Неистовый (ЛП) - Солсбери Дж. Б.

Я надеялся не торопиться, попробовать на вкус каждый дюйм ее тела и провести часы с моим языком между ее ног, но необходимость слишком велика. Меня переполняет потребность наполнить ее. Я встаю, и она обхватывает меня ногами. Крепко держа ее за задницу, я прижимаю ее спиной к кафельной стене.

— Держись.

Она обвивает руками мою шею, и ее ногти царапают мою кожу. Мои бедра инстинктивно двигаются вперед.

— Да, — выдыхает она и откидывает голову на кафель.

Зарываюсь лицом в ее горло и с силой врезаюсь в нее.

Голос в моей голове шепчет, чтобы я притормозил, был осторожен, но ее губы умоляют о большем, пока она притягивает меня ближе. Я даю ей то, что она хочет, уступаю первобытной потребности брать, отмечать и требовать.

Ее оргазм поражает, как электрический ток, который пронзает нашу связь, заставляя меня по спирали перелететь через край прямо за ней. Мои бедра устремляются вперед, прижимая ее к месту, пока пульсирующий экстаз не утихает.

Из-за густого пара трудно отдышаться.

Я был слишком груб. Все вышло из-под контроля.

— Ты в порядке? — спрашиваю я у ее горла, боясь отстраниться и увидеть то, что, как я боюсь, может быть сожалением в ее глазах.

Ее руки лениво скользят по моим волосам, и она вздыхает.

— Лучше, чем когда-либо.

Мы оба стонем, когда я выхожу из нее. Ставлю ее на ноги, убеждаясь, что женщина стоит устойчиво, прежде чем отпустить. Направляю ее под струи, чтобы вымыть, а затем вывожу, чтобы вытереть. Протягиваю ей свой халат, и Джордан надевает его. Рукава доходят до кончиков пальцев, а подол касается пальцев ног. Оборачиваю полотенце вокруг своей талии, чищу зубы, и даю ей новую головку для моей щетки, чтобы она могла сделать то же самое.

Наконец отвожу ее к своей кровати и откидываю одеяло. Джордан бросает мой халат в изножье кровати и голышом забирается под простыни. Я бросаю полотенце, забираюсь к ней, прижимаю ее к груди и замечаю, что женщина идеально подходит мне.

Есть так много вещей, которые я хочу сказать, но колеблюсь, боясь, что скажу что-то не то. Теперь, когда Джордан здесь, я не хочу ее отталкивать. Но правда все еще витает в воздухе вокруг меня. Я не из тех мужчин, которые могут поддерживать долгосрочные отношения. Достаточно одного плохого дня, и она уйдет. Если только я не смогу скрыть от нее эту свою сторону. Тогда, может быть, я смогу задержать ее еще немного.

— Я рада, что ты нашел меня, — тихо говорит она, сонным голосом.

— В какой раз? — Я дважды находил ее в горах и один раз сегодня вечером. Мышцы на моей руке дергаются от желания обнять ее крепче.

Ее ответный зевок заканчивается гулом.

— Все до одного.

Я хмурюсь в темноту, надеясь, что она не пожалеет об этих словах, но знаю, что в конце концов так и будет.

ДЕВЯТНАДЦАТЬ

ДЖОРДАН

Я просыпаюсь в темной комнате, и сторона кровати Александра холодная. Я растягиваюсь на матрасе на самой мягкой простыне под пуховым одеялом и смотрю в потолок, который, кажется, находится в миллионе метров надо мной. Абсолютная тишина. Никаких шумных соседей или уличного движения. Я могла бы проспать весь день. Подумываю сделать именно это, но солнце уже взошло, и боюсь, что злоупотребила гостеприимством.

Выползаю из кровати, натягиваю леггинсы и толстовку. Часы на прикроватной тумбочке Александра показывают 9:24. Я чищу зубы, умываюсь и собираю волосы в беспорядочный пучок. Есть причина, по которой женщины не ложатся спать с мокрыми волосами. Тьфу.

Тянусь к сумочке и нахожу рядом листок бумаги с номером телефона. Цифры написаны резким, быстрым, грубым и немного беспорядочным почерком, как и человек, который их написал.

«Он дал мне свой номер телефона».

С глупой улыбкой на лице я ввожу цифры в свой телефон, а затем кладу бумагу в сумочку, как будто это любовное письмо. Для Гризли в некотором роде так и есть.

В пентхаусе никого нет. Предполагаю, что мужчина ушел на работу, поэтому я чувствую себя как дома на кухне с кофе, яичницей и тостами. Я ем, скрестив ноги, на полу у окна, глядя на Центральный парк, где деревья быстро становятся с голыми ветвями.

Убираю за собой, застилаю постель и оставляю все безупречно чистым, как будто меня здесь никогда и не было. Странно уходить, не попрощавшись, поэтому я набираю номер, который он мне оставил, и собираю свои вещи.

— Доброе утро, мисс Уайлдер.

Моя улыбка исчезает из-за незнакомого голоса в трубке.

— Привет. Кто это?

— Джеймс, мэм, водитель мистера Норта.

— Ох, точно. — Я хмурюсь. — Александр оставил мне этот номер.

— Да, он сказал мне, что вы позвоните, чтобы отвезти вас домой.

Мое сердце проваливается в желудок. Это было не любовное письмо, а открытка «проваливай из моей постели».

— Когда будете готовы, я буду ждать внизу.

— Спасибо, Джеймс. — Я заканчиваю разговор и достаю бумагу из сумочки.

Как я могла быть такой глупой? Мне казалось, что Гризли снова появился в моей жизни, потому что он скучал по мне так же сильно, как я по нему. Он сделал вид, что не выдержит еще одного дня разлуки. Он обнимал меня так, словно никогда не отпустит. Как я могла так запутаться?

Бросаю бумажку с номером обратно на стол, где он ее оставил. Спускаясь на лифте, я не утруждаю себя разглядыванием открывающегося вида. Конечно же, прямо за дверью здания ждет тот же внедорожник, на котором Мерфи привез нас сюда прошлой ночью.

Джеймс открывает дверь с вежливой, не осуждающей улыбкой, и я задаюсь вопросом, скольких женщин он доставляет домой для Александра. Мужчина определенно не выглядит так, будто делает что-то, чего не делал миллион раз раньше.

— Домой? — спрашивает он, когда я забираюсь в машину.

Пространство пахнет Александром, и мои внутренности сжимаются.

— Да, спасибо.

Мужчина быстро обходит капот и довольно скоро внедорожник движется вперед.

Почему он хотя бы не разбудил меня, чтобы попрощаться? После всего, что мы сделали прошлой ночью, он не захотел поцеловать меня перед уходом? Никакого «спасибо за вчерашний вечер» или «давай как-нибудь повторим это снова»? Он даже не спросил у меня номер телефона.

Я тру лицо, протираю глаза и пытаюсь не обращать внимания на боль в груди. Когда открываю глаза, взгляд останавливается на папке, засунутой в карман сиденья передо мной. Вкладка на папке, нацарапанная тем же мужским почерком, что и номер телефона, гласит: «Мисс Джордан Уайлдер».

Боль в груди превращается в жгучую пустоту, когда я кладу папку на колени и открываю ее. Соглашение о неразглашении смотрит на меня в ответ. Я перелистываю страницы, видя те же фразы, что и в первый раз, когда документ был мне представлен. Между третьей и четвертой страницами лежит чек, выписанный мне на двадцать тысяч долларов.

Прилив адреналина вызывает у меня тошноту, и часть меня хочет, чтобы меня вырвало прямо на его дурацкую роскошную машину.

— Планы изменились, Джеймс.

— Да, мэм?

— Отвези меня в «Норт Индастриз». — Я встречаюсь с ним взглядом в зеркале заднего вида, и его брови хмурятся за темными очками. — Это чрезвычайная ситуация.

— Не думаю, что это хорошая идея…

Я хватаюсь за спинку его сиденья и приближаю свое лицо к его лицу.

— Отвези меня туда сейчас же или выпусти, я возьму такси. В любом случае, я туда попаду.

— Да, конечно. — Мужчина делает серию поворотов, и мы возвращаемся в том направлении, откуда приехали.

Мое колено неудержимо подпрыгивает, когда я репетирую миллион разных версий одной и той же речи «пошел ты». Мне так надоело, что со мной обращаются так, будто я одноразовая девка! Сначала Линкольн, теперь Александр… Дважды!

Он хочет, чтобы я ушла из его жизни? Хорошо. Буду счастлива навсегда оставить его в покое.

Достаю из сумочки ручку и открываю документ на последней странице. Подписываю документ и пишу рядом «Я чертовски ненавижу тебя», потому что я чертовски мелочная, и захлопываю дурацкую папку.