Эксклюзивное интервью - Сандра Браун

Глава 16

На следующий день, рано утром сенатор Клет Армбрюстер прибыл в Белый дом с намерением немедленно увидеться с президентом. Президент уже проснулся, но еще не выходил из своей комнаты. Армбрюстер просил передать, что он будет ждать его. Сенатора проводили в Овальный кабинет и предложили кофе. Он уже допивал вторую чашку, когда в дверях появился Дэвид Меррит, весьма раздраженный чем-то, несмотря на свой бодрый вид.

— Извини, что заставил тебя ждать, Клет. В чем дело?

Клет по природе своей был человеком нетерпеливым. Он проснулся еще в четыре утра. И, одевшись, убивал время, читая газеты и дожидаясь подходящего момента, чтобы позвонить президенту. От долгого ожидания он весь кипел, словно нагретый чайник. Сенатор без предисловий перешел прямо к делу.

— Я хочу видеть свою дочь. Сегодня.

— Я же вчера говорил тебе — поезжай в Хайпойнт.

— Уверен, что ты проинструктировал этого шарлатана, который выдает себя за доктора, чтобы он не подпускал меня к ней.

— По ее же просьбе, Клет. Ты не измерял свое давление? У тебя лицо немного красноватое.

От этой невозмутимости зятя давление у сенатора подскочило еще выше.

— Послушай, Дэвид, я хочу знать, что с Ванессой. К чему эта ее изоляция? Почему все время рядом с ней находятся сиделки? Если она так больна, то ее место в госпитале.

— Успокойся, Клет, иначе в госпиталь попадешь ты. — Меррит подвел сенатора к дивану и сел рядом. — Ванесса много пила. Алкоголь и лечение несовместимы. Мы с Джорджем предупреждали ее, и она согласилась пройти курс лечения от алкогольной зависимости.

— Зависимости? Неужели все настолько плохо, что приходится называть ее состояние таким словом?

— Мне тоже не хотелось бы в это верить. Ванесса сама поставила такое условие, придя к выводу, что если будет продолжать пить по несколько бокалов в день, то рано или поздно это приведет к серьезным проблемам.

— Почему она не доверилась мне? Почему ты меня не известил?

— Я собирался, — сказал Дэвид. — Хотел просить твоего совета, но Ванесса настояла на том, чтобы не о по вещать тебя.

— Почему?

— Ей было стыдно, Клет. — Меррит встал и еще налил себе кофе. — Она не хотела тебя расстраивать.

— Вряд ли. Она всегда приходила ко мне со своими проблемами, и я не раз помогал ей.

Ванессе было всего тринадцать, когда умерла ее мать, однако Клет не впал в отчаяние, оставшись с дочерью-подростком на руках. Он безумно любил ее с того самого дня, когда она появилась на свет. Клет Армбрюстер влиял на нее куда сильнее, чем жена, когда дочь была еще ребенком.

Возможно, он ее и избаловал, но всегда находил оправдания своей неумеренной любви. Ванесса, казалось, была рождена для того, чтобы ее все время баловали. Когда она подросла и врачи обнаружили некоторое расстройство здоровья, Клет решил еще больше ухаживать за ней и оберегать ее здоровье.

— Мне кажется, она почувствовала, что пришло время самой решать свои проблемы, — произнес Дэвид. — Ей не хотелось беспокоить тебя. В любом случае она просила не рассказывать тебе больше того, что мы сообщили общественности, и это правда. Она уединилась, чтобы пережить свою утрату.

— Надолго?

— Ровно настолько, чтобы Джордж смог поставить ее на ноги. Она хочет быть той первой леди, которой была до рождения сына. Состояние ее здоровья поддается лечению, поэтому нет никаких причин для волнений. Подумай сам, — сказал Дэвид, предвосхищая следующий вопрос своего тестя.

Меррит подошел к большому телевизору, взял пульт и прибавил громкость. Клет заметил, что внимание Дэвида все время переключалось то на него, то на экран телевизора. Он повернулся и полюбопытствовал, что же так заинтересовало президента.

Какой-то репортер, стоя у сожженного дерева, дымящихся камней и работающих пожарных, комментировал происходящее: «Благодаря четким действиям пожарных огонь не затронул соседние здания по той же улице неподалеку от округа Дюпон. Огонь поглотил всего лишь один городской дом. — Камера наехала на черные, обуглившиеся стены. — Уже утром полицейские и службы пожарной инспекции обследовали место происшествия в поисках разгадки причин этого взрыва».

Затем мужчина посмотрел в свою записную книжку и продолжил: «Этот дом принадлежал Барри Трэвис, репортеру местной независимой телекомпании. Совсем недавно по телевидению с огромным успехом прошел ее сенсационный сериал о проблеме СВДС. Похоже, мисс Трэвис не пострадала, однако она до сих пор никак не прокомментировала случившееся».

На экране появилась заставка, и Дэвид отключил звук. Клет Армбрюстер, поднявшись с дивана, заявил:

— Я буду настаивать на встрече.

— С Барри Трэвис? — быстро спросил Дэвид.

— На кой черт она мне нужна? Конечно, неприятно то, что произошло с ее домом, но она изрядно надоела мне своими звонками по поводу уединения Ванессы. — Он махнул рукой, как бы показывая, что не намерен больше обсуждать проблемы этой журналистки.

— Я хочу повидаться с Ванессой, — настаивал сенатор. — Пусть знает, что я не собираюсь отчитывать ее за несколько лишних бокалов вина. Она ничем не сможет себе помочь, если будет так переживать.

— Я согласен с тобой, Клет. И просил ее ни в чем себя не винить, но ты же знаешь Ванессу! Она не успокоится, пока не добьется своего, несмотря на то что сама мучается от всех этих ограничений, наложенных ее депрессией.

Меррит, хлопнув сенатора по плечу, увлек его к двери.

— Хорошо бы поговорить подольше, но у меня на утро назначена уйма встреч. Сегодня во второй половине дня я буду звонить Ванессе. И передам, что ты любишь ее.

— Обязательно передай!

Сенатор сам позволил, чтобы его похлопали по спине и, словно маленького мальчика, проводили до , двери. Но если Дэвид Меррит — президент Соединенных Штатов Америки — думает, что смог успокоить его несколькими банальными замечаниями и затем легко выпроводить из Овального кабинета с невинной улыбкой на лице, то он сильно ошибается. Все с той же улыбкой Дэвид Меррит открыл дверь. Клет Армбрюстер мрачно захлопнул ее. Меррит в недоумении взглянул на сенатора.

— В чем дело, Клет?

— Мы с тобой прошли вместе долгий путь, Дэвид. Я могу разглядеть в человеке талант и его потенциальные возможности. В тебе я увидел и то, и другое. Я никогда не хотел быть президентом, я всегда хотел сделать президента. У тебя для этого было все, но нужно было еще немного поработать. Ты схватывал все налету, легко воспринимал уроки политики. Интуиция меня не подвела, и я гордился тобой.

— Спасибо.

— Но я не забыл ту самую ночь восемнадцать лет назад, когда ты приполз ко мне испуганный и скулящий, как щенок, потому что ты оказался по уши в дерьме. Ты помнишь ту ночь, мой мальчик?