Вуду для «чайников» - Галина Куликова

Огромные пакеты оказались блоками, сложенными из бумажных полотенец. Она приземлилась в самом конце грузовика. Еще пара секунд — и ее размазало бы об асфальт, а едущие позади машины докончили бы дело. Лайма перекатилась на спину, хватая ртом воздух, который казался колючим и драл гортань. Наверху, на фоне серого неба, прорисовывался черный силуэт с круглой шапкой волос. Грузовик дернулся, и силуэт начал медленно уменьшаться. И вот тут-то Лайма поняла, как ей на самом деле, оказывается, плохо. Дыхание никак не желало восстанавливаться, в боку по-прежнему сидели ножницы, а из воспаленных глаз текли слезы. Вдобавок ко всему нижняя губа лопнула и кровоточила, а шея болела так, словно на нее надевали раскаленный обруч. В груди стоял спазм, который она не могла ни выплакать, ни проглотить.

Она все еще лежала на спине, когда резво ехавший грузовик побежал медленнее, еще медленнее, а потом остановился вовсе. За ним приткнулся пикап, который Лайма не видела. Она вообще ничего не видела, кроме неба, повисшего на проводах. Пикап постоянно болтался поблизости, и его водитель подавал шоферу грузовика знаки, строил рожи и махал рукой. Услышав короткие сигналы, тот наконец сообразил, что с его машиной что-то не то, и причалил к тротуару.

Хлопнула дверца, и гортанный голос завопил:

— Чего там у меня?

— Тебе в кузов с эстакады свалилась женщина! — крикнул голос помоложе, стараясь перекричать рев дорожного движения.

— Иди ты!

— Нет, уж ты сам иди и посмотри.

— И где она?

— В кузове, ясное дело. Я все время сзади ехал, она точно не выпрыгивала.

— А если она мертвая? — похоронным голосом спросил водитель грузовика, который ненавидел дорожные происшествия, особенно когда ехал с грузом. Он работал на крупную зарубежную компанию, и ему было невыгодно попадать в истории.

— А везешь чего?

— Бумажные полотенца, слава тебе госпбди.

— Ну, значит, живая.

— Может, ее сразу мертвую бросили, — продолжал бояться шофер грузовика.

— Не, я слышал, как она орала.

Что-то лязгнуло, и в поле зрения Лаймы появились две головы. Она сглотнула и попыталась что-то сказать, но мулатка хорошо над ней поработала, и из горла вырвался только жалкий писк. Наконец оба мужика влезли в кузов. Лица у них были встревоженные, и оттого, что за нее кто-то стал вдруг волноваться, Лайма почувствовала такую страшную благодарность, что не сдержалась и заплакала. Тот самый кол, который стоял в груди, выскочил наружу, она издала басистый всхлип и затряслась от долго сдерживаемых слез.

Мужики подползли к ней на коленках, потому что ходить по качающимся тюкам было неудобно, и тот, что помоложе, спросил:

— Вы случайно упали? Это несчастный случай?

Лайма отчаянно замотала головой. Из нижней губы продолжала течь кровь, и она чувствовала ее соленый вкус.

— Надо мне заехать на стоянку и позвонить в милицию, — решительно сказал шофер.

Лайма страшно испугалась. Она предполагала, что мулатка могла запомнить номер грузовика и отправиться в погоню. Она хотела сказать: «Не надо останавливаться. Поедем, сразу в милицию». Но спазмы и боль в горле мешали ей говорить, и получилось у нее совсем не то, на что она рассчитывала:

— Не надо… в милицию.

— А что же мне прикажете с вами делать? — завопил шофер, у которого на нервной почве заболел желудок. Старый гастрит неожиданно ожил и начал потихоньку грызть его изнутри.

— Давайте посмотрим, есть ли у нее что-нибудь при себе, — предложил молодой.

Поскольку сумочка Лаймы осталась в такси, при себе у нее ничего не оказалось, кроме визитки Репьева, которая затерялась а кармане.

— О! — воскликнул шофер пикада. — Сейчас я звякну этому мужику, может, он ее знакомый. — Он повернулся к Лайме и повторил: — Это ваш знакомый?

Представив, что шофер позвонит Репьеву, Лайма зарыдала еще пуще.

— Если договоримся, я вас к нему отвезу.

Тагиров представил себе, как он придет в студию Шелепа, сядет напротив Эллы и скажет:

— Тебя зовут Элла Виганд. Твой муж — барон Фридрих Виганд, у вас двое детей, замок в Бургундии и загородный дом на побережье Тихого океана.

На самом деле он понятия не имел, кто ее муж. Он еще только ехал по адресу, который прочитала жена по телефону, и страшно нервничал. Появляться там самому было опасно. Следовало бы перепоручить дело членам группы "У", но все они были сейчас заняты, а ждать до завтра у Тагирова не было сил. Он не мог сказать, что Элла лишила его сна, но мысль о том, что она в один прекрасный день исчезнет из его жизни, сидела в нем, словно гвоздь в ботинке. Возможно, прежде, когда она помнила, что любит его, она готова была бросить гипотетического барона. Но что будет теперь?

Дом оказался большим и, как и ожидал Тагиров, с дорогими квартирами. Он и так знал, что муж Эллы если и не богат, то находится на пути к богатству. О чем он думал, когда целовался с ней? Он остановил машину подальше от входа, и к нему тотчас подошел знакомый курьер. Тагиров опустил стекло, и курьер подал ему конверт — ответ на срочный запрос. Конверт оказался неожиданно пухлым, и это было плохим знаком. Вероятно, что-то с этим Вигандом не так, иначе никакого досье на него бы не собрали.

Он разорвал конверт и вытряхнул содержимое на колени. Развернул лист и присвистнул. Виганда звали не Фридрихом, а Карлом. И полгода назад его убили. Застрелили возле офиса, несмотря на наличие двух телохранителей. Значит, Элла — вдова.

Он быстро просмотрел остальные документы. Никаких детей, надо же. Вернулся к началу и стал читать внимательнее. Все как всегда. Убийство заказное, убийца не пойман. Виганд — совладелец фирмы «Энерджин» по производству средств для похудания. После его смерти фирмой управляет компаньон — Зимин Андрей Иванович. Сорок пять лет, женат, ребенок от первого брака и т. д. и т. п. Версия о причастности Зимина к убийству Виганда не подтвердилась.

— Вернемся к вдове Виганда, — пробормотал Тагиров. — Вдова отношения к работе фирмы не имеет, но исправно получает половину прибыли. Теперь хотя бы понятно, откуда у нее бриллианты.

Он выбрался из машины и подошел к охраннику, караулившему подходы к дому. Сказал, что из архитектурного бюро, что должен поговорить с Эллой Виганд по поводу перепланировки квартиры, и показал подготовленный заранее документ. Охранник его пропустил, но заметил, что Элла Виганд, по всей видимости, уехала, потому что ее машина стоит на стоянке невостребованная.

— А кроме меня, ее никто не спрашивал? — задал Тагиров странный для архитектора вопрос.

Узнал, что никто, но на всякий случай поднялся к квартире и позвонил. Ему не открыли, и он начал спускаться вниз. Как вдруг… Сработала зрительная память, и Тагиров так заторопился, что едва не съехал вниз по перилам, как делают мальчишки. Огромного труда ему стоило чинно выйти за ворота и добраться до машины. Плюхнувшись на сиденье, он схватил распечатки и прочитал адрес, по которому проживали Зимины. Потом достал из кармашка атлас автомобильных дорог и нашел Северный проезд, где шофер такси, откликнувшийся на объявление, видел «малахольную» брюнетку, за которой гнался мужчина с носом, как уТоголя.

Все совпадало. Квартира Зиминых была расположена неподалеку от дома номер пятнадцать — того, где таксист поджидал пассажира. Поэтому можно предположить, что Гоголь — это и есть Зимин. А Элла сломя голову бежала именно из его квартиры.

— Блондинка? — спросил Репьев изумленно. — Вся в грязи, на шее синяки, губа разбита… А у нее есть пучок на затылке? А туфли на низком каблуке? Кажется, я знаю, кто это. Ладно, тащите ее сюда. Эй, подождите, а что за несчастный случай? — Некоторое время он слушал, потом воскликнул: — Ну ничего себе!

Отключил телефон и повернулся к друзьям, которые вдвоем готовили бараньи ребрышки со сложным гарниром. Почесал лоб трубкой и пояснил специально для них:

— Одна моя знакомая прыгнула с эстакады в грузовик с бумагой.

— На спор, что ли? — добродушно спросил невысокий крепыш Витя Дубов. У него были такие мускулистые руки, что тело казалось непропорциональным. Жена считала, что он похож на краба, и не хотела, чтобы Витя продолжал заниматься собственным физическим развитием.

— Понятия не имею, на спор или нет. Сейчас ее привезут, расскажет.

— А в каком она состоянии? — поинтересовался второй повар, Костя Латышев. У этого были роскошные черные усы и такая блестящая лысина, как будто на ней испытывали средства для придания блеска домашней утвари. — Может быть, ей нужна медицинская помощь?

— Вряд ли. Голова не отлетела, а это главное, — весело сказал Репьев, скрывая свои истинные чувства.

Похоже, что молодая леди — и в самом деле секретный агент. Если, конечно, она не пьяная. Выходит, она все это время носила с собой его визитку. Хм…

Когда шофер пикапа ввел Лайму в квартиру, она пала Репьеву на грудь и простонала: