Забрать ее душу (ЛП) - Харли Лару

— В лесах постоянно пропадают люди.

Я встал рядом с ней, и она оглянулась. Ее взгляд скользнул вниз по моему телу, задержался на груди и очень демонстративно избегал смотреть мне между ног, несмотря на то, что я уже снова застегнул джинсы. Я ухмыльнулся.

— Эльдов привлекает магия. Если только человеку не повезет настолько, что он наткнется на них глубоко в лесу, маловероятно, что обычный смертный когда-либо столкнется с ними. Эльды не станут охотиться в человеческих городах, если у них нет веской причины.

— Тогда в чем их причина? — спросила она. — Они охотятся за мной, потому что у меня есть гримуар, я понимаю.

Она не поняла, но ладно.

— Но они охотились за Кентом только потому, что гримуар был у него раньше?

— Шагай, а я продолжу говорить, — сказал я, подталкивая ее локтем в направлении ворот. — Чем скорее мы заберем гримуар из твоих рук, тем лучше.

Она надулась, но на этот раз была послушна. Пуговицы на ее свитере были оторваны, поэтому она туго натянула его на грудь и скрестила руки, чтобы прикрыться. Мы вместе вышли через ворота, и ни одной машины не было видно, пока мы шли по дороге к ее дому.

— Мне нужно знать, как защитить себя от этих существ, — внезапно сказала она. — Ты сказал, что они, возможно, не перестанут охотиться за мной, так что…

— Уезжай из Абелаума, — сказал я. — Это лучшее, что ты можешь сделать. Они будут охотиться за тобой, куда бы ты ни пошла, теперь, когда магия коснулась тебя, но жить в Абелауме — все равно что сунуть руку прямо в улей и удивляться, почему тебя жалят.

Она посмотрела на меня с тревогой, но я просто пытался быть честным. Не было смысла лгать ей, что все каким-то образом наладится, как только гримуар исчезнет. Она стала бы менее привлекательна для Эльдов, но Хэдли были совсем другой проблемой.

— Я не могу просто так сорваться с места, — сказала она. — У меня нет…У меня пока нет денег…

— Тогда оставайся дома на ночь. Заколоти окна досками. Жги розмарин и шалфей от заката до восхода солнца, Эльды ненавидят их запах. И держись подальше от этих чертовых Хэдли.

Она нахмурилась.

— Почему? Если Кент мог, может быть, он сможет мне помочь!

Я усмехнулся.

— Ни один член этой семьи не заинтересован в том, чтобы помогать кому-либо, кроме самих себя.

Ее хмурый взгляд превратился в свирепый. — Они были добры ко мне. Ты говоришь это просто для того, чтобы я чувствовала, что у меня нет другого выбора, кроме как принять твою сделку.

— Ты хочешь знать, чем на самом деле занимается Кент?

Я остановился, разгоряченный разочарованием.

— Хочешь знать, чем на самом деле занимается его «Историческое Общество»? — я изобразил воздушные кавычки. — В Абелауме есть вещи гораздо худшие, чем монстры. Ты знаешь легенды. Ты была в церкви. Семья Хэдли не заинтересована в том, чтобы помогать тебе. Они заинтересованы в укреплении своей собственной власти.

Она прикусила губу, все еще скрестив руки на груди. Я не мог винить ее в подозрениях — она знала, что я демон, конечно, она считает, что я лжец. Но это не имело значения, поверила ли она мне. До тех пор, пока она меня слышала. Пока я мог обнадеживать себя, я пытался предупредить ее.

Чувство вины не было естественной эмоцией для демонов. У нас просто не было возможности этому научиться. Если молодой демон облажается в Аду, он, скорее всего, окажется мертвым, убитым кем-то более могущественным, чем он, или казненным Жнецом, если он действительно кого-то разозлит. Не было места чувству вины. Выйди сухим из воды или сделай все правильно с первого раза.

Ощущение этого раздражающего, колющего, неуютного чувства вины сейчас только показывало, что я пробыл на Земле слишком долго.

Я ни черта не был должен этой женщине, но, черт возьми, мне казалось, что я был в долгу.

Она остановилась. Она смотрела на меня, стоя немного впереди меня на дороге, обхватив руками свой свисающий свитер и дрожа от холода. Мне захотелось обнять ее, укутать, согреть. Черт возьми, я размяк.

— Какое отношение легенды и церковь имеют к Хэдли? — тихо сказала она.

— Морфеус Лейман владел серебряными рудниками Абелаума, — сказал я. — Его сын, Бенджамин, сменил фамилию на Хэдли после того, как культ его отца чуть не заставил семью покинуть город.

Морфеус: первый призыватель за столетия, которого я не смог убить. Он был осторожен, одержим. Умный человек. Оказавшись в ловушке под землей вместе со своими шахтерами, когда шахта обрушилась, он обнаружил много интересного в этих давно забытых подземных пещерах. Он нашел остатки древней религии, сосредоточенной вокруг ослабевшего Бога, который говорил с ним в темноте; он нашел гримуар, написанный давным-давно могущественной ведьмой…и, как следствие, он нашел мое имя. Он нашел железный амулет, который сделала ведьма, предлагая ему дополнительную защиту от меня.

Как бы сильно я ни хотел, я не мог убить его, как и его сына Бенджамина, когда Морфеус передал ему гримуар и амулет. Я оставался пленником, более ста лет служа одной и той же семье, по мере того как они набирали силу, во многом благодаря мне.

— Культ его семьи, — пробормотала Рэй, ее глаза широко раскрылись в темноте. — Ты говоришь о Боге, верно? Чудовище в шахте?

Она покачала головой.

— Это глупая история, которую рассказывают, чтобы пугать детей. Единственные члены культа в Абелауме — нервные подростки, которые хотят околачиваться в Святом Таддеусе и притворяться, что общаются с каким-то древним богом, пока они под кайфом от наркоты.

Она усмехнулась.

— Да брось. Я буквально исследую этот материал ради развлечения. Меня не пугает личная крипипаста Абелаума.

Я рассмеялся.

— Отлично. Не верь этому. Кент одержим идеей уберечь эту церковь от сноса и чтобы шахты не запечатали, потому что он по-настоящему вложился в историю города. Виктория и Джереми так сильно хотят дружить с тобой, потому что они просто такие хорошие, добросердечные люди.

Я протиснулся мимо нее, направляясь к ее дому. Я затылком чувствовал ее пристальный взгляд.

— Что именно ты вообще пытаешься сказать? — огрызнулась она, бегая трусцой, чтобы не отставать от меня. — Если Кент верит, что в шахте есть Бог, что с того? Он что, планирует заставить весь Абелаум выпить «Кул-Эйд»? Он собирается попытаться привлечь меня к этому делу?

— Не привлечь тебя, — сказал я. — Принести тебя в жертву.

Она рассмеялась, но теперь в ее голосе слышалась нервозность.

— Ладно, ладно. Все Хэдли — члены культа, практикующего человеческие жертвоприношения,