Переписка с мирскими лицами - Амвросий Оптинский

Еще спрашиваете меня, отчего после исповеди N получил облегчение, а после приобщения Святых Таин тягостное чувство?

Судьбы Божии неисповедимы. Одно лишь известно, что Господь все устрояет к нашему смирению, ради которого изливает на людей Свою милость. Впрочем, думаю, что может быть N, получив облегчение душевное после исповеди, ожидал получить после приобщения Святых Таин утешение духовное, вопреки Евангельскому слову (Лк. 17: 20), что «не приидет Царствие Божие с соблюдением», потому и получил противное чувство, ради вразумления; или, может быть, злохитрый враг перед Причащением, или вскоре после оного, окрал душу памятозлобием, негодованием и обвинением кого-либо, или каким-либо человеческим и неблаговременным словом.

Да покроет нас милость Божия от коварств вражиих!

120. О тоске

Это один из нелегких крестов духовных, которые посылаются хотящим спастись, а иногда и не хотящим. Тоска ваша слагается из неудобств, вас окружающих и препятствующих исполнению желаемого. Отраду же некоторую в тоске вашей находите вы при мысли о смерти, потому что тут представляется избытие многих ваших тягот. Но если бы мы, как сказано в «Отечнике», знали вполне, какое томление несут за гробом не получившие милости Божией, то охотно бы несли всякую здешнюю тяготу — внешнюю и внутреннюю. Если о всякой вещи должны молиться Богу — «да будет воля Твоя», то более всего прилично это в отношении нашей жизни, которая нам дана для приобретения вечного спасения. Ежели же кто не вполне располагается или предается в волю Божию, а дозволяет себе некоторые мнимоблагие желания, то он, по временам, будет впадать в малодушие и нетерпение, в избежание чего и советует авва Дорофей мыслить так: «Хощу, якоже будет».

Жалуетесь на тоску и печаль.

Такое состояние души бывает от двух совершенно разных причин, а иногда и смешанных между собой. Печаль, по духовным причинам бывающую, апостол называет полезной весьма: «Печаль бо яже по Бозе, — говорит он (2 Кор. 7: 10), — покаяние нераскаянно во спасение соделовает». Нераскаянно — значит, если человек не обращается вспять от покаяния и благочестивой жизни. Этой печали вредят смущение, от тонкой гордости происходящее, и отчаяние, наводимое врагом нашим. Печаль же, по мирским причинам бывающая, весьма вредна. Она, по слову апостола (2 Кор. 7: 10), «смерть соделовает» не только душевную, но иногда и телесную, если человек сильно предается оной, оставив упование на Бога. Печаль мирскую производят три причины: «похоть плотская и похоть очима и гордость житейская» (1 Ин. 2: 16), которые, по слову апостола, не суть от Бога, «но от мира сего».

Три эти причины рождают причину смешанную, если человек твердо не восстанет против первых, а озирается вспять, видя миролюбцев, по видимому блаженствующих. Смешанную причину печали усиливает и ревность не по разуму в вещах духовных, когда человек не может удержаться в пределах смирения, а уклоняется в рвение. Апостол Иаков пишет (Иак. 3: 16–17): «идеже бо зависть и рвение, ту нестроение и всяка зла вещь… Премудрость же… яже свыше… первее убо чиста есть, потом же мирна, кротка, благопокорлива, исполнь милости и плодов благих, несуменна, и нелицемерна». Несуменна значит неосудлива. Считающие себя умеющими и более других разумевающими склонны к осуждению. Вот аз, скудоумный, увлекающийся желанием пользы ближнему, забывая собственное непотребство, указал вам причины, наводящие тяготу душевную, — не в обличение, но сердечно желая избавления вам от нестерпимой печали, которая отравляет жизнь вашу. Сами вникните и рассмотрите, от чего более происходит томление духа вашего, и, призывая со смирением и верой помощь Божию, постарайтесь по силе удалить неправильные поводы и причины. Не вотще апостол сказал (Евр. 10: 36): «Терпения бо имате потребу, да волю Божию сотворше», жизнь вечную улучим. Да, немалое терпение и разумение и смирение потребно, чтобы избавиться обоюдной стремнины, где, с одной стороны, искушает тонкое миролюбие и тягота плоти, а с другой, — ревность не по разуму, доводящая до рвения; и все это лишает мира душевного, тяготит, томит, смущает. Господи! помози, заступи, спаси и помилуй! Помилуй нас, яко немощны есмы! Враг же противоборющий бесчеловечен и добра ненавистник, «яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити» (1 Пет. 5: 8); но да упразднится его кознодейство.

121. Смущение есть самое душевредное искушение

Смущение, по каким бы оно благовидным причинам ни приходило, есть самое душевредное искушение. Посему должно считать неправильными и несправедливыми те причины и поводы, по которым оно возбуждается. Ежели всеблагий Господь заботится о пользе нашей душевной и спасении нашем более, нежели мы сами, то и должно нам всегда искать успокоения от возмущающих нас мыслей в благости и всемогуществе Божием; а неуместной заботливостью нашей и безвременным опасением и боязнью ничего сделать не можем. Будем жить, пока дарует нам жизнь Жизнодавец, Иже мертвит и живит, поразит и исцелит, вся устрояяй премудростью Своею, по единой благости, ко благому и полезному и спасительному. Не должно забывать Евангельское слово (Лк. 6: 26): «Горе, егда добре рекут о нас ecи человецы».

122. Зависть

Пишете вы, что, видя себя хуже других, склоняетесь на зависть.

Обратите это чувство к другой стороне, и получите пользу. Видеть себя хуже других служит началом смирения, если только человек будет укорять себя за примесь противных чувств и мыслей, и постарается отвергать эту душевредную примесь. Если же дадите место в душе вашей водвориться смирению, то, по мере оного, и будете получать успокоение от различных тягот душевных. Также нечего завидовать и обеспеченным во внешнем отношении. Пример у вас перед глазами, что и имеющие богатое состояние не пользуются миром душевным. Для сего требуется не внешнее обеспечение, а упование твердое на Бога. Если бы вам полезно было это обеспечение, то Господь послал бы вам и богатство. Но, видно, вам это неполезно.

Притом должно знать, что иногда люди, по собственной неосторожности, сделанной когда-либо прежде, подвергаются впоследствии затруднительным обстоятельствам. В таком случае против смущения надобно вооружаться самоукорением, и помощью Божией человек будет успокаиваться. Добром сделанным оправдывать себя нельзя в таком смущении, по закону духовному: «Сделав что-либо доброе кому, жди о сем скорбного искушения». Не вотще апостол говорит (Гал. 5: 25–26): «Аще живем духом, духом и да ходим. Не бываим тщеславии, друг друга раздражающе, друг другу завидяще». Заметьте эти два признака, не свойственные благочестивой жизни.

123. Леность к молитве

Касательно препятствий и лености на молитве, а также и другой борьбы душевной, помните всегда слово Евангельское, что «Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают е» (Мф. 11: 12). Не удивляйтесь нимало тому, что ощущаете в себе движения и чувства, противные Евангельской любви и простоте. Бесстрастие не все имеют. А если кому и дается оное, то по многой борьбе и по великом подвиге, более же — за смирение. А нам, немощным, нужно в свое ободрение и утешение помнить и держаться псаломского слова (Пс. 91: 8): «прозябоша… яко трава, и проникоша всu делающии беззаконие, яко да потребятся в век века», то есть когда будем ощущать в себе противные чувства и движения или помыслы, должны потреблять их самоукорением и призыванием помощи Божией.

124. Самоукорение

Ради самоукорения не должно приискивать случаев, в которых невиновны, тем более, когда это не успокаивает нас, а лишь в большее приводит смущение. Причина явная и готовая к самоукорению — грехи наши и гордость, если тотчас не открываются другие причины. Притом надобно помышлять, что в каждом деле и поступке недостаточно одной благонамеренности, а потребны благоразумное искусство и основательное обсуждение дела. Вот тут-то много поводов и найдется к самоукорению и смирению, а не к смущению, которым обнаруживается тайная гордость. Смирение всегда сознает себя скудным искусства и умения поступать как должно; впрочем, всегда успокаивает себя сознанием своей худости и благонамеренностью, которой прежде всего ищет Бог от человека. Смирение заботится о возможном совершении и достижении своих целей, собственно в делах внешних, и чуждо неуместной настойчивости. Сам я хоть и непричастен сему, но вопрошающим обязан высказать истину.

Объяснять, кому следует, свое душевное устроение весьма полезно и доставляет внутреннее облегчение, но нужно войти во вкус сего собственным опытом, при доверии и оставлении собственных разумений.

Не должно думать, чтобы мы могли сделать кого-либо несчастным, или благополучным. Это принадлежит только Богу и собственной воле человека, если благоразумен пребывает перед Сотворшим его.

125. Как и чем умерять себя?