Некроманты женятся не сразу - Юлия Вячеславовна Чернявская

с нами. Иди к себе. Я распоряжусь, тебе принесут горячее питье. Вот увидишь, к утру ты будешь чувствовать себя замечательно.

– Да, благодарю вас. Действительно, будет лучше, если я лягу. Даже если не смогу уснуть, то просто почитаю в постели, – она поднялась, коротко поклонилась матери, тетке, – прошу простить, что и дальше не смогу составить вам компанию.

Ее сестры и кузины переглянулись. Их тоже тяготило сидеть и вышивать в присутствии матерей и гувернанток, но никому в голову не пришло, что можно так легко избежать этой участи.

Стефания же быстро направилась в свою комнату. Прежде всего, надо было действительно лечь в постель до того, как появится служанка с лекарствами. А потом каждый вечер к ней заглядывал Химериус. Чаще по своей инициативе, иногда с поручением от хозяина. На этот раз ей самой надо было передать Радамиру, что у хозяев замка есть доступ к услугам целителя, но они по каким-то причинам не сочли нужным позвать его для лечения придворного мага. Если отец и мать считают это нормальным, ей самой такая ситуация казалась странной.

– Ваше высочество, – служанка появилась куда быстрее, чем рассчитывала девушка, – давайте я помогу вам переодеться перед сном. И вот ваше лекарство, выпейте, и завтра все пройдет.

– Надеюсь, там нет никаких усыпляющих ингредиентов, – покосилась на исходящую паром кружку Стефания, – иначе утром мне будет плохо, только от них. Уж не знаю, почему так, но не могу пить никаких успокаивающих и снотворных средств.

– Не переживайте, ваше высочество, там только те травы, которые помогают от простуды, – поспешила успокоить ее служанка.

– Смотри мне, – пригрозила принцесса. – Если ты меня обманула, завтра тебе мало не покажется, потому что я буду жаловаться своем отцу.

– Ваше высочество, – в голосе девушки послышалась обида, – если бы вам хотели что-то подмешать, то мне бы точно не сказали.

Она убрала платье и туфли в шкаф, собрала белье, после чего сделала книксен и вышла из комнаты.

Стефания взяла кружку понюхала. Пахло не очень, как обычно пахнут лекарства. Не думая, она открыла окно и вылила содержимое туда. Дождь быстро смоет все следы. Потом подошла к полке и выбрала одну из книг. Не успела принцесса устроиться под одеялом, как в центре начало мерцать, а потом открылся портал и оттуда вылетел явно довольный Химериус.

Глава 15

Радамир выслушал фамилиара и нахмурился. История нравилась ему все меньше.

– Хозяин, я, конечно, не хочу никого подозревать, но что-то мне все меньше нравится в этом месте. Нет, я не спорю, что нас принимают более чем неплохо, но лучше бы жить на сеновале, зато все искренние, чем в таких вот покоях, и постоянно думать, а не этот ли человек что-то мутит.

– Ну, на сеновал бы не хотелось, но меня бы вполне устроила комната для прислуги, – частично согласился с ним некромант. – А так слишком уж все подозрительно. И вот кому что надо. Герцогине? Не похоже. В случае смерти мужа ее положение ухудшится. Даже для немертвых она не представляет интереса. Герцогу? Но какой ему с этого интерес. Кому-то еще? Но тогда можно подозревать вообще всех.

– Симпампулька не виновата, – поспешил вступиться за принцессу Химериус. – Она точно ничего никуда не подкидывала.

– Да… – он задумался.

Подозревать Стефанию не хотелось. На сельском кладбище амулеты она точно не могла разместить, просто потому, что это слишком далеко, а принцесса постоянно должна быть на виду, чтобы не возникло вопросов. Так же она не могла подбросить их и в герцогстве. Но последний амулет не мог взяться из воздуха. А они уже были здесь, и не все время проводили вместе.

– Не она это, – еще раз уверенно произнес фамилиар. – Вспомни, где эта штука лежит. Да туда мужчина забираться должен. Ну не сможет Фанни сдвинуть тот жернов, а потом обратно засунуть. И предыдущие не она, она же все время была с нами или в столице.

– Там есть отверстие, – на всякий случай попытался спорить некромант.

– Только в то отверстие ничего толще руки маленького ребенка не пролезет, а амулет явно больше, – возразил череп. – Хозяин, это же ты у нас влюбленный, ты должен оправдания любимой девушке придумывать, а не я. Вот расскажу симпампульке, как ты ей доверяешь…

– Не надо, – угроза подействовала. – Видимо, я себе уже не доверяю, боюсь, что за годы сидения в глуши, перестал хоть немного разбираться в людях.

– А еще ты боишься к кому-то привязываться после того, как от тебя родные отвернулись, – добавил Химериус. – Хозяин, я тебе еще тогда говорил, что отец у тебя излишне принципиальный. Такой скорее помрет, чем через себя переступит. А братьям да сестрам не столько ты сам нужен, сколько деньги. Пока у тебя все хорошо было, ты был любимым братом, а как самому помощь понадобилась, так они по кустам. Вот только осуждать их не хочется. У всех семьи, дети, не хотели они обратно в ту клоаку, из которой с трудом выбрались. Ну а мать… Да ты сам понимаешь, у нее кроме тебя еще трое, да малыши. И тебя жалко, и их. Ну и задавили ее большинством. Вот уверен, станешь ты королевским зятем, так сразу все на пороге нарисуются. Ну, кроме отца. Хотя и он может. Все-таки потом перед соседями можно важничать.

Возразить было нечего. Химериус за короткое время успел достаточно хорошо изучить его родню. Не в последнюю очередь потому, что мог благополучно спрятаться на верхних балках или на дереве и слушать разговоры. Вот только рассказал он об этом, когда семья отвернулась от попавшего в немилость некроманта. Что ж, тогда это многое объяснило, открыло глаза на некоторые вещи, отрезвило. И сейчас немного встряхнуло. Фамилиар напомнил, что не их это дело – расследования вести. Им надо прочитать книгу, а потом думать, как использовать полученные знания. Главное, чтобы не пришлось искать новые записи, которые уже не во дворце хранятся, а неизвестно где.

Убедившись, что он не нужен, череп вылетел в приоткрытое окно. Какое-то чувство подсказывало, сейчас ему надо находиться в другом месте. Рядом с жерновом, под которым находился амулет немертвых. Дождь стих, слуги разошлись по комнатам отдыхать перед новым днем, знать ведет разговоры в гостиных, кабинетах или тоже укладывается в кровати. Вряд ли кто-то решит посмотреть в окно, а если и подойдет, то вряд ли что увидит.

Будь на месте черепа обычный человек, он бы быстро разочаровался. Но фамилиар человеком был давно, теперь же в его распоряжении была или вечность, если