Глава тринадцатая
На острие шпаги
Дарлуна вскрикнула от изумления, когда я перепрыгнул через низкое ограждение королевской ложи. Я улыбнулся и приветствовал ее обнаженной шпагой.
— Мы снова встретились, принцесса, — заметил я.
Она глядела на меня со смесью удивления и гнева, а может, еще и доля радостного облегчения была в ее взоре, потому что, мне показалось, она не желает мне зла.
— Джандар — ты? — удивленно спросила она. — Ты убил дельтагара и поднял восстание рабов?
Я улыбнулся и кивнул. Все, как я и ожидал. Кожа моя покрыта отбеливающим веществом, взятым у друга Лукора из театра, волосы выкрашены черной краской, и принцесса не знала, что это я, пока не увидела мое лицо вблизи. Голубые глаза выдавали меня. И я чувствовал, почему она удивлена. Из-за различных недоразумений она считала меня хитрым и коварным мошенником или отъявленным трусом.
Но вот я перед ней в героическом облике!
Ей это должно показаться странным. Но ее спутник испытывал другие чувства. Сзади послышался тягучий голос Тутона, и я, отвернувшись от принцессы, взглянул в насмешливое лицо принца.
— Итак, варвар вернулся? — усмехнулся он. — Я считал, что тебя отправили на черную работу, соответствующую твоему низкому положению и поведению!
За снисходительностью чувствовался гнев. И я решил попробовать вывести его из себя, прежде чем мы скрестим оружие.
— Кроме принцессы Дарлуны и одного джентльмена, я в этом городе благородных людей не встретил, — спокойно ответил я. — А что касается тебя, то твое намерение продать королевскую гостью ее величайшему врагу Черному Легиону выделяет тебя из всех жителей города.
Глаза его сузились, бледные щеки вспыхнули. По изумленному лицу Дарлуны я понял, что он, разумеется, все переговоры с Арколой из Чак Юл вел втайне от нее. Он смотрел на меня холодным яростным взглядом, и его мурлыкающий голос утратил лоск и стал хриплым.
— Попридержи язык в присутствии принцессы, парень, и перестань изрыгать презренную ложь, или… — он положил сильную белую руку на рукоять шпаги. — Возможно, урок цивилизованного поведения, который я тебе дал, недостаточен и мне придется еще поучить тебя!
Я рассмеялся.
— Да, я помню, как ты легко победил меня в прошлый раз, — спокойно ответил я. — Но не слишком гордись этой схваткой, Тутон. Я всю ночь простоял со скованными над головой руками. И к тому же ослаб от раны, нанесенной клыками вастодона, которого убил, спасая принцессу от верной гибели.
Взгляд мой стал холодным и презрительным, я осмотрел противника с ног до головы, задержался на чуть заметном животике, выступающем над узорчатым поясом, на темных кругах, которые пьянство оставило вокруг его налитых кровью глаз, на щеголеватом, почти женственном покрое платья.
— Сегодня я в лучшей форме, — намекнул я. — Может, мне даже удастся преподать тебе один-два урока… «цивилизованного поведения».
Лицо его застыло и стало отвратительным, рука легла на рукоять шпаги. Но я услышал за собой восклицание Дарлуны.
— Что за наглость! — воскликнула она уничижительным тоном.
Сердце мое упало: я надеялся восстановить себя в ее мнении, но я забыл кодекс поведения, который почти религиозно соблюдается воинами Танатора. Я нарушил главный принцип этого кодекса: воин Танатора никогда не хвастает своей доблестью, он молчит, за него говорят его действия.
Заметив ее реакцию, Тутон ухмыльнулся.
— Преподать этому нелепому шуту еще один урок, принцесса? — спросил он.
Дарлуна высокомерно взглянула на меня и кивнула. Он сделал насмешливый полупоклон и красиво извлек шпагу. Мы не стали обмениваться приветствиями, а тут же скрестили оружие.
Вокруг нас суматоха, крики солдат, истерические вопли зрителей, рабы, пытающиеся вырваться на свободу. Но я вскоре забыл обо всем, сосредоточившись только на улыбающемся лице Тутона. Вселенная сократилась, сузилась, и только мы втроем — принцесса, небесный пират и я — оказались в замкнутом, изолированном от всего мире. Мы слышали только звон своих шпаг, шарканье обуви по каменному полу, тяжелое дыхание. Я сосредоточился на улыбающемся белом лице, которое плыло перед моей шпагой. Я хотел стереть эту ухмылку, вызвать пот на этом гладком ироническом лице, блеск страха в этих насмешливых глазах.
Вначале Тутон фехтовал небрежно, беззаботно. Очевидно, считал, что перед ним новичок, неспособный отличить один конец шпаги от другого. Я держался настороже, довольствуясь пока тем, что отводил его шпагу, действуя исключительно в защите.
Но вскоре, увидев, что я парирую все его удары, он начал раздражаться и теснить меня градом блестящих ударов, любой из которых мог проткнуть меня насквозь, если бы я не продолжал уверенно отражать их. Мы отскочили друг от друга, он недоуменно посмотрел на меня, я в ответ спокойно улыбнулся и приготовился встретить следующую атаку.
Он напал из третьей позиции. Я парировал удар, при этом мое острие пробило его защиту как раз в районе сердца и разрезало куртку.
Дарлуна ахнула, на лице Тутона появилось выражение изумления. Я лишь улыбнулся и стоял в ожидании следующей атаки.
Он ударил из квинты, я без труда отбил, и снова мое оружие прошло сквозь его защиту, и на щеке принца появилась кровавая царапина. Он гневно отскочил, глядя на меня в совершенном изумлении. Я иронически поднял одну бровь и стоял в ожидании.
Очевидно, мое превосходство, достигаемое почти без усилий, привело его в полное замешательство. И еще его удивляло, что я не наносил смертельных или тяжелых ран. Он осторожно приблизился в очередной раз, и воздух снова зазвенел от ударов стали.
Я радовался, видя его искаженное, налитое кровью лицо и удивление во взгляде. Особенно приятно было видеть испарину на лбу, смешивавшуюся с кровью от царапины на левой щеке.
Теперь он действовал осторожно, защищаясь, как я перед этим. Я сократил дистанцию с шестой позиции, он парировал, но не успел занять нужную оборонительную позу, и я царапнул его по правой щеке.
Тутон в страхе и тревоге вскрикнул, неуклюже отступил, чуть не упав при этом. Поворачиваясь к нему, я заметил выражение лица Дарлуны.
Было ли это восхищением?
Теперь Тутон отбросил всякую осторожность и осыпал меня градом ударов. Он теснил меня быстрой глиссадой, ослепительным сверканием стали, и я отступал, посмеиваясь над его манерой вести схватку. Не знаю, у кого принц Города-в-Облаках учился фехтованию, но фехтовал он напоказ: вычурно, выкрикивая замечания и гримасничая, — вероятно, на аудиторию все это производит впечатление, но, на мой вкус, слишком напоказ. Я по контрасту сражался спокойно, легко, с минимумом усилий и движений, отступал перед его прыжками и отводил каждый удар ловким движением руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});