Обещанна тебе (СИ) - Егорова Олеся

  - Мы пойдём одни. Там опасно.

  - Нет. - Я упрямлюсь, вырываюсь из его рук, и выскакиваю из машины. Игорь тоже покидает салон, обходит машину по кругу, останавливаясь возле меня. Буквально в считанные секунды выхватывает у молодого лейтенанта наручники из-за пояса, и застёгивает на моём запястье. Вторую сторону цепляя к внутренней ручке задней двери.

  - Если почувствуешь опасность. В машину её и вали из посёлка. Сразу в ближайший город, в отделение. - Бросает парнишке, и снова смотрит на меня.

    Я в шоке от его поступка, внутри всё переворачивается от гнева и ярости, и впервые в жизни мне хочется его ударить.

  - Я должна пойти, никто не сможет остановить его кроме меня. - Чеканю, испепеляя его ненавидящим взглядом.

   -  Я не позволю тебе рисковать. Ты останешься здесь. - Игорь даже не намерен спорить. Он так решил, и ему плевать на моё мнение. Плевать на то, что там, в доме, может быть мой ребёнок! И я ненавижу его за это.

  - Если ты сейчас уйдёшь, я никогда тебя не прощу! - Кричу уже в уходящую спину, и даже Фёдор Петрович, не оборачиваясь, уходит вслед. 

  Лейтенант, несмотря на все мои мольбы, демонстративно отворачивается, делая вид, что просто напросто не слышит меня, и я начинаю отсчитывать секунды, каждая из которых бьёт глухим ударом сердца в грудь. На сорок восьмой секунде в доме раздаётся выстрел, и сердце летит вниз, забирая с собой остатки моей души.

Глава 45. Диана.

  Лейтенант испуганно смотрит в сторону дома, а затем переводит взгляд на меня. Я решаю пойти ва-банк, и обращаюсь к парню.

  - Ну и что ты стоишь? Тебя этому учили? Там стреляют, а ты прячешься. - Я намеренно его унижаю, чтобы заставить пойти в дом.

Парень теряется, и не знает, что ему ответить. Рассеянно смотрит то на дом, то на меня. Ему страшно, это видно по глазам, но мне ещё страшнее. Я знаю Альберта, знаю на что он способен. И если я не окажусь в доме, всё может закончится плохо. Очень плохо.

  - Ну?! Так и будешь стоять?! - Снова наседаю на парнишку, и он вроде бы сдаётся. Разворачивается, и медленно идёт к дому, доставая пистолет из поясной кобуры. - Эй! А меня ты тут оставишь?! Мне же страшно! Я пристёгнута! И остаюсь совершенно одна! - Играю на женском страхе, вспоминая о том, что я неплохая актриса, и лейтенант снова сдаётся, он верит в мой страх. Возвращается, достаёт ключи от наручников и отстёгивает меня от двери машины.

  - Только без глупостей. Иди за мной. - Предостерегает меня, но я свободна, и продолжать игру больше не собираюсь. Он идёт слишком медленно, а я уже перехожу на бег, даже не оглядываясь на его крики. Забегаю в распахнутую калитку, и на земле вижу два тела, на коленях возле которых склонился Фёдор Петрович. На ватных ногах подхожу, и облегчённо вздыхаю, хоть передо мной действительно лежит труп. У мужчины прострелена голова, и он определённо мёртв, но вот над женщиной как раз и склонился генерал, зажимая пальцами рану в области живота. Я вижу их лица впервые, но понимаю, что скорее всего это и есть приёмные родители моего малыша. Слышу за спиной, как во двор вбегает лейтенант, и Фёдор Петрович оборачивается на шум. 

     - А ну быстро отсюда! Оба! Без вас разберутся! 

  Но я игнорирую его крик, пробегаю мимо, внутрь дома, туда мне нужно, я это чувствую. Пересекаю крыльцо, прихожую, и оказываюсь в просторной комнате, так и замерев на пороге.

  - А вот и моя сладкая девочка. Я тебя ждал. - Расплывается в улыбке Альберт.

  Он сидит в кресле, в центре комнаты, и я оглядываюсь по сторонам, в поисках остальных. Правее замечаю Вику. Она лежит на полу, и я закрываю рот, чтобы не закричать от ужаса. Лицо измазано в крови, губа разбита, глаза чуть приоткрыты, а из-под тела медленно вытекает лужица крови. Игорь стоит в противоположной стороне комнаты, его пистолет направлен в сторону Альберта, но тот целился не в своего соперника, а в Соболева, стоящего на коленях перед Викой, и не видящего ничего вокруг. Он целует её побледневшие пальцы и шепчет ей что-то очень важное для них двоих. Потому что Вика тоже смотрит лишь на Михаила, и слабо ему улыбается. Сейчас для них мир сузился только для двоих, и я не виню их в этом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

  Альберт быстро переводит дуло пистолета на меня, и взгляд снова становится безумным, как всегда, когда я рядом с ним. 

  - Ну что Игорёк? Загнал ты меня в угол. Уважаю. Только я один умирать не собираюсь. У меня в руке тоже оружие. Выбирай. Либо ты, либо она. Прямо сейчас выбирай. Считаю до трёх! - Альберт кричит, оглушая меня, и я даже не успеваю посмотреть на Игоря, прежде чем слышу следующие слова. - Раз!

  - Я! - Барон резко встаёт, разворачивается к Игорю, и уже через секунду гремит выстрел. Я смотрю на любимого мужчину, его взгляд не изменился, рука напряжена, и пистолет всё так же направлен на Альберта. Я не вижу расползающихся пятен крови на одежде, выдыхаю, и снова оборачиваюсь к Барону. Он смотрит на меня улыбаясь, а затем касается своей груди, поднимает ладонь, и растирает между пальцев собственную кровь. Несколько секунд, и он падает на колени, а затем заваливается на бок, в неестественной позе, закрывая глаза. Я бросаюсь к Игорю, обнимаю его, сжимая до хруста его плечи, и о наконец-то опускает свой взгляд на уровень моих глаз. Поднимает ладонь, убирая растрепавшиеся пряди волос со лба, и касается его губами.

  - Испугалась? - Шепчет горячо, целуя, оставляя влажный след на коже, и в этот момент я слышу детский плач в соседней комнате. Разворачиваюсь на звук, ища взглядом дверь, и делаю всего несколько шагов, прежде чем слышу голос, что надеялась уже больше никогда не слышать. Только в ночных кошмарах. 

   - Я всё равно не уйду без тебя. - Боковым зрением замечаю, как Барон поднимает трясущуюся руку вверх, в ладони зажат пистолет, и он направлен на меня. Мне уже не убежать. Но это не важно. Мы нашли Ванечку. Теперь с ним Игорь, и он обязательно позаботится о нём, я даже не сомневаюсь, что у малыша будет самый любящий отец на свете. Закрываю глаза, потому что умирать страшно, безумно страшно. Особенно тогда, когда счастье было так близко, что уже согрело кончики пальцев своим теплом. Но это не моя судьба. Тьма снова накрывает меня, укутывая в ледяной плащ страха, заставляя зажмуриться ещё сильнее. И за секунду до того, как я слышу выстрел, меня сбивает с ног мощным толчком, затем выстрел, и грохот удара об пол совсем рядом. Ещё несколько секунд я боюсь открыть глаза, а когда всё же заставляю себя это сделать, вижу Игоря. Он лежит рядом со мной, приложив ладонь к груди.

  - Ну вот и всё. - Тихо говорит он, и устало закрывает глаза.

  Сердце сжимается так, словно его взяли в кулак, и сильным движением выдавливают последние капли крови. Затуманенным взглядом осматриваю комнату, вижу, что Альберт снова упал на спину, и больше не двигается, отдав последние силы выстрелу. Удар кулака о стену, громкий надрывный крик, и я вижу Михаила, закрывающего лицо ладонями, Вику, с закрытыми глазами, и снова слышу детский плач. “Ну вот и всё” Вторит в голове шелест голоса Игоря Последнее, что я помню, это испуганный взгляд вбежавшего Фёдора Петровича, а затем тьма принимает меня в свои крепкие, родные объятия.

ЭПИЛОГ.

  Я брожу в темноте, отдалённо слыша собственное имя, произносимое мужским, любимым голосом, и плач ребёнка. Мне нужно к нему, так сильно нужно, что я из последних сил стараюсь вырваться из темноты. В нос ударяет неприятный резкий запах, и я резко распахиваю глаза. Вокруг меня очень много людей, но в толпе выхватываю знакомый силуэт. Он стоит возле меня на коленях, держа в руках малыша. Игорь помогает мне сесть, и я понимаю, что кто-то уже перенёс меня на кровать, в другую комнату, не ту, в которой был Альберт. Бросаю на Игоря тревожный взгляд, и он понимает без слов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

  - Он мёртв. Теперь уже точно.

  Протягивает мне малыша, а я осторожно беру его на руки и сразу же прижимаю макушкой к лицу. Это мой Ванечка. Мой. Я помню его по запаху, по его личику, так похожему на отца, и своим глазам. На нём шапочка, из-под которой выбивается светло золотистый пушок волос, а глаза такие выразительные и серьёзные, что я замираю. Он разглядывает меня очень долго. Целых несколько минут смотрит в глаза, внимательно, изучающе. А затем крохотное личико озаряет улыбка. Самая искренняя улыбка на свете, ради которой стоило пройти через всё это. Ради которой стоило умереть, сойти с ума, а потом воскреснуть. Он разворачивается к Игорю, ручкой хватает его за палец и притягивает к себе. Естественно, у него нет сил, чтобы сдвинуть такую скалу, но это и не нужно, ведь наш папа сам поднимается с колен, присаживается на кровать рядом, и прижимает нас к своей груди, окутывая теплом и заботой.