Дочь Дроу - Элейн Каннингем

Лириэль, беспомощная, наблюдала как гигантская летучая мышь надвигается на жертву. Как она и ожидала, траектория ее полета неожиданно резко ушла вверх, выводя тело за пределы досягаемости меча. Хвост хлестнул вперед.

Но человек подбросил меч вверх. Тяжелый клинок ударился в ночного охотника сбив его с пути, а воин перехватил атакующий хвост. Он поймал его, прямо у кончика, и сжал обеими руками.

«А теперь что?» хмуро пробормотала Лириэль. Человек успешно отразил атаку, но остался без оружия чтобы прикончить противника.

К ее изумлению, он начал раскручивать драгазхара над головой, как гигантское боло. Удивительный способ защиты — вращение не позволяло гигантской летучей мыши атаковать его — но не слишком расчетливый. При всей своей силе, человек не смог бы долго вращать тяжелое существо, и не мог придать ему достаточной скорости, чтобы убить броском. Огр или багбер может и смогли бы совершить подобное, если бы у них хватило мозгов на подобный план, но как только человек освободит драгазхара, он вновь сможет напасть. Если только…

Хитрый план пришел на ум Лириэль, и она мгновенно приступила к его осуществлению. Призвав всю дисциплину своего магического обучения, она отстранилась от звуков битвы, и вернулась в памяти назад, к последней своей свободной ночи в Мензоберранзане. Закрыв глаза, она вспоминала биение музыки и огни недейрры. Погруженная в безумный экстаз танца, она едва обращала внимание на мага, проплывавшего высоко над полом, сплетавшего заклинание, которое убыстрит движения танцующих. Но она видела, и теперь вспоминала.

Раскрыв глаза, она повторила жесты заклинания. Немедленно магическое сияние окружило человека и драгазхара. У нее вырвался вздох облегчения, когда магия пришла в действие, и человек начал набирать скорость. Лириэль обнажила свой короткий меч, и подошла так близко, как только осмелилась. Ухватившись за рукоять обеими руками, она напряженно ждала подходящего момента.

Все быстрее и быстрее вращались человек и гигантский летун в объятиях магии дроу, обрамленные магическим огнем. Скоро драгазхар вертелся так быстро, что оставлял за собой светящуюся полосу. Его визг заглушался воем ветра. Так пойдет, решила Лириэль. Она прыгнула вперед, ударила.

Сила столкновения чуть не вырвала ей руки, но эльфийский клинок прорубил ткани и кость, почти перерезав хвост ночного охотника. Неожиданно освобожденное существо стрелой полетело в стену пещеры, и осталось на ней, расплющенное как гигантское насекомое. Человека так же резко отбросило в противоположном направлении, он несколько раз перекатился, пока не стукнулся об основание большого сталактита. Там он и остался лежать, оглушенный или мертвый.

Лириэль вернула меч в ножны. Наклонив голову, она рассматривала странного мужчину. Прошло несколько минут, а он все еще не шевелился. Начав беспокоиться, она подошла и склонилась над ним, чтобы посмотреть поближе. Осторожно потянулась к бледной коже его лица.

Его рука молнией обхватила ее запястье. Пораженно зашипев, Лириэль дернулась назад, но хватка человека была слишком сильна. Ее свободная рука потянулась к рукояти ножа, глаза сузившись сосредоточились на пульсирующей жилке его шеи. Один короткий удар, и она свободна.

«Благодарю, леди», сказал он необычно глубоким, низким голосом. Голубые глаза вблизи казались еще более необычными. «Если бы не твоя магия, этот монстр одолел бы меня. У нас на родине говорят, что только дурак хватает снежного кота за хвост». Он покосился на кинжал в ее руке и лукавая усмешка коснулась его губ. «Если это так, то я дурак вдвойне».

Он говорил на Общем, языке, использовавшемся некоторыми торговцами. Язык походил на гоблинские диалекты, так что Лириэль понимала его, и даже могла говорить. До нее дошло, что она может разговаривать с этим человеком, и в своем возбуждении от этой идеи она позабыла и о том, что только что намеревалась убить его и о собственном плене.

«Как ты узнал, каким образом будет атаковать драгазхар?» спросила она.

Голубые глаза расширились от неожиданного вопроса. «Виверны так атакуют», просто ответил он.

«Виверны?»

«Они как маленькие драконы, с острыми ядовитыми хвостами».

Драконы, это она понимала и могла вообразить подобное существо. «А этот меч», сказала она, указывая кинжалом на тупой, тяжелый клинок лежавший в нескольких футах от них. «Зачем тебе такое оружие? Какая польза от не заточенного меча?»

Снова слабая улыбка. «Ты же видишь, какой он большой и тяжелый. Чаще всего, я не могу удержать его. Будь от острым, вороненок, я бы мог порезаться каждый раз когда роняю его, правда?»

Лириэль знала кто такие вороны. Некоторые маги держали их в качестве фамилиаров, и ухоженные черные птицы были одновременно прекрасны и хитры. Сравнение польстило ей, несмотря на глупый ответ.

Она отползла на коленях — насколько могла, учитывая что он все еще удерживал ее руку — и задумалась об этой странной встрече. Одинокий человек, путешествующий в Подземье. Он должен быть крайне могущественным, абсолютно сумасшедшим или глупее чем она полагала возможным. «Что ты здесь делаешь?» прямо спросила она. Голубые глаза сосредоточились на ее лице, и он похоже старался тщательно выбирать слова. «В моей земле есть обычай для молодых людей идти в дажемму. Это путешествие в далекие места, чтобы увидеть и лучше понять мир».

«Дажемма», повторила она. Как чудесно, этот народ поощряет своих молодых путешествовать! Она не могла не сравнить этот обычай с добровольным заточением и ксенофобией Мензоберранзана, и ощутила прилив зависти.

Она погасила жгучую боль, как ересь которой она и была, и вновь обратила внимание на человека. Жажда открытий и приключений была близка ее душе, но какой обитатель поверхности выберет для путешествий смертельно опасное Подземье? У него должен был быть и другой мотив кроме простого любопытства. Возможно, он не откроет его сам, но она может просто найти это в его разуме.

Даже начинающая жрица может сотворить заклинание, которое позволит ей на мгновение заглянуть в мысли другого. Для этого она должна прикоснуться к священному символу Лолт. Но одну ее руку крепко сжимал человек, в другой был кинжал. Она могла убить его, но сначала он сломал бы ей запястье. Ничья по-иллицидски, подумала она не без веселья, вспоминая комическую картину двух пожирателей мозгов, взаимно заморозивших друг друга парализующими заклинаниями. Чтобы переломить ситуацию, Лириэль прибегла к оружию другого рода.

Призвав самую ошеломляющую свою улыбку, она обрушила всю ее силу на человека. «Даже снежный кот — кем бы он ни был — должно быть достаточно разумен, чтобы понять когда бой закончен. Отпусти меня, и я отложу кинжал», промурлыкала она обещающе. «Тогда мы… поговорим».