Северные окраины Петербурга. Лесной, Гражданка, Ручьи, Удельная… - Сергей Глезеров

Место для установки знака окончательно до сих пор так и не выбрано, но концепция его принципиально одобрена главным художником города. Дело, как всегда, упирается в финансирование. К сожалению, попытки собрать деньги на этот памятник за все прошедшие годы так и не увенчались успехом.

Накануне 8 марта 2003 года состоялось собрание жителей микрорайона, где предполагается возвести памятник. Все собравшиеся высказались за его создание, правда, у многих довольно прохладное отношение вызывало то, что Карл и Эмилия – во-первых, немцы-лютеране, а, во-вторых, самоубийцы. Чтобы памятник не стал «гимном» идее романтического самоубийства, решили, что он должен быть все-таки не в честь только Карла и Эмилии, а вообще во имя всех петербургских влюбленных.

По инициативе Венедикта Бёма возникла общественная комиссия по созданию памятника, среди ее членов – заместитель директора Музея городской скульптуры Юрий Пирютко, доцент СПб. Технического университета и руководитель Центра российско-германских встреч при Петрикирхе Арина Немкова. Муниципальный совет и администрация Выборгского района поддержали идею, но, однако, сослались на отсутствие средств.

Эскизный проект памятника влюбленным, разработанный членом Союза архитекторов РФ Степаном Одноваловым

Между тем памятники влюбленным существуют во многих городах. Есть такой памятник в очаровательном бельгийском городке Брюдже. Несколько лет назад памятник влюбленным открылся на Украине – в Харькове, на площади Свободы. Губернатор области, приглашая на его открытие студентов, молодежь и всех влюбленных, сказал, что памятник – только первый этап создания площади Любви в сквере на площади Свободы. Студенты харьковских вузов приняли в создании памятника самое живое участие и предложили 75 вариантов.

В Челябинске тоже появился памятник влюбленным, он называется «сфера любви». По отзывам ироничных критиков, «сфера» могла бы с успехом конкурировать со знаменитым Петром I работы Зураба Церетели. Установили памятник любви и в Саратове – на берегу Волги. Рядом на воде по вечерам работает уникальный плавающий фонтан с подсветкой, так что на набережной у влюбленных пар появился свой уголок.

А в Краснодаре предложили оригинальную версию памятника влюбленным, установив на пьедестале в одном из городских парков скульптурную достопримечательность – «мартовского кота». В Петербурге свой кот тоже не так давно появился – на Малой Садовой улице, но вот памятника влюбленным до сих пор нет. Негоже «культурной столице» отставать от всей России. Пусть будет и в Петербурге памятник влюбленным!..

От тайных обществ до времен Гражданской войны

Благодаря знаменитой дуэли Чернова и Новосильцева, которой современники пытались придать политический характер, Лесной стал в какой-то степени причастным к деятельности политических тайных обществ. Прошло еще полвека, и с Лесным оказались связанными страницы истории русского терроризма.

Именно здесь, в значительной степени, протекал «утробный период» «Народной воли»: в 1879 году в Лесном находилась конспиративная квартира «землевольцев» – сторонников новой, террористической, тактики. Под видом дачников революционеры A.A. Квятковский и С.А. Иванова сняли верхний этаж деревянного дома с большим балконом, выходившим в сад. Здесь, на даче в Лесном, происходили оживленные дискуссии и яростные дебаты «землевольцев», делившихся на «политиков» – сторонников борьбы за политическую свободу (к ним относились А.И. Желябов, H.A. Морозов, О.С. Любатович и др.), и их противников – «деревенщиков», сторонников продолжения «хождения в народ».

В конце концов каждая фракция стала заседать отдельно, а дача в Лесном стала штаб-квартирой «политиков». Обычно они устраивали свои собрания вне дома: уходили в находившийся рядом сосновый лес. Два месяца продолжались споры и взаимное непонимание, пока 15 августа 1879 года здесь же, в Лесном, не состоялся петербургский съезд «Земли и воли», принявший решение о разделе организации. «Земля и воля» прекратила свое существование, окончательно разделившись на «деревенщиков» и «политиков» – будущих «народовольцев».

26 августа 1879 года именно в Лесном Исполнительный комитет «Народной воли» вынес свой смертный приговор императору Александру II. Возможно, именно это роковое решение немало повлияло потом на нелегкую судьбу России в XX веке. Как бы то ни было, именно с того времени началась настоящая «охота на царя», закончившаяся его трагической гибелью от рук «народовольцев» 1 марта 1881 года, после взрыва на Екатерининском канале…

Революционные события начала XX века не обошли Лесной стороной. С одной стороны, он находился в непосредственной близости от Выборгской стороны, где нередко наблюдалось революционное брожение. С другой стороны, Лесной являлся крупнейшим либеральным центром, поскольку в Лесном жило много представителей профессуры, увлекавшихся либеральными идеями. Кроме того, Лесной служил средоточием студентов, доставлявших беспокойство властям своими антиправительственными взглядами.

«В нашей квартире часто собирались студенческие сходки, – вспоминал Б.М. Филиппов. – Молодежь собиралась особенно часто после Ленских событий… Студенты ожесточенно спорили о чем-то, для нас непонятном, но слушать все-таки было интересно, особенно когда ругали царя. Потом сестра садилась за пианино, и все пели революционные песни».

А почти напротив дома, где прошло детство Б.М. Филиппова, на противоположной стороне Старо-Парголовского проспекта, в годы после поражения революции 1905–1907 годов разместился штаб черносотенного «Союза русского народа». Он занял двухэтажный особняк с колоннадой, прежде долго пустовавший. «С тех пор по вечерам в нем часто гремела музыка, мелькали танцующие пары, раздавались пьяные голоса, – вспоминал Б.М. Филиппов. – Но клубу этому не удалось прожить долго. В одну из январских ночей нас переполошил испуганный крик матери: „Пожар!“ В окнах полыхало зарево… Вихри искр и гигантские огненные языки поднимались над барским особняком. На следующее утро дом представлял собой бесформенную груду черных дымящихся развалин». Ходили слухи, что клуб подожгли студенты в знак протеста против многочисленных арестов своих товарищей.

Одним из центров антиправительственных настроений в Лесном служил Политехнический институт. В немалой степени это связывалось с тем, что одной из жертв расстрела правительственными войсками мирной демонстрации 9 января 1905 года стал студент-политехник Н.В. Савинкин. Экстренно собравшийся студенческий совет выразил «глубокое негодование по поводу массового расстрела» и решил в полном составе участвовать в похоронах студента.

Во избежание студенческих беспорядков и новых жертв Совет продлил каникулы на месяц – до 15 февраля, а затем, с учетом обстановки в других вузах, перенес начало занятий на осень. 12 сентября 1905 года занятия в институте возобновились, но спустя месяц, в самый разгар Всероссийской забастовки, снова прекратились – теперь уже по распоряжению генерал-губернатора Д.Ф. Трепова. Затем Особое совещание министров постановило приостановить занятия во всех высших школах страны. В итоге учебный процесс в связи с революцией оказался прерванным до сентября 1906 года. Некоторые профессора-политехники с головой ушли в политику: известного общественного деятеля профессора М.М. Ковалевского в апреле 1906 года избрали в I Государственную думу. Членами этой же Думы стали политехники H.A. Гредескул, H.H. Кареев, A.C. Ломшаков, Л.Н. Яснопольский.

Во время революционных событий в столице жизнь в тихом и сонном Лесном становилась уже не такой спокойной, как обычно. Так было и в 1905 году, и в 1917 году. Чтобы оградить спокойствие, местные обыватели занимались самоорганизацией, поскольку в такие времена на полицию надежды было мало. «Во время революции 1905–1906 годов в Лесном участились случаи грабежей, а также различного рода бесчинств, творимых стоявшими в Лесном пьяными казаками, – говорилось в уже упоминавшемся юбилейном альбоме пожарника Г.М. Кертлинга. – Для борьбы с этого рода преступностью при Лесной пожарной дружине организовался отряд. Один из участников его был Г.М. Кертлинг. Ночью дружинники, вооружившись чем было возможно, обходили Лесной, препятствуя местным хулиганам и необузданным казакам развивать под шумок свою преступную деятельность».

Другим рассадником революционного брожения в Лесном, особенно во время Первой мировой войны, стал завод «Новый Айваз». Впрочем, еще за год до войны, в июле 1913 года, здесь произошла первая большая забастовка. Был избран стачком, целиком состоявший из большевиков. Вообще, влияние большевиков оказалось довольно сильным на этом заводе. Неслучайно именно здесь работал будущий «всесоюзный староста» Михаил Иванович Калинин. С января по октябрь 1916 года на «Новом Айвазе» прошло 12 стачек, в которых приняли участие в общей сложности 18 тысяч человек. Местами сходок рабочих служили Удельнинский парк, лес за Коломяжским ипподромом, а также Сосновка, или лес Ратькова-Рожнова в местности около Старо-Парголовского проспекта, в обиходе называвшейся «Второе болото».