Лишняя невеста для Альфы - Марина Бархатова

ей так важен ребёнок. А Алекс просто взял с неё свою плату, ничего страшного здесь не вижу. Но эта тварь влезла в мои отношения с Аней и этого я не прощу!

— Бежать! Я сказала ей бежать от тебя, как можно дальше! — смеётся Дорина.

Ну, всё, тварь!

Чувствую, как Бес решительно подбирается поближе к коже. Ногти на пальцах удлиняются, болезненно разрывая шершавую кожу, руки быстро покрываются жёсткой волчьей шерстью, кости лица вытягиваются, придавая мне жуткий вид…

Бес выходит на волю. Полутрансформация оборотня страшно выглядит. Уже не человек, но ещё не волк. Мохнатое чудовище на двух ногах со звериными глазами и волчьей пастью.

Дорина начинает визжать. Но я уже не управляю собой. Сейчас Бес главный и он идёт, чтобы наказать не только Дорину, но и провинившуюся Волчицу, которая в ужасе прячется и жалобно скулит внутри обращённой человечки.

Глаза в глаза. Приговор уже вынесен. Бес не медлит. У него гораздо меньше чувств, чем у меня. Волк живёт инстинктами и подчиняется только законам стаи, которые Дорина нарушила. Бес главный судья и палач нашего клана. Его панически боятся и преклоняются перед ним, почти боготворят. Волк не знает жалости, задобрить его невозможно…

Одно резкое секундное движение и на моём удлинившемся языке разливается приятный металлический вкус крови, а зубы пережёвывают нежную плоть. Приговор приведён в исполнение. Больше молоть чепуху и оскорблять стаю и Альфу Дорина не сможет.

На раздавшийся нечеловеческий вой девушки в подвал вбегают охранники.

— Скаж-жии-те Алексу, чтобы ппо-забоо-тился о своо-ей звеи-руe-шке, — Бес удовлетворённо осматривает залитый алой кровью пол, — и прибее-рии-те здееесь, — с трансформированными челюстями говорить сложно, но парни всё понимают и, как обычно, отвечают «да, господин».

В их глазах я вижу страх и уважение. Конечно, ничего нового, так и должны смотреть на Альфу члены стаи. Разворачиваюсь и ухожу. Бес, исполнив свою кровавую роль и насытившись эмоциями, медленно покидает моё тело и снова передаёт мне бразды правления.

Хочу пойти к Ане, но в таком состоянии, когда ярость и злость ещё кипят во мне… Нет.

Я давно не выпускал Беса на волю, поэтому лучше сейчас пробежаться по лесу, выпустить пар, а уже потом с трезвыми мыслями и холодной головой идти к своей девочке.

Не замечаю, как бежит время. Хвойный лес, его запахи, его тайны поглощают меня. Бес находится в своей родной стихии. Волк доволен и сыт. Уже решаю повернуть обратно, как вдруг слышу протяжный волчий вой. И это не зов оборотня, это обычные обитатели нашего леса — волки… волки загоняющие добычу.

Почему-то сердце встревожено пропускает удар, время будто замирает, неприятное болезненное предчувствие пробирается в душу… Бес поднимается, навостряет уши, ему тоже не нравится происходящее.

В голове вдруг резко простреливает — Аня!

Эта обращённая дура Дорина сказала ей бежать. Неужели Аня решилась?!

Больше ни о чём не думаю, срываюсь на бег, Бес перехватывает инициативу, огромными когтистыми лапами Волк едва касается земли. Кровь кипит в венах, сердце неистово бьётся в груди и болезненно сжимается, стоит только в сознании промелькнуть мысли, что Аня сбежала, поддалась уговорам этой твари.

«Только не Аня, только не Аня» разрывается набатом в голове. Но к нашему ужасу у кромки леса мы чувствуем запах любимой девочки, Бес ускоряется. Его ярость не знает границ. Он бежит на грани своих возможностей, задыхаясь и обгоняя попутный ветер. Внутри всё сжимается от страха потери. Все чувства и рецепторы оголены. Мы в ужасе… впервые мы оба чего-то так сильно боимся… Нужно найти её!

Только бы успеть!.. Не потерять её!

Бес вылетает на дорогу и за секунду до нападения успевает прыгнуть и оказаться перед оскалившейся мордой большого ощетинившегося волка. Его недовольные сородичи рычат, скалят свои острые зубы и окружают Беса, но это не те противники, которые могут напугать разъярённого Альфу.

Глаза застилает кровавая пелена и Бес с непреодолимым желанием убивать каждого, кто посмел посягнуть на его самку, кидается в атаку, собой защищая любимую.

Глава 16

Аня

— Эй, эй, болезная, вставай! — слышу сквозь гул в ушах и чувствую, как меня тянут вверх.

— Ммм, — в голове шум такой, будто лесопилка работает, ноги совсем не держат, тело совсем ватное.

Ещё через мгновение понимаю, что меня уже подняли и аккуратно поставили к стене. С трудом поднимаю руки и обхватываю голову. Виски ломит. Кажется, я что-то бессвязно мычу, пытаясь вернуться в реальность.

Что это? Давление? Что со мной случилось?

Поднимаю глаза и фокусирую свой взгляд на стоящей напротив меня женщине лет сорока. На голове у неё поварской белый колпак, немного сдвинутый на бок, а спереди повязан белый фартук, почти полностью скрывающий униформу. Она аккуратно поддерживает меня, видимо опасаясь, что я снова упаду.

Повариха внимательно разглядывает меня.

— Ну, что ж ты, моя ласточка, в обмороки то падаешь? Небось, не ела ничего с вечера? Всё в каморке своей прячешься?

Голос у неё такой приятный, заботливый и взгляд этот мягкий, обволакивающий. Смотрю на эту женщину и ощущаю исходящие от неё материнское тепло и заботу и едва сдерживаю желание обнять её. Я так устала быть одна.

Боже, как я хочу домой!

Меня постоянно преследует ощущение, что в этом чёртовом замке я теряю что-то важное… и себя я тоже теряю…

— Ну-ка, пойдём, я тебя сейчас накормлю и чаем напою. Булочки как раз испеклись, — она ведёт меня на кухню, аккуратно поддерживая пухлой рукой за плечи. Усаживает за стол и тут же начинает суетиться и выставляет поближе ко мне хлеб, булочки, посыпанные сахарной пудрой, а прямо передо мной оказывается тарелка с каким-то ароматным блюдом очень похожим на плов.

Желудок сводит судорогой от вида и аромата этого великолепия.

— Вот тебе ложка, давай ешь, — повариха садится напротив, локтём упирается в стол и укладывает свою голову на раскрытую ладонь, заботливого взгляда с меня не сводит.

Боже, как же приятно, когда кто-то просто о тебе заботится. Я уже совсем забыла это чувство. Отвечаю женщине благодарной улыбкой.

Беру ложку и зачерпываю ароматно пахнущий травами и жареным мясом плов.

Ммм, божественно!

— Очень вкусно, спасибо, — на английском благодарю.

Зачерпываю ещё и вдруг замечаю движение у окна, оборачиваюсь. Молодая служанка стоит, опираясь на высокий подоконник и скрестив руки на груди, с нескрываемым презрением как неведомую зверушку разглядывает меня. Непроизвольно так и застываю с ложкой у рта. Холодок прокатывается по спине от её колкого пронизывающего взгляда.

Чем я заслужила такую неприязнь и отвращение?

Повариха тоже замечает девушку