Закон о чистоте крови. Слуги богини - Александра Черчень

– Я решил составить тебе компанию, – ровно сказал мужчина. Подошел ко мне, поднял на ноги и, одной рукой придерживая за талию, прижал к себе. С неудовольствием оглядел и настойчиво спросил:

– Лалидари, где ты была? У тебя все энергетические каналы оборваны, словно к ним что-то подсоединялось, но это оторвали. Поэтому ты и кукла сейчас. Оживай уже!

Оживать не хотелось. Оживу – вообще буду пищать от ужаса.

А так… Я уже поняла: надо просто уйти в себя, закутаться в отрешенность и не воспринимать, не понимать, что происходит с телом.

– Пей!

Повелительный голос, и к губами прижимается какая-то бутылочка. Наг заставляет проглотить сладко-пряную жидкость.

Я закашлялась, и меня отпустили, но лишь для того, чтобы взять за руку, как маленькую, подвести к бассейну и, осторожно придерживая, помочь в него спуститься. В самом глубоком месте вода мне доставала лишь до середины бедра, и я поспешно села на мелководье, тут же подтянув колени к груди и обняв их руками. Последовал тяжелый вздох и сухой щелчок, после которого со дна и со стенок ванной взвились тысячи пузырьков, невесомо лаская кожу и скрывая мою фигуру от дерзкого взгляда.

Я искоса посмотрела на закутанного в багровый шелк Инея, по плечам и спине которого рассыпались пушистые волнистые волосы, и почему-то едва сдержала улыбку. Такой… интересный. И милый?

«Милый» тем временем прошелся вдоль длинной шеренги бутылочек, баночек и скляночек и, выбрав одну из них, вернулся ко мне и вылил в воду часть тягучего бело-золотистого содержимого. Приятно и знакомо запахло цитрусами, а поверхность воды стала покрываться пеной. Инейран вернул пенку обратно и бросил:

– Можешь отвернуться.

Я успела только зажмуриться, и в следующий же миг ощутила, как по влажному плечу скользнул шелк края скинутого халата, а следом послышался плеск и тихий довольный вздох.

Мама…

Но мама не поможет. И папа тоже. Вообще никто!

– Лали, прекрати трястись, – раздался усталый голос Инейрана. – Я просто хочу искупаться, а потом спать. Идти в другую ванную комнату не вижу смысла, да и не хочу, надо признаться. И насиловать я тебя не собираюсь, а потому успокойся, змейка. И не выводи меня из себя, пожалуйста. Я и так почти два дня не спал и сделал много глупостей, которые мне еще аукнутся, и все ради того, чтобы тебя вернуть.

Я робко приоткрыла глаза. Инейран развалился в воде, откинув голову на бортик, и, судя по всему, и правда отдыхал.

– Что ты мне дал? – решила я спросить, проведя языком по губам, все еще хранившим привкус зелья.

– Восстанавливающее и успокаивающее, – не двигаясь, отозвался рыжий. – Потому лежи сейчас в водичке, можешь даже попытаться поспать. Если побочный эффект не проявится, то это даже удастся. Будешь потом свеженькая, бодренькая и совершенно адекватная.

– Какой побочный эффект? – закономерно насторожилась я.

По губам мужчины скользнула какая-то лениво-порочная улыбка, из-под медных ресниц сверкнул горячий взгляд, и он хрипловатым шепотом ответил:

– Возбуждение.

Стоит ли упоминать, что у меня глаза на лоб полезли и я подавилась вдохом.

– Что?!

– Лали, – потянулся Инейран и неожиданно сполз ниже, с головой скрываясь под водой. Почти сразу вынырнул и провел рукой по потемневшим волосам. – У тебя энергетический каркас ауры в отвратительном состоянии. Если не привести его в порядок, то магичкой ты никогда не будешь.

– Тогда меня надо к врачу вообще-то! А не замачивать в ванной с непонятными планами! – возмутилась я в ответ, стараясь скрыть смущение от близости обнаженного мужчины… который сидел всего в полутора метрах от меня.

– Ну почему же с непонятными, – мурлыкнул в ответ Инейран, расплываясь в улыбке. – Лечить тебя буду!

– Как? – опешила я. – Не припомню что-то у тебя медицинского дипломчика!

– А тут и не нужно, – лениво пожал плечами рыжий, по пояс поднимаясь из воды… и приближаясь ко мне.

Я сжалась и попыталась улетучиться в сторонку, но предплечье обхватили горячие пальцы, и немного раздраженный голос произнес:

– Хватит шарахаться, я за шампунем! Все средства за тобой стоят!

– Ага, – закивала я, настороженно следя, как мужчина возвращается на свое место с бутылочкой в руках. – Но ты мог и попросить, я бы передала!

– Хотя знаешь… ты, пожалуй, права, – смерил меня задумчивым взглядом Иней и кинул в мою сторону шампунь. – Я хочу, чтобы ты вымыла мне волосы.

– Что?! – ошеломленно пролепетала я. – Ты же шутишь?

– Лалидари, выбор у тебя невелик, – ухмыльнулся рыжий гад. – Или ты мне помогаешь, или я могу передумать и взять тебя сегодня же, а не позже, когда ты немного привыкнешь.

Меня окинули таким тягучим, жадным взглядом, что не осталось сомнений в том, что, если я сейчас откажусь, он будет только рад.

– Хорошо! – злобно посмотрела я на него в ответ и спросила: – А где гарантия того, что сегодня ты не будешь меня трогать?

– Никакой, – развел руками Инейран. – Хотя бы потому, что трогать я тебя буду точно, из-за того, что нужно лечить. Зелье просто кидает все силы организма на регенерацию и одновременно делает тебя более податливой к чужому влиянию, что мне и потребуется во время восстановления.

– Но ты же сказал…

– Я сказал, что не возьму тебя сегодня, – почти прошептал Инейран, лаская взглядом мои плечи и верхнюю часть груди. Я покраснела и погрузилась глубже, вызвав усмешку нага. – Это уже много, детка. Знала бы ты, как сложно сдержаться при условии близости так давно желанной женщины, которая полностью в твоей власти…

По телу прошла странная дрожь, вызванная страхом и нервами. Наверняка именно ими, а чем же еще? Ощущение господства мужчины и моей слабости рождало что-то непонятное где-то внутри тела. Незнакомое. Трепет и нетерпение.

– Иди сюда, – хрипло сказал Инейран, не отводя от меня синих глаз, которые сейчас потемнели почти до черноты.

Я, подчиняясь его словам, осторожно скользнула ближе и замерла, когда мужчина порывисто развернулся. Уже через пару секунд он сидел гораздо выше: теперь вода достигала лишь низа живота, и я вознесла хвалу создателю за то, что сверху была еще и пена.

– Эт-то зачем? – заикаясь спросила я.

– Тебе мыть будет неудобно, если мы на одном уровне, – пояснил Иней, сдвигаясь ближе к краю, чтобы между ним и стеной оставалось место. – Залезай и начинай.

– Как же… – пролепетала я, не зная, как сказать, как донести, что если у него все стратегически важное начинается ниже пояса, то я устроена несколько иначе!

Хотя судя по его взглядам на мою грудь, в этом и была фишка.

– Лалидари. – В голосе змея появились металлические нотки. – Мое терпение не бесконечно.

Я с мольбой посмотрела на него, но он ответил лишь бесовской усмешкой, и я поняла: пощады не будет. Выдохнула, прикусила нижнюю губу и, чувствуя, что щеки красные настолько, что хоть огоньки от них разжигай, медленно встала, ощущая, как по разнеженной от горячей воды коже скользит невесомая пена, хоть отчасти скрывая тело от бесстыдного взгляда.

Самое сложное оказалось – это приблизиться к Инейрану и, забравшись на уступ, просочиться ему за спину. Как же я порадовалась, что худенькая! Влезла, и даже место для «маневров» осталось.

Дышала я часто и тяжело, казалось, что воздуха отчаянно не хватает и каждый его глоток драгоценен. И еще я боялась, что сейчас он развернется, схватит меня и… Дальше фантазия немного пасовала. Вернее, доходила она только до тех моментов, что меня схватят за грудь и попу, а потом… потом начинались жуткости, связанные с учебником анатомии. Теми страницами, где рассказывалось про размножение приматов. Про размножение рептилий даже вспоминать не хотелось.

Я волновалась настолько, что даже крышечку от бутылки с шампунем отвинтить не могла! Она скользила под дрожащими пальчиками и никак не поддавалась.

– Ну, что такое? – слегка повернулся Иейран.

Я как можно скорее сунула ему упорную шампуньку, сбивчиво пояснив:

– Не открыть.

Он со вздохом взял непокорную и почти сразу вернул обратно, но уже открытой.

Нужно приступать.

Я нерешительно коснулась кончиками пальцев его макушки… и пришла к выводу, что она какая-то сухая уже.

Надо бы намочить.

Сказать, чтобы слез и снова нырнул?

Брр. Нет. Мало ли, вдруг он, когда обратно полезет, станет делать это не очень аккуратно, и я что-нибудь увижу? От этой мысли мне почему-то стало жарко и страшно. Сладко-страшно.

Это еще более усилилось, когда сообразительные мозги подкинули новую мысль: мол, если я увижу – это еще ничего. А если он перестанет так вот спокойно сидеть и ничего не делать, вот это плохо.

Я покосилась на небольшой кувшин, стоящий неподалеку, на который раньше не обращала внимания, и потянулась к нему. Потом быстро склонилась к воде, разогнала ладошкой пену, зачерпнула и стремительно, чтобы не передумать опрокинула содержимое на голову Инейрана.