#Меня зовут Лис - Ли Виксен

– Я Лис, это – Гардио. Мы идем на север.

– А я Тарра-Красавчик. – Мужчина неприятно захихикал. – Мои земляки любят пошутить. Вы что-то высматриваете здесь?

– Там что-то недоброе внутри, – не стал юлить Гардио.

Крестьянин кивнул.

– А как же – главное сокровище нашей деревни. Бедренная кость Тарра. Однажды через наши земли шел Поглощающий, и в благодарность за нашу доброту он оставил нам один из своих талисманов. Бедренная кость человека по имени Тарра. Поглощающий рассказал, что смог убить того только лишь когда узнал его имя. С тех пор эта кость хранится здесь, а все в нашем селе носят ее имя, чтобы истинное имя не было известно никому из демонов или магов. Хи-хи-хи.

Я нахмурилась, а Гардио заметно побледнел.

– Как вы можете хранить этот предмет? От него же просто несет злом.

– Именно, – ничуть не смущаясь, кивнул Тарра-Красавчик. – И это знают все, включая равнинных бандитов. Мы находимся ниже прочих деревень на Хаурака, и раньше набеги к нам совершали по три раза в год. Теперь они боятся. Мы этих мерзавцев уже десятки лет не видели. К тому же кость Тарра может излечить.

– Вот это что-то новое. Проклятый артефакт и лечит, – не выдержала я. Мой сарказм Тарра воспринял как восхищение.

– Именно! Именно. Правда, чаще убивает, – добавил он. – Но рискнуть ведь стоит. К нам приходят со всей горной цепи, несут безнадежных больных, которым терять уже нечего. Это как игра в дум-каа: либо выиграешь, либо проиграешь.

Гардио силой развернул меня за плечи и стал уводить от сарая, даже не попрощавшись с Таррой. Вслед нам понеслись его мелкие смешки.

– Проклятые артефакты всегда будут привлекать людей.

Эта фраза заставила меня вспомнить про Алайлу. Я отчетливо увидела, как она подбирала ключ из травы, когда я баюкала мертвого Кэрка на коленях. Ее взгляд был холоден, но жаден.

– Такой артефакт может лишить человека воли?

Гардио покачал блондинистой головой:

– Редко. Чаще люди просто показывают свои пороки, гоняясь за властью обладания такой вещью.

– Я знала кое-кого… у нее есть ключ, сводящий людей с ума. – Я задумалась. – Как думаешь, такой предмет может быть связан с теми монстрами, которых мы встретили в Крылатой пещере?

– Вряд ли. Иногда страшные и таинственные вещи происходят независимо друг от друга.

– Этот ключ и вправду был жутким. Он заставлял слышать свои страхи. – Атос не хотел слушать меня. Каждый раз, когда я пыталась завести разговор об Алайле и ключе, это приводило к ссоре и длительному молчанию. Поэтому я так стремилась поговорить о ключе хоть с кем-то.

– Ну и сказка на ночь. Теперь я стану шарахаться еще и от ключей, – вздохнул мой друг. Он явно не хотел продолжать разговор. – Пойдем, Атос у ворот нас уже заждался.

Крайниец и правда метался у ворот, выходящих на север, как запертая в клетке белка.

– Я устал от этих чертовых Тарра. Их тут слишком много.

Когда мы уже вышли из деревни, Гардио махнул в ее сторону рукой и произнес:

– Как им может помочь то, что они скрывают свои имена от демонов? Их личный демон живет посреди деревни и ежесекундно отравляет им жизнь.

Обычно кажется, что горы заканчиваются резко. То есть ты идешь сначала вверх или вниз, и тут бац – и уже равнина. На самом деле я толком даже не поняла, когда мы перешли Хаурака и оказались на северной стороне. Просто вдруг мы там очутились.

Был полдень, и солнце все так же беспощадно жгло. На моей памяти это было самое безоблачное лето за долгие годы. Наверное, крестьяне уже волнуются, как бы солнце не спалило их посевы.

– Полдень. Время тренировки. – Атос остановился. На протяжении всего нашего путешествия он продолжал следовать этому правилу, заведенному еще тогда, когда мы были легионером и генералом Алой Розы.

Гардио обычно на время наших тренировок растягивался на траве и читал какую-то маленькую книжку (мне так и не удалось узнать язык на ее обложке, а он упорно молчал об этом). Словно скрывшись за книгой, он пытался изо всех сил не замечать, как неподобающе я себя веду, когда сражаюсь с Атосом. Однако сегодня что-то изменилось. На самом деле все было просто, и я могла бы догадаться и сама: мы спустились с гор.

– Пожалуй, время сказать «прощай». – Он произнес это с такой искренней грустью, что мне тоже стало печально. Его запыленный в путешествии зеленый камзол, копье в креплении через спину, идеально блондинистая голова – я привыкла к этому, как и к Атосу.

– Мы не прощаемся. Я же сказал, что найду тебя, чтобы узнать то, что ты выяснишь. – Атос, похоже, не сомневался, что сможет найти Гардио на просторах Королевства без особого труда. – После дел на севере. У нас уговор.

– Я бы хотел попрощаться с каждым из вас… отдельно. – С этими словами наш блондин подхватил Атоса под локоть и увел от меня подальше. Я видела только, что он взволнованно что-то говорит Атосу и несколько раз ударяет себя кулаком в грудь. Атос молча кивал, а затем похлопал его по плечу. Этот жест был чем-то вроде высшей похвалы от бывшего генерала. Он мог не говорить этого, но я знала, что и мой хмурый учитель полюбил болтливого и непутевого Гардио.

Закончив с Атосом, «противный блондин» подошел ко мне. Выше меня, может, лишь на полголовы, он производил впечатление подростка более чем кто-либо из нашей команды. Сейчас его глаза сверкали:

– Послушай, Лис. И постарайся не перебивать, – добавил он с нежной улыбкой. – Ты знаешь, что я не одобряю твой стиль жизни и тот по-детски упрямый настрой, с которым ты его отстаиваешь. Я все еще считаю, что место женщины у очага. И я искренне надеюсь, что ты найдешь и свой дом и своего мужчину…

Он сделал небольшую паузу, ожидая потока возражений с моей стороны. Но сейчас было не время и не место, поэтому я лишь мягко улыбнулась.

– …Но я в самом деле желаю тебе счастья, каким бы оно ни было. А главное – береги себя. Мне почему-то кажется, что впереди у вас с Атосом много проблем. Пожалуйста. – Его голос чуть дрогнул. – Будь осторожна, девочка моя.

Он неожиданно обхватил мое лицо ладонями и по-отечески поцеловал меня в лоб. Затем, не давая мне опомниться, развернулся на каблуках и зашагал на запад. Этот поцелуй, может, глупый и нелепый, показался мне таким искренним, что у меня защипало глаза. Чтобы не выдать себя, я сильно прикусила губу – обычно боль помогала отвлечься от грустных мыслей.

Атос подошел сзади и положил руку мне на голову. Он не стал заглядывать мне в глаза, за что я была ему благодарна.

– Та же самая ошибка! Что с тобой делать?

Я упала на траву, перед глазами все плыло. Мне казалось, я блестяще провела несколько атак и почти добралась до Атоса, но он исхитрился вывести меч слева и рукояткой ударил мне в солнечное сплетение. Боль была ужасной. Атос сел на траву:

– Лис, это уже третий раз, когда ты попадаешься на этот маневр. А ведь его довольно легко парировать.

Мне нечего было ответить, и я молчала, со свистом втягивала воздух, пытаясь унять боль и восстановить дыхание.

– Беда в твоей памяти.

– Что не так с моей памятью?! – спросила я сорвавшимся голосом.

– Помнишь, мы видели поле житицы?

– Ну…

– На какой высоте она росла?

Я встряхнула головой:

– А какая разница?

– Какого цвета была рубашка главооча? Сколько кружек на стол выставила его жена? Сколько ночевок мы провели при переходе по Хаурака?

– Да разве это важно? – Я была раздосадована. Все эти вопросы не имели смысла и совсем не относились к тренировке и моему поражению.

– В этом и беда. – Атос приложил палец к своему виску. – Ты делишь все сведения на важные и бесполезные. Ты запоминаешь только то, что, как тебе кажется, может пригодиться. Это расслабляет твой разум, и ты перестаешь управлять собственной памятью.

– По-твоему, если запоминать все мелочи, это поможет мне в бою? – Я вроде бы начала улавливать его мысль, но от обидной правды лишь больше хотелось поспорить.

– Конечно. Запоминай каждую деталь, каждую травинку. Поворот тропы, узор на рукаве, трещину в миске. Запоминай, и твоя память станет шире. Она позволит запоминать больше движений, больше атак в битве. Она начнет управлять телом, а не наоборот. Каждая хозяйка зажиточного дома упражняет свою память лучше, чем ты. Она идет на базар и помнит, что у одной торговки молоко всегда несвежее, а хлеб надо брать именно этот, у которого корочка твердая. Ты сочла бы эти сведения глупостью, но именно они позволяют ей расширить память и выучить красивые мелодии, – он не удержался от легкой улыбки. – Чтобы сыграть их на клавесине, например.

Я покачала головой. Иногда Атос любил поумничать.

– А ты сам? Думаешь, твоя память так хороша? Например, когда мы в первый раз встретились?

– Когда я ссорился с Аусси по поводу его перехода в нашу армию. Я оставил барда у шатра и пошел узнать о поставке продовольствия. С дороги я случайно столкнул мелкого паренька в странном шлеме. Ладно, вставай – начнем тренировать твою память прямо сейчас.