Цветной Дозор - Карина Шаинян

Сутулясь, Тави обошла фургон. Скрестила пальцы на обеих руках, глядя в проем. Глубоко вдохнула. И еще раз. Одернула себя, понимая, что тянуть время глупо. Судьба дает ей единственный шанс узнать, что происходит. Парень либо сдаст ее, либо нет. Пан или пропал…

– Чандра! – тихо окликнула она.

Парень резко обернулся. Руки дрогнули, выпуская кофемолку, но Чандра, изогнувшись, успел подхватить ее у самого пола. Бросил испуганный взгляд за спину Тави, туда, где метрах в пяти светились задние стенки палаток.

– Что ты здесь делаешь, маленькая ведьма? – прошептал он.

«Маленькая ведьма»? Тави бросила короткий взгляд сквозь Сумрак: нет, не Иной, человек. Видимо, сделал выводы, когда она стала работать на Сильвию. Умный. Поумнее ее самой, она намного позже догадалась…

– Хочу узнать кое-что, – быстро проговорила Тави. – Поможешь?

Чандра повертел пальцем у виска. Снаружи раздался суровый оклик, Чандра торопливо ответил. Интонации у него были неприятные, заискивающие. Захрустела под тяжелыми шагами сухая трава. Чандра схватил поднос, уставленный чашечками с кофе, и сунул в руки Тави.

– Быстро, – прошипел он.

С ужасом чувствуя, как сползает покрывало, Тави торопливо засеменила к столику. Кланяясь и пряча глаза, принялась расставлять кофе. Сейчас заметят, что руки слишком светлые… Но никто не обращал на нее внимания. Подхватив опустевший поднос, Тави вернулась в фургончик. Прислонилась к стене, судорожно переводя дыхание. По лицу струился пот, и она вытерла его сорванным с головы платком. Колючая синтетическая ткань не впитывала влагу, и Тави с досадой бросила платок на стол.

– Надень обратно! – всхлипнул Чандра. – Угробишь нас всех…

– Скажи мне кое-что, и я уйду, – попросила Тави, заново повязывая платок. Чандра испуганно замотал головой. – Скажи хотя бы – Сильвия здесь?

– Что ты! – замахал руками Чандра и с невольной гордостью добавил: – Они ее боятся.

Камень свалился с души Тави. Сильвия у дозорных, связанных правилами, законами и договорами. Что бы там ни происходило – они не посмеют причинить ей вред…

– А эти, – Тави кивнула в сторону столика, – о чем они говорят? О цунами?

– Откуда ты знаешь?

– Я много знаю, – проговорила Тави. – Меня позвали, чтобы помочь… Чтобы остановить их.

Она сумела не покраснеть: правда же. Не вся, но – правда. Чандра с прерывистым вздохом опустился на табуретку, стиснул руки, словно до сих пор держался из последних сил и вот наконец дождался подмоги. В его глазах плескалась отчаянная надежда. Тави прикусила губу: каково же пришлось бедняге, если «маленькая ведьма» кажется ему спасительницей?

– Эти долбаные козлы только о цунами и говорят, – горячечно зашептал Чандра, пересыпая речь многочисленными «факами» и «шитами». – Слоновый снесем нахрен, большую землю снесем нахрен, материку тоже достанется… Смеются. Весело им. Говорят – мы им покажем, они у нас попляшут. Телефоны не работают, Интернет, у моего друга была рация – взорвалась нахрен… Лодки охраняют. Один псих вплавь махнул… да вряд ли доплыл. Говорят про какое-то чертово предсказание – мол, теперь оно сбудется, колдуны и ведьмы будут у них на четвереньках ползать. Я не понимаю, блин, ничего, они же сами колдуны… Говорят так, как будто и здесь цунами устроят, и в ведьмовском мире тоже… То есть – либо здесь, либо у вас, если другие колдуны их не послушают и не отдадут какую-то хрень. У вас есть свой мир?

Тави неуверенно кивнула.

– Это они про Сумрак, наверное, – проговорила она.

– Так называется, да? А, – Чандра махнул рукой, – хрен с ним, с вашим миром. Меня наш волнует. Они сегодня с утра как пьяные, радуются. Говорят, русские эту хрень привезли.

– Опаньки, – выговорила Тави.

– Не понял?

– Упс.

– А-а… А ты что, не знала? Ты же русская.

– Не знала, – призналась Тави и вдруг неожиданно для себя самой обхватила Чандру за плечи и от души чмокнула в щеку. – Спасибо!

– Ты куда? – обалдело спросил Чандра ей в спину, но Тави только пожала плечами. – Платок поправь, волосы видно!

– Спасибо, – шепнула Тави с порога, убирая под ткань светлые пряди. – На́нри.

Выбравшись из палаточного городка через задворки, Тави не стала возвращаться в поселок. Хотелось побыть одной, в тишине и спокойствии, без необходимости прятаться и вздрагивать от каждого шороха. Узкая тропинка, пропетляв между невысокими холмами, вывела на каучуковую плантацию. Среди бесконечных рядов деревьев тускло светилась над входом в крестьянскую хижину лампочка. Рядом темнел навес. Сотни овальных пластов латекса, подвешенных под крышей на просушку, белели в темноте, как чешуя гигантской пещерной ящерицы, никогда не видевшей света. Стараясь ступать беззвучно, Тави обошла дом стороной: не стоило сейчас показываться на глаза ни Иным, ни людям. Луна едва пошла на убыль; в ее свете идти по почти голой земле между рядами каучука было легко и приятно. Белесые стволы обвивали спирали снятой коры; тягучие струйки белого сока тянулись вдоль надрезов и по каплям стекали в подвязанные к деревьям донышки пластиковых бутылок.

Дом скрылся из виду. Тави, почувствовав себя в безопасности, перешла на неторопливый прогулочный шаг и погрузилась в тоскливые размышления о том, что узнала от Чандры. Значит, если сектантам отдадут какую-то вещь, это приведет к катастрофе в Сумраке и испортит жизнь Иным. А если не отдадут – катастрофа произойдет в реальном мире. Погибнут десятки тысяч людей… Тави бессознательно ускорила шаг, сжимая кулаки. Сволочи. Какие же сволочи! И они еще размышляют, торгуются… лишь бы сохранить собственный статус-кво. Ценой многих и многих человеческих жизней. Что, людишки не в счет? Ни для Темных, ни для добреньких Светлых… Гады!

Тави резко остановилась, саданула кулаком по липкому стволу. Шею обдало леденящим ветерком, и прямо под носом в дерево воткнулось, разбрызгивая белые тягучие капли, широкое тусклое лезвие. Несколько мгновений Тави смотрела на него не моргая, широко раскрыв глаза, без единой мысли, а потом, так и не успев понять, что происходит, скользнула в Сумрак. Обернулась, готовая увидеть оскаленного Внимающего и багровую дыру портала. Но увидела лишь тень, невыносимо медленно заносящую руку над тем местом, где только что находилась девушка. Кажется, человек…

Тави отбежала на десяток метров и вышла в реальный мир. Человек. Обычный крестьянин – но почему-то жалобно ругающийся, злобно размахивающий ножом. Видимо, тем самым, которым снимал кору с каучуковых деревьев. Вопя и рубя направо и налево, он закружился волчком и рухнул, запутавшись в собственных ногах. Отбросил нож и разрыдался, потрясая кулаками и выкрикивая угрозы то ли луне, то ли небесам… Света хватало, чтобы увидеть белки его глаз, потемневшие от переполненных кровью сосудов. Да он же укурен в хлам, догадалась Тави. До невменяемости и паранойи… Надо же было так нарваться!

Она побежала, отбросив попытки ступать бесшумно: вопли несчастного наркомана могли заглушить шаги целой роты. Плантация больше не казалась уютным местечком, годным для размышлений. Тави чувствовала, что вот-вот исчерпает запасы везения. Возможно, удача уже закончилась: никогда раньше Тави не сталкивалась с агрессией жителей Слонового острова. Здесь могли обжулить по мелочи, но напасть – никогда. Может, докурился до галлюцинаций и принял ее за демона? Все-таки чужие редко шатаются по ночным плантациям, вряд ли мужик к этому привык. В любом случае она спаслась только чудом. Надо возвращаться. Тави выяснила все, что хотела; теперь разумнее всего сдаться под защиту Дозоров. А что дальше? Уговаривать, убеждать, просить? Она догадывалась, что это бесполезно. Но должна была хотя бы попытаться.

Кратчайший путь в «Сансамай» вел через поселок, но воспользоваться им было бы чистой воды безумием. Тави пошла в обход: она провела на Слоновом достаточно времени, чтобы изучить его дороги и тропинки. Через холмы, через речку… Грунтовка выведет на пляж; там, где в море врезается мыс, придется перелезть через нагромождение скал. Неприятно в темноте, но ничего страшного, она справится.

Дорога заняла больше времени, чем рассчитывала Тави, но все-таки часа через полтора она, взмокшая и ободранная после балансирования на скользких камнях, вышла на отрезок пляжа, где располагался «Сансамай». Тяжелая дорога прочистила мозги, и у Тави появился кривой и ненадежный, но все-таки вполне конкретный план. Взывать к совести старых Иных бесполезно: они давно уже перестали быть людьми. За сотни лет жизни в качестве магов, ведьм, вампиров они перестали идентифицировать себя с человечеством. Они – другие, и собственные шкуры им дороже обычных людей. Но есть еще Андрей. Он по-настоящему молод. Ему двадцать пять не только на вид. Всего десять лет назад он был мальчишкой, не подозревающим о своих фантастических способностях. Андрей еще не отвык от того, что он – один из людей. В нем можно разбудить совесть. Или хотя бы жалость. Да, он недолюбливает Тави – но, может, именно поэтому позовет коллег не сразу, попытается задержать ее сам. У нее будет время, чтобы убедить его. А вместе они придумают, как действовать дальше.