Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит - Елена Княжина

осторожно подняла его голову и откинула назад. Пихнула в плечо, укладывая упертое тело удобнее в кресле. Набрав губкой воды из кувшина, промокнула расслабленный лоб. Стерла с него грязевое пятно и горячую испарину. Магистр кипел, испытывая разом последствия отката, натяжения виззарийской нити и Варх знает чего еще.

Аккуратно прошлась по щекам, поросшим густой щетиной. Смыла кровь с подбородка. Губы Райса неприязненно скривились, когда в них случайно затекла струйка прохладной воды. Но он не проснулся, и я, осмелев, принялась за шею.

Пользуясь бессознательным состоянием вечно хмурого мага, я хорошенько рассмотрела его лицо. В темноте черты казались особенно выпуклыми и мрачными. Провела мокрым пальцем по кипящим губам. В кои-то веки он их не поджимал – строго и укоряюще.

Рубашка на Райсе так и была распахнута, словно в насмешку демонстрируя мне след от мини-пятки. Он еще неделю продержится, ей Варху. Понять бы еще, почему каждый взгляд на печать, оставленную другой женщиной, вызывал во мне волну желчи. И желание стереть отпечаток… да вот хоть мочалкой!

Пятнистый магистр. Даже дважды пятнистый, с пятном от пятки… Можно вносить как уникальный, редкий экземпляр в Анжарскую красную книгу.

Я слишком сильно сжала губку, и капли с напряженной шеи покатились вниз. Прямо на гхарров красный след!

Свободной рукой торопливо стерла влагу с его груди и с опаской подняла глаза. Только теперь заметила, что взята на прицел мутноватым темным взглядом. Кто знает, насколько давно: я увлеклась «первой помощью»…

Райс жадно втянул ноздрями воздух. Пробормотал что-то осоловело, путаясь в горячечном бреду. И резко дернул меня на себя, безошибочно находя мой рот своим. С первой, Варх меня прибери, попытки.

Я захлебывалась его вкусом, задыхалась, пытаясь оказывать хоть какое-то сопротивление нахальному языку. А он будто не мог напиться и надышаться. Скручивал волосы, распускал тут же. Вдыхал жадно, алчно, собирая запах с моей шеи. Спятил он на своих болотах! Видит Имира, спятил!

Жаркой ладонью он забрался мне под рубашку. И с энтузиазмом огладил кружева, проверяя, не появилось ли за день на хавранке неучтенных щупалец.

Его пальцы впивались в бедро и затылок, хаотично сжимая и яростно притягивая всю меня к магистру. Казалось, что рук у него минимум десяток! Не могло всего от двух быть столько проблем и смущающих ощущений.

Вполне вероятно, Райс продолжал спать. Или начал бредить, что в его состоянии могла предсказать любая магическая диагностика. Но на целительскую процедуру происходящее тянуло с трудом.

Так меня давно не целовали. В последний раз ко мне прикасался Крис, и от гадостных воспоминаний все под кружевами болезненно поджималось. Не хотелось подпускать к себе кого-то еще долгое, долгое, бесконечное время… Но бредящий Райс, Варх свидетель, не спрашивал разрешения.

Он держал крепко, так, что о побеге и помышлять не стоило. Но вместе с тем бережно. И глядел на меня, как на… как на вожделенный кусок мяса. Или торта. Или бутылку с эшерской. Словом, как на что-то до мурашек желанное, явно путая меня с мелко-пяточной маутянкой.

Определенно, он принял меня за свою жаркую подружку из партэля. Уж больно голодный взгляд. Зря я выгнала ту девицу, один Варх знает, чем с ним занимавшуюся.

Впрочем, я догадывалась, да… Пыталась не осуждать. Это ведь его право, он мужчина и…

– Какого гхарра ты тут забыла? – рявкнул вдруг прямо в губы.

Так неожиданно, что я застыла с приоткрытым ртом в каких-то нескольких сантиметрах от породистого носа. И принялась ошалело разглядывать магистра. Как-то иначе он мне сейчас виделся.

– Я… я… – запнулась, заглатывая судорожно драгоценный кислород. – П-пятку… трогала…

– Мою?

– Ваши побольше будут, – я постаралась снова не дышать, чтобы не тревожить выдохами разгоряченную кожу. – А вы?

– Я спал!

– Вот и спите! – возмущенно попросила, прикусывая мокрую губу.

Кожа под кружевом саднила, похоже, магистр успел на ней синяков наставить. Пробитое гхаррово копыто!

Райс гневно засопел и поджал губы, продолжая фиксировать мое тело на себе. Иначе бы я, уж само собой, давно сбежала.

– Вархов Граймс…

– Причем тут он?

– И правда легче, – осоловело выдавил магистр, жадно поглядывая на мой рот. – Ты хотела помочь, хавранка?

– Знаете, я…

Меня заткнули. Совершенно бесцеремонно. Ртом! Утопили в настойчивом поцелуе, прижали к дрожащему в агонии телу. Все-таки Райс продолжал бредить. Ни гхарра он не пришел в себя.

– Что вы… творите… – прошептала, уворачиваясь от носа, упиравшегося в мой. Избегая сталкиваться с мутным взглядом.

Меня как-то непривычно потряхивало. Может, от странной позы. Телу не хватало опор, но принять другую оно не могло, а хвататься за мужчину было неловко.

– Лечу.

– Кого? – уточнила, сглатывая слюну. Сдувая светлые волосы, хаотично нападавшие на лоб.

– Себя! – рявкнул магистр, в один час лишившийся всех обезболивающих средств. Моими стараниями. И вот прямо в этот момент бравший с меня компенсацию.

– П-помогло? – спросила недоверчиво.

Ей Варху, странная медицина.

– Представь себе, – недовольно прошипел, яростно проводя губами по моей щеке. – Действительно полегче…

– Ууу… – тихонько провыла, понимая, что я от настоящей целительницы с правом практики только что опустилась до тех, кого вызывают из партэлей.

– Ты странно пахнешь, хавранка, – сообщил он, замирая. – Вялеными сливами. Или вареньем из груш.

– Вам показалось.

– Точнее не смогу определить. Я не поклонник сладостей, – проворчал мужчина, наматывая мои волосы себе на пальцы. Притянул к носу несколько светлых прядей, понюхал, зажмурился.

– Да как можно не любить сладкое? – удивилась совершенно искренне.

– Иди спать, Вивика. И на этот раз очень, очень качественно.

Он разжал руки, и я мигом вскочила с варховых колен. Сбежала под одеяло, отвернулась к стенке и шумно засопела, изображая крепкий, здоровый сон.

Внутри грохотало так, что казалось, этот шум слышен и снаружи. Боги, Лисси… это же Райс. В смысле… Ра-а-а-айс!

Ни гхарра не завидный холостяк и не тайная мечта первокурсниц. Если они о чем и мечтают, так это чтобы магистр шел по другой стороне коридора и вспарывал своим жутким взглядом самое дальнее окно.

Подушка больше не казалась вязким болотом. Она снова стала уютной, мягкой и гостеприимной, умиротворяя и баюкая на пышных волнах. Я сладко потянулась всем телом, подавив стон блаженства, и провалилась в настоящий сон.

Странная медицина… Очень, очень странная. Такого в «Целительстве для чайников» точно не было!

Глава 14

Я очнулась от взгляда, разбиравшего меня на составные части. Пристального, пронизывающего, тяжелого.

Ровно так Райс смотрел на меня в коридорах академии. Я всегда отшатывалась в ужасе и перебегала на другую сторону, чувствуя, как к горлу подступает горькая муть. Вот и сейчас эффект