Заклинатель четырёх стихий (СИ) - Шатров Дмитрий

Эдик как раз возвращался из такого инспекционного рейда, как всегда, сопровождаемый шипохвостом. Удивительно, но на этот раз обошлось без особых приключений. Малый портал выплюнул рой мелких крылатых существ и осыпался хлопьями пепла. А следом попадали прорвавшиеся летуны. Издохли. Чего-то им не хватило в здешней атмосфере. Эдик подъехал ближе, но даже в качестве образца для исследования подбирать было нечего. Иномирные создания успели превратиться в мерзкую жижу и растечься вонючими лужами среди камней. Да и бог с ними. Баба с воза, как говорится, кобыле легче. Минус одна проблема, требующая немедленного решения. Можно насладиться безумной и бездумной скачкой по скалам, поорать от удовольствия и послушать многоголосое эхо по дороге домой.

То, что в устоявшиеся ближайшие планы будут внесены некоторые коррективы, стало понятно, как только показалась терраса перед пещерой. Вернее, небольшой караван из трёх низкорослых лошадок, и их сопровождение из пятерых крепких мужчин. Крестьян, судя по одежде и манере поведения. Маленькие мохнатые лошади стояли в рядок, нагруженные разнообразными мешками, тюками и корзинами, а мужики переминались с ноги на ногу, не зная, что им делать дальше. Магистра нигде видно не было. Скорее всего, он просто не посчитал необходимым отвлекаться от своих занятий ради встречи непрошенных гостей. О том, что его подопечный отправился контролировать портальный пробой, волшебник наверняка даже не подозревал. Получается, что очень к месту Эдик вернулся.

Неожиданное появление шипохвоста и всадника на рогатом скакуне внесло в грустное перетаптывание на месте сумятицу, задор и весёлое оживление. Пони, почуяв, а потом и увидев громадного хищника в такой близости, пронзительно заржали и рванули кто куда от страха. Мужикам пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержать и успокоить перепуганных животных. На поднявшуюся суету, наконец-то отреагировал Аларок. От недовольного вида, с которым он появился из пещеры, мужики заметно прижухли. И, можно сказать, даже немного расстроились. Но это не точно. Могло и показаться.

Магистр кинул вопросительный взгляд на Эдика. Тот в ответ неопределённо пожал плечами. Ему и самому было крайне интересно узнать, чего этим лишенцам нужно. Почему лишенцам? Потому что лишь крайняя необходимость заставит прижимистого крестьянина переться за тридевять земель, чёрт знает к кому и с негарантированным результатом. Да ещё и с богатыми подношениями при этом. Но Эдик почему-то был на сто процентов уверен, что продовольственную программу они с учителем на ближайшее время полностью закроют. Тем или иным образом.

Один из мужиков, тот, который был постарше возрастом и с седой растрёпанной бородой, цыкнул на остальных, и те начали сноровисто разгружать вьючных лошадок и складывать мешки в кучу. Старший принялся сверяться с каким-то списком, извлечённым из-за пазухи, беззвучно шевеля губами при этом. Аларок продолжал хмуриться, раздражённый тем, что его отвлекли от важных дел. А Эдик пользовался возникшей паузой и с интересом рассматривал гостей.

Так, наверное, и должны выглядеть настоящие трудяги от сохи. Жилистые поджарые, с широкими мозолистыми ладонями и загоревшей до черна кожей. И бородатые все как один. Спокойные, неторопливые, но вместе с тем ловкие и чёткие движения людей, привыкших к тяжёлой работе. Неспециалисту судить трудно, но оборванцами они совершенно не выглядели. Скорее наоборот. Добротная одежда без прорех и заплат, хоть и немного поношенная. Возможно, даже домотканая и самостоятельно пошитая, но в этом вопросе Эдик вообще был несведущ. Сказывался разрыв в эпохах. У каждого на голове остроконечный колпак с широкими полями, на ногах крепкие сапоги, и долгополый кафтан, по осеннему времени. Хотя крестьяне считаются сугубо мирным слоем населения, у этих за поясами торчали топоры и рукоятки ножей. Тоже можно понять. Времена беспокойные, места опасные, а дорога, судя по всему, выдалась дальняя. Вот и вооружились от греха. В общем, мужики как мужики.

Тем временем разгрузочные работы закончились, и вперёд шагнул старшина небольшого обоза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вот, ваша милость, — он взмахом руки обвёл уложенный скарб, — не побрезгуйте. Тремя деревнями собирали.

— Я хоть вас ни о чём не просил, но и отказываться не буду. Главным образом потому, что лошадей ваших пожалею, — магистр всё ещё злился. — Что здесь?

— Вот тут картоха молоденькая, Ваша милость, нового урожая. Морква, тоже свежая, недавно выкопанная. Свеколки немного. Лучок — вот, в косы перевязанный, — зачастил мужик, ободрённый проблеском интереса хозяина, — вот крупица дробленая. Тут из ячменя, а тут из пшенички. Мучицы мешок. Яблочек наливных цельная корзина. Крынка мёда. Сыра большая голова. Масло коровье, подсоленное, чтобы не спортилось. Сало копчёное, два шматка. И солёного, тоже два. Яичек семь дюжин. Рыбка тут вяленная, полная связка. Пива бочонок и вина три бутыли с прошлого урожая. Хлеба пшеничного каравай. Больше не положили — боялись засохнет. Вы, ваша милость, не сумлевайтесь, всё честь по чести. Со всем уважением отнеслись. И это только от нас, а там ещё…

— Хорошо, хорошо, достаточно, — прервал Аларок словоохотливого собеседника. — А теперь, объясни мне любезный, чем вызвана столь неожиданная щедрость? Ведь вы к нам неспроста заявились?

— Ну дык эта… — растерялся мужик от вопроса в лоб и беспомощно развёл руками.

— Что, эта? — магистр не собирался делать скидку на необразованность мужика. — Ты не мычи, как телок, ты по порядку рассказывай. Кто ты, откуда, чего вам от нас нужно?

— Из Троеполья мы. Деревня, что в ближней доли́не. Меня Дробышем кличут, я тамошний староста, — выпалил единым предложением крестьянин, собравшись с духом. — Помощи пришли просить у вас, Ваша милость. Уж очень лютует клятый бароссец. Подати назначил такие, что в эту зиму, боюсь, зубы на полку положим. И защиты от него никакой. У нас то портальные твари поля потравят, то волки скотину передушат, а ему хоть бы хны. Старого графа добрым словом вспоминаем, а этот… Тьфу! Индюк надутый, пусть и ледащий, как овечья смерть.

Староста в сердцах выругался, а Эдик помаленьку начал улавливать суть разговора. И его результат, похоже, тоже будет вполне ожидаем. Если получилось правильно истолковать хитрый взгляд магистра, мельком брошенный на бывшего ученика. Сейчас Дробыш должен закончить, сказав что-то вроде: «Помоги, Христа ради, не оставь милостью», почему-то подумалось Эдику, и он не сильно ошибся.

— Не оставь в беде, благодетель, помоги, ради всего святого, — промолвил крестьянин, комкая колпак в натруженных руках. — А мы уж отблагодарим чем сможем. Не поскупимся.

— Идите пока. Скотину свою накормите-напоите, сами передохни́те с дороги, а мне поразмыслить нужно. И с товарищем посоветоваться, — задумчиво ответил Аларок. — Вёдра под навесом, сено из копны берите. Я позову, когда понадобишься.

— Ну что, Эддард, — обратился он к парню, когда мужики отправились заниматься своими делами. — Боюсь, что придётся отложить спасение мира и выручить из беды небольшое количество конкретных людей. Заодно попробуем осуществить твою мечту о собственном замке и восстановим попранную справедливость. Лорду-Протектору Баросса аппетиты пора урезать. Я давно собираюсь, да всё недосуг. А тут такая оказия. Грех не воспользоваться.

— В смысле, мою мечту о собственном замке? — удивился постановке вопроса Эдик. — А разве так можно?

— Можно, ещё как можно, — энергично кивнул магистр, — Единый свод законов Аркенсейла. Если какой-либо человек собственными усилиями или во главе собранной им рати, возвращает под королевскую руку захваченные иноземцами территории, то он имеет право стать полновластным хозяином возвращённых земель. Так, по-моему, нужное нам уложение звучит, если не ошибаюсь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Но я даже не являюсь подданным вашего короля, — резонно возразил Эдик. — Я вообще с другой планеты.

— А это как раз меньше всего волнует, — улыбнулся Аларок. — Главное, что ты человек. Ты ведь человек?

— Человек, — согласился парень.