Мы, аристократы. 1-й, 2-й курс - Бастет

Через несколько минут Тед перестал дрожать и обмяк. Я влил в него остаток зелья и сидел рядом с ним, пока он не уснул.

Наутро я проснулся с непривычным чувством лёгкости и одновременно простора внутри. Мне было тепло от пребывания в мире. До сих пор я воспринимал своё окружение как чисто интеллектуальную задачу, которую я должен был решать оптимально в зависимости от текущих условий, и процесс её решения доставлял мне изысканное, чисто интеллектуальное удовлеворение. Прежде во мне царила ледяная пустыня, я был доволен ею и любовался её строгой безупречной красотой.

Но теперь со мной случилась… оттепель?

Меня радовала наша с Тедом комнатка на двоих, её белые постели и зеленоватая отделка стен. Меня радовало присутствие спящего напротив Теда. Меня радовало само существование слизеринского факультета, его серебряные с зеленью стены и матово-зелёная обивка диванов его гостиной. Мне было приятно чувствовать, что я здесь не один, что в гостиной бывает Драко со своими неизменными спутниками Грегом и Винсом, что Миллисент, как всегда, станет приставать ко мне с учёбой, а Дафна - подкалывать незлыми шуточками, что вечером в гостиной появится Джейк с объявлениями для курсов. Это было правильно и уместно.

Теперь я воспринимал всё это не только интеллектуально, но и как-то иначе.

Мне было тепло от ощущения, что всё это у меня было. Этот мир был мой - и это было хорошо.

Встав с постели, я почувствовал, что мне больше не требуется контролировать свои жесты, осанку и походку, чтобы выглядеть аристократом. Маска, над которой я работал ежеминутно, пока пребывал в сознании, стала моей сутью. Что могло быть естественнее такого поведения для человека, которому принадлежит мир? Теперь мои плечи и голова сами принимали правильное положение, спина выпрямлялась, а движения непостижимым образом совмещали опасную быстроту с раскованной ленцой.

От моего хождения по спальне проснулся Тед. Он наблюдал за мной с кровати, пока я застилал постель, и наконец изрёк:

- Поттер, сегодня все девчонки будут твоими. Ты выглядишь так, словно получил мир в подарок. Если на тебя вчерашняя победа так подействовала, быть победителем тебе полезно.

Он не знал, что в течение прошедшего года я не раз одерживал куда более трудные победы - но такого со мной еще не случалось.

- А знаешь, я действительно получил мир в подарок. Во мне будто бы проснулась частица души, с которой я могу воспринимать его шире.

- Это тебя присутствие одержимого Квиррела напрягало, если ты был к нему такой чувствительный, - мгновенно предположил Тед, любивший искать разумные объяснения всему происходящему. - Ты свою харизму при Гермионе прячь, а то она только этой ночью меня своим парнем признала.

- Если получится, - скосил я на Теда глаз, и мы рассмеялись. - Ты как?

- Как новенький, только ещё бы поспал.

- Нет, нам с тобой обязательно нужно выйти на завтрак. Мы нигде не были этой ночью, верно?

- Ты уверен, что про нашу вылазку никто не знает? Кто-то же послал миссис Норрис…

- У миссис Норрис есть своё соображение, она могла прийти сама. Она на моей стороне, но я уверен, что о нашей вылазке знает и кое-кто из противников. Но мы не попались, а значит, законным путём он с нами ничего не сделает. Посмотрим, что будет дальше…

- То есть, продолжение следует? С тобой не соскучишься, Поттер.

Когда мы с Ноттом переделали обычные утренние дела, до завтрака оставалось еще полчаса. Обычно мы проводили это время в гостиной, но сегодня Тед сделал мне знак глазами на нашу комнату.

- Гарри, вчера ты сказал Гермионе, что это была ловушка на Вольдеморта, - сказал он, когда мы уселись на кроватях. - Уже после всего случившегося и после того, что она нам рассказала. Ты действительно так думаешь, или всё-таки… - Тед не договорил и выразительно посмотрел на меня.

- Или всё-таки, - признал я. - Но Гермиона считает, что выходила на охоту за Вольдемортом, а она - наше слабое звено. Дамблдор вряд ли вызовет тебя на разговор по душам, а она учится на факультете, находящемся под особым вниманием директора. Лучше, если она будет считать именно так.

- Гарри, ведь получается, что она почти прошла ритуал переноса одержателя. Цербер - чудовище, убивать его не требуется, нужно только «одолеть». Цепкая трава - испытание земли и воды, летающие ключи - воздуха, шахматы - разума, а в последней комнате - сразу три испытания - разума, воды и огня. Если бы она попала под Круцио, ничто не предотвратило бы вселения одержателя. Судя по тому, что она рассказывала, вселить его собирались в тебя, на худой конец - в Лонгботтома, но вчера он находился в крайности и ничем не пренебрёг бы. Это отсрочило бы его гибель, а Гермиону ожидала бы участь Квиррела. Но главной целью был ты, это я понял. Тебе об этом что-нибудь известно?

Тед всегда восхищал меня своей способностью сопоставлять факты. Поскольку о самом опасном он уже догадался, не было смысла скрывать от него остальное.

- Насколько мне известно, эта полоса препятствий была задумана еще летом, а установлена или тогда же, или в первые дни учебного года. Меня всё время пытались загнать туда - сначала ненавязчиво, потом навязчиво. Для ритуала, как я понимаю, не имеет значения, насколько раньше Квиррела я пройду его?

- Никакого. Главное, чтобы вы с ним прошли один и тот же ритуал.

- Мне поставили кучу приманок в последней комнате, но я не ловился на них. Если был я попал в комнату с зеркалом путём Гермионы, там мне навязали бы схватку, в которой и победа, и проигрыш обернулись бы моим поражением. Когда Квиррел умер и интриганы оказались в цейтноте, меня собирались напрямик уговорить ещё раз спасти мир, но я весь остаток дня провалялся в спальне и у них ничего не получилось. Насколько я понял, моим запасным был Лонгботтом, хотя мне трудно вообразить более неподходящую кандидатуру. Может, ты оценишь свежим глазом, что у нас общего?

Нотт задумчиво уставился в пейзаж, заменявший нам окно.

- Ну… Как личности вы совершенно разные, можно и не сравнивать. Ты - слизеринец, он - гриффиндорец…

- Меня очень хотели запихнуть в Гриффиндор, но я вовремя раскусил подставу и вывернулся.

- Всё равно они считают тебя гриффиндорцем и делали расчёт на гриффиндорское простодушие. Кстати, почему ты говоришь «они»? Тебе примерно известно, кто в этом замешан?

- Пока я знаю только одного интригана, но не уверен, что ему не помогают другие. Ведь в установке полосы препятствий приняли участие многие из преподавателей Хогвартса.

- Их могли использовать втёмную. Что же касается Лонгботтома… он очень родовит, как и ты. У него, как и у тебя, считай, нет родителей - они живы, но в таком состоянии, которое закон называет недееспособным. Ты воспитывался у тёти-маглы, он - у бабушки-волшебницы. Он, как и ты - единственный наследник старинного рода Лонгботтомов и при совершеннолетии получит очень приличное состояние. Не такое, как ты, но я, например, не получу и такого. Мой род тоже старинный, но не настолько богатый.

- Одинокий ребёнок, на которого легко влиять и который получит огромное наследство?

- Это у вас наиболее очевидное сходство, всё остальное и рядом не лежало. А если вас расставить по размеру наследства и наличию родни, ты окажешься первым, а он вторым. Возможно, я не знаю чего-то ещё, но этого сходства оно не отменит.

У нас еще оставалось о чём поговорить, но пора было идти на завтрак. Во время завтрака Дамблдор объявил ученикам, что профессор Квиррел был вынужден срочно выехать к тяжело больному родственнику, поэтому экзамен по ЗоТИ будет принимать профессор Снейп.

Ещё один безродный сирота, которого никто не хватится… Ещё один отработанный ресурс. Если вдуматься, должность директора Хогвартса - единственной школы британских волшебников - является одной из ключевых в политике магической Великобритании. Здесь можно заранее расставить фигуры, предварительно промыв им мозги, здесь можно подыскать будущих подручных, наметить жертвы и с малолетства натравить угодных на неугодных, да и родители находятся в определённой зависимости от директора, пока их дети обучаются в его школе. Здесь естественный накопитель недовольных старинными аристократическими семьями, и поныне дающими своим детям домашнее образование.

В течение всего завтрака я постоянно ощущал на себе пронизывающий взгляд директора, но мое безоблачное настроение не мог омрачить даже Дамблдор. Сегодня и завтра у нас были дни консультаций, а послезавтра начинались экзамены.

После занятий мы пришли на озеро. Грейнджер там еще не было. Купаться нам не разрешали, поэтому мы разлеглись в тени на траве, дожидаясь прихода Гермионы. Какое-то время мы лежали молча, затем Тед заговорил:

- Я всё вспоминаю вчерашнее… Пока там не появилась Гермиона, я, как ты и велел, наблюдал за происходящим и запоминал всё в подробностях. Я, правда, не понял, когда и как ты получил этот философский камень, но ваш разговор с Вольдемортом запомнил дословно. Самым странным мне показалось, как он вёл себя…