Воспоминания инженера-2. Уроки жизни - Матвей Зельманович Львовский

Л. Этингофа и Е. С. Липина. В их присутствии он приказал В. А. Кубанской включить в план НИО-1 и других подразделений разработку нового индикатора. Тут же он позвонил М. И. Ермолаеву и приказал направить вместо НИО-3 в НИЛ-15 трёх высококвалифицированных специалистов, которые пришли наниматься на работу. Для обеспечения разработки индикатора ИПП-2 Объединение получило от ВВС, практически, неограниченное финасирование, от МАП фонды на приобретение дефицитного оборудования и право набора некоторого числа специали-стов. Я же получил свободу действий и начал действовать. Через два года был создан первый в СССР современный оптико-электронный коллиматорный прицел ИПП-2, который вошёл в состав, разработанного Объединением бортового навигационно – при-цельного комплекса для нового истребителя. Что произошло дальше, известно.

* * *

В середине 1980 г. имел место эпизод, связанный с Павлом Алексеевичем, показавшим его поразительную коммуникабельность. Он умел распологать к себе. Утром того дня я сидел за своим рабочим столом. Раздался телефонный звонок и я услышал незнакомый голос. Он представился: «Гречко Георгий Михайлович, космонавт. Недавно в Париже я встретился с Эдуардом Еляном (Шеф-пилот ТУ-144), который настоятельно рекомендовал встретиться с вами и познакомиться с разработками вашего Объединения. Сейчас я и мой коллега находимся в Ленинграде и хотели бы встретится с вами». Я почувствовал себя крайне неловко. Дело в том, что существовала директива, ещё подписанная Министром П. В. Дементьевым, которая запрещала предприятиям авиационной промышленности принимать какие-либо заказы от космической промышленности. Павел Алексеевич до сих пор её выполнял эту директиву. Поэтому, читатель может меня понять. Я попросил извинение за задержку и по другому телефону позвонил Нине Васильевне, секретарю Павла Алексеевича, и попросил связать меня с шефом по неотложному вопросу. Выяснилось, что Павел Алексеевич прибудет в организацию через 20–30 минут. Положение стало отчаяным. И всё же, принимаю решение заказать гостям пропуска, а там что будет. Согласовали время их прибытия в Объединения. Затем направился в секретариат и стал ждать.

Действительно, вскоре появился Павел Алексеевич. Я попросил принять меня по важному вопросу. Он пригласил меня в кабинет. Я рассказал ему о том, что случилось и чтобы избежать позора отказом я, вопреки его указаниям, заказал им пропуска. Стал ждать его реакции. Вопреки моим ожиданиям, он попросил пригласить к нему М. И. Ермолаева. Наступила томительная тишина. Когда Михаил Иванович вошёл в кабинет Павел Алексеевич вышел к нему навстречу со словами: «Михаил Иванович, поздравляю: у нас новый министр!» «Кто?», не скрывая любопытство, спросил он. «Пожалуйста, Матвей Зельманович Львовский! Он теперь хозяйничает здесь, отменил приказ Петра Васильевича, смотри, и нас с тобой попросит отсюда.» После паузы, посмотрев на нас, он провозглашает: «Михаил Иванович, гостей принять по первому разряду, встретишь лично, беседу провести в директорской на ТЕМП,е, Матвею Зельмановичу сделать доклад и показать всё, что попросят, обед в 4 часа с коньяком и чёрной икрой, коньяк и икру оплачивает Матвей Зельманович – это его гости, предоставь им машину на время их пребывания в Ленинграде».

Г. М. Гречко, Ленинград, 1980 год.

Всё это было сказано одним предложением. Такой финал стал для меня абсолютной неожиданностью. Ни слова упрёка. Встреча с Гречко оказалось исключительно интере-сной. Им также было интересно познакомиться с нашими разработками.

Ровно в 14.00 в кабинет вошли Павел Алексеевич и Ефим Соломонович Липин. Я успел шепнуть Гречко, что это наш президент фирмы. Он встал и пошёл ему навстречу, они крепко пожали друг другу руки, обнялись, оба сияли, не скрывая радости знакомства. Со стороны казалось, что встречаются после долгой разлуки два космонавта, проведшие вместе на орбите полгода. Павел Алексеевич поитересовался как они устроились, нуждаются ли они в гостинице, а также предложил в их распоряжене автомобиль на время пребывания в Ленинграде. В конце добавил, что их ждёт обед в 16.00. Они поблагодарили Павла Алексеевича за исключительно тёплый и впечатлительный приём. В знак уважения, Гречко подарил Павлу Алексеевичу красивый фотоальбом. Попращавшись, Павел Алекссевич и Е. С Липин покинули кабинет. Я же понял, что от должности министра я освобождён и платить за коньяк и икру мне, кажется, не придётся. Затем был обед, который трудно забыть. В заключение хотелось напомнить, что за 10 лет до описанных событий в Объединении гостил другой космонавт Г. Т. Береговой, которого встречали не менее тепло. Просто Павел Алексеевич, видимо, запамятовал, а мне не хотелось ему об этом напоминать. Впрочем, а зачем? Павел Алексеевич показал, что интересы Объединения для него выше, чем формальный приказ, ставший по сути рудиментом. Ещё раз убедился, насколько Павел Алексеевич мудр и умён. Что касается меня, то краткое пребывание в роли министра было даже приятным.

Слева на право: М. З. Львовский, В. Д. Суслов, М. И. Ермолаев, Е. А. Куликов, П. А. Ефимов, Г. Т. Береговой, А. С. Байдак, И. А. Волков, Ленинград, 1969 год.

* * *

В середине 1973г. в соответствии с Решением Военно-промышленной Комиссии (ВПК) при Совете Министров СССР на ЛНПО «Электроавтоматика» была возложена разработка некоторых второстепенных блоков системы индикации для вновь проектируемого самолёта-истребителя МИГ-29. Головным разработчиком системы индикации для этого самолёта, согласно указанного выше Решения ВПК, было назначено Производственное Объединение «Завод Арсенал» (г. Киев). На первом заседании Совета Главных Конструкторов на ММЗ им. Микояна, посвящённом разработке систем и подсистем для МИГ-29, Головным разработчиком системы индикации была представлена концепция построения системы, которая, в основном, ориентировалась на модернизацию системы индикации самолёта-истребителя МИГ-23.

На следующем заседании Совета Главных Констукторов, в котором приняли участие В. Д. Суслов и я. По поручению Павла Алексеевича мною была представлена альтернативная концепция построения системы индикации самолёта МИГ-29, разработка которой была начата и в основном завершена ещё в НИЛ-15. Она привлекла внимание разработчиков самолёта, поскольку выгодно отличалась от концепции Головного разработчика. При приемлемых габаритах и массе все компоненты предлагаемой системы хорошо вписывались в конструкцию самолёта, а её универсальность позволяла в процессе создания самолёта и его испытаний изменять и наращивать визуальную информацию, которая формируется на индикаторах, за счёт изменения лишь программы ЦВМ, входящей в состав системы отображения информации. В результате обсуждения двух представленных концепций предпочтение было отдано предложениям ЛНПОЭ. Это решающим образом повлияло на выбор Головного разработчика навигационно-прицельного комплекса НПК МИГ-29. Им стало также ЛНПО «Электроавтоматика.» После согласования ТЗ НИО-2 приступил к разработке Технического проекта СЕИ-31. Срок окончания разработки, согласно плана, – 1-й квартал 1974 г. Научное руководство разработкой проекта было возложено на меня. Большое значение для разработки Технического проекта стало