Воспитание подростка - Владимир Круковер

У нее достаточно много жертв, у этой проблемы. Впадают в депрессии, ипохондрии, презирают и убивают себя. Убедить, что это не вреднее, чем грызть ногти, не всегда удается, так как врач, воспитатель убеждают ребенка в одиночку, посреди хора невежественного злословия.

Онанизм эпизодический – отводной клапан естественного напряжения. Он не должен занимать мысли, отягощать совесть. 70—80% мальчиков и 80—90% девочек в определенном возрасте онанируют. Последствий никаких, кроме внушенных. В человеке нет ничего грязного, кроме того, что он сам делает грязным своим невежеством.

356. Ответим на несколько вопросов, которые ортодоксальному педагогу покажутся крамольными.

Нужно ли оберегать ребят от зрелища взрослой наготы, в том числе и родительской? Ответ: не в большей степени, чем от зрелища нашего плохого настроения.

Почему слова бывают хорошие и плохие? Почему нельзя произносить слова, обозначающие всем известные части тела и действия, с ними связанные? Почему другие слова, обозначающие то же самое, писать и говорить можно? Слово «спаривание», например, считается приличным и употребляется даже в учебниках.

Одна из загадок человеческой психологии – проекция древних табу, идущих с тех времен, когда речь была средством магии. История языка открывает нам, что слова и целые обороты попадают под табу не сразу, а в результате долгого дрейфа значений, смещений смысла. Например, нынешнее ругательство на букву «б» раньше было совершенно рядовым словом, а врунами называли лекарей, заговаривающих (обманывающих) болезнь. Позже слово «врать» превратилось в слово «врач».

Интересно, что действительно аморальные люди – бандиты, развратники – не сквернословят почти никогда. Даже когда очевидно намерение оскорбить, нецензурные слова используются не в их истинном значении, а в символическом. Например, слово «сука» для уголовника означает вовсе не собаку, а человека, не соблюдающего воровские законы.

Большинство сквернословящих просто не владеют достаточным речевым словарем. Выражать свои эмоции они умеют только «яркими» (с их точки зрения) словами матерщины.

357. Для подростков влечение к матерному языку столь же типично, как и манера одеваться экстравагантно. Всего лишь желание выделиться, подчеркнуть свое эго, наивно проявить личностное. Особенно эта черта характерна для девочек – наивная попытка эмансипации.

И нравоучения взрослых в этих ситуациях – жанр, в которое никто еще не преуспел.

«Стало быть, все позволять? Ни за что: из скучающего раба мы сделаем изнывающего от скуки тирана!» – восклицает Я. Корчак.

Безмыслие, мещанство, пьянство, безлюбие, бездарный секс, добродетельная ложь, зубрежка, нравоучения – прародители скуки. Скука – это боль духа. Скука сидит в животе у непонимания.

Но на самом деле в природе скуки нет. Ее порождают и обрушивают на детей взрослые, пытаясь навязать им свое мышление. Самые скучные взрослые – это дети, отравившиеся взрослятиной. Их гложет тоска, ищущая причины. Они бросаются в импровизацию искусственных развлечений – от выяснения отношений на пустом месте до построения бредовых систем. Азартные игры и наркотики, расцвет пошлости до извращений включительно, вандализм, жестокость, садизм, убийства и самоубийства.

358. Одна из дьявольских услуг детям – организованный досуг. Скука рождается, когда умирает игра.

С раннего детства при помощи телевизора мы торопимся сделать детей пассивными потребителями развлечений, одновременно заставляя есть «кашу» под названием «надо». А потом удивляемся: почему нет самостоятельности, фантазии, откуда взялся избыточный эгоизм? «Надо – пил, надо – ел, сам себе я надоел!» – так сказал один старичок семи с половиной лет.

Каждый день мы заставляем ребенка сидеть в душном помещении, почти не шевелясь, каждый день со слепой настойчивостью насилуем его внимание, убиваем восприимчивость и мешаем развиваться способностям познания, каждый день требуем то, что сами отнимаем…

Чего можно требовать от сегодняшнего родителя, учителя, воспитателя, от самих себя, понимая, что в каждом из нас томится ребенок, покалеченный скукой? И более того, зная, что мы находимся на службе у Скуки?.. Может, вдруг запрыгать на одной ножке?.. А может, перечитать «Мэри Поппинс»?..

СЕКСУАЛЬНОЕ ИЗДЕВАТЕЛЬСТВО

Сексуальное влечение ребенка – это не стремление к познанию определенных чувств и ощущений, оно исходит из бессознательного, а потом сознательного любопытства к лицу другого пола. Это не что-то «неприличное», это целая гамма чувств, это тайна, которая притягивает к себе, но не открывается до той поры, пока двое не созреют, чтобы зачать третьего человека – продолжателя жизни многих поколений.

359. Дети, подвергшиеся сексуальному насилию, имеют некоторые отклонения от нормы. Так как дети сообщают о сексуальных контактах крайне редко, то читателям необходимо ознакомиться с некоторыми индикаторами в поведении таких детей.

а) Необычные сексуальные познания.

б) Неуместные для возраста и уровня развития сексуальные игры, включая игры с игрушками.

в) Чрезмерная самостимуляция гениталий.

г) Имитация полового акта с друзьями, сексуализированные поцелуи во взаимоотношениях с родственниками.

д) Компульсивное сексуальное поведение (то есть хватание за грудь либо гениталии или неожиданное раздевание).

е) Спутанность по поводу уместных сексуальных границ.

ж) Неожиданные перемены в чувствах по отношению к конкретному человеку (например: «Я теперь ненавижу дядю Витю»).

360. Эти индикаторы отмечаются у детей дошкольного и младшего школьного возраста. Для более старшего возраста, впрочем, как и для малышей, существуют дополнительные индикаторы поведения.

а) Частая бессонница, пугливость, ночные страхи.

б) Боязнь конкретного человека или группы людей, боязнь возвращаться домой или, наоборот, оставаться там в одиночестве, страх перед воображаемыми объектами.

в) Секретные, особые отношения между ребенком и каким-либо взрослым; необоснованные подарки, получаемые ребенком от взрослого.

г) Саморазрушающее, бесшабашное поведение (злоупотребление алкоголем, токсическими препаратами), неразборчивость в знакомствах, самоповреждения, попытки самоубийства (могут выражаться не прямо, а в подверженности всяким несчастным случаям), побеги из дома.

д) Выраженные изменения в поведении, затрудняющие общение (агрессивное, упрямое, деструктивное), а также, наоборот, пассивное, подчинительное, чрезмерно уступчивое, угодливое.

е) Возвращение к детской инфантильности (энурез, сосание пальца, безосновательный плач, вспышки необоснованного раздражения) или, наоборот, псевдозрелое поведение.

361. Из физических индикаторов стоит отметить только малоизвестные, такие как повторяющиеся физические недомогания без видимых оснований: частые боли в животе, постоянная боль в горле, рвота, отказ от пищи или постоянное жевание чего-нибудь.

Важным показателем служат попытки ребенка рассказать о сексуальном насилии в завуалированной форме – рисунки, реалистические сказки, намеки: «Я знаю одну девочку, она…»

362. Следует твердо уяснить, что соблазняющее поведение или сексуальную озабоченность у детей надо рассматривать как результат сексуального насилия, а не как его причину.

Многих жертв насильники побуждали к соблазняющему поведению, поощряли такое поведение. По данным специалистов США, 38% детей, подвергшихся сексуальному насилию, демонстрируют сексуально нарушенное поведение.

363. Почти всегда ребенок, вне зависимости от возраста, остро переживает чувство вины и стыда за происшедшее. Он, как это ни парадоксально, считает себя виноватым в том, что взрослый так с ним обошелся.

Ребенок винит себя в том, что вел себя как-то не так, что его поведение побудило взрослого сделать ему нечто стыдное. За чувством стыда спрятан страх обнародования этого стыда, боязнь презрения близких, насмешек сверстников, ужас покинутости, отвержения, смерти от эмоционального голода. Слово «стыд» («shame») произошло от индоевропейского корня «кам/кем», означающего «покрывать, скрывать, прятать». Мы чувствуем стыд, когда полностью раскрыты, когда находимся наедине с самими собой, а кто-то за нами – подглядывает. Ребенок в таких ситуациях часто рефлекторно поднимает руку, чтоб загородиться, закрыть лицо. Кому из нас не знакомо желание исчезнуть, стать невидимым, провалиться сквозь землю…

Когда ребенок подвергается сексуальному насилию, в него вторгаются психологически и физически, хотя он еще не готов к этому. Преступник не уважает естественный стыд маленького человека, атакует его. В результате ребенок теряет убежище даже в собственном теле.

364. Известно, что дети, не имеющие своего личного жизненного пространства (пусть это всего лишь закуток за шкафом в общей комнате), растут нервными, неуверенными, слишком пассивными или, наоборот, агрессивными.

При вторжении в последнее святилище – тело – ребенок переносит сильное потрясение. Вспомните общепринятое выражение: «Быть застигнутым со спущенными штанами».