Герой смутного времени (СИ) - В Ли

На ближайшем заседании Государственной думы после обсуждения предстоящих военных компаний, важных хозяйственных задач разъяснил о необходимости и сущности нового проекта, учреждении Управы образования. После того, когда ответственные чины поняли суть моего преложения, дал задание Семену Головину, заменившему Шереметова на посту председателя думы, подготовить положение по организуемому ведомству и вместе с новой Управой проработать введение системы обучения на всех уровнях. Важность нового проекта я оценил на том же уровне, как и создание морского флота, также собираюсь прослеживать его освоение. Всем Управам обязал всеми мерами оказать содействие в начинании, предоставить специалистов, технические и другие средства, потребных для обучения и практики учащихся.

Уже через полгода во всех городах, больших и отчасти малых поселениях открыли начальные школы полностью на государственным обеспечении. Напечатали в казенных типографиях буквари и прописи, тетради, учебники по математике и грамматике, в столярных мастерских изготовили парты, учебные доски, обустроили в приспособленных помещениях и избах классы. Больше заботы доставила нехватка учителей несмотря на превеликий оклад, брали любого мало-мальски грамотного человека. Пришлось срочно открывать в каждой губернии учительские курсы, где давались азы преподавания, да и сами предметы, многие будущие учителя едва владели грамотой. С большими трудами, неурядицами, нехваткой учителей, учебников и других принадлежностей в сентябре первые ученики сели за парты, как дети от 7 лет и старше, так и взрослые, пожелавшие научиться грамоте. В последующие годы, когда школ и подготовленных учителей стало достаточно, ввели по стране обязательное начальное образование.

В губерниях и уездах начали строить общеобразовательные гимназии и профессиональные училища, их увеличение сдерживалось в первую очередь нехваткой учителей, доморощенными "педагогами", как в начальных школах, уже не обойтись. Пришлось массово "заказывать" заморских ученых мужей не только в университеты, но и для средних школ. Но постепенно, в течении нескольких лет, во всех городах и уездных центрах открыли учебные заведения, объединили с начальными школами. Обучение во всех казенных школах и гимназиях велось за государственный кошт, лучших из выпускников с именными стипендиями направляли в академии и университеты, открывшиеся к тому времени в стране. Остальным давался выбор продолжать учебу за свой счет или идти на работу по полученной в училище или гимназии специальности.

С высшими учебными заведениями тоже складывалось непросто, были проблемы с заморскими профессорами, учебными предметами и программами, да и набором более-менее грамотного контингента студентов. Потребовался не один год, пока учеба в этих заведениях наладилась должным образом. Вначале открыли в Москве Академию права и инженерных наук, нацеленной на подготовку государственных служащих и технических специалистов, и Учительский университет, после их освоения и другие подобные заведения, как в Москве, так и в губерниях. Спустя годы именно выпускники первых наших академий и университетов пришли на замену старому служивому народу в Управах и компаниях, на заводы и мануфактуры, потянули страну к новым свершениям.

Введению новой образовательной системы я уделил первоочередное внимание, но и не упускал из под своего контроля другие важные проекты и боевые операции. В мае-июне этого, 1624 года, армия Барятинского почти без сопротивления литовцев заняла северную часть Курляндии, от Немана до Западной Двины, закрепились на линии Митава (Елгава) - Фрауэнбург - Тельши - Тильзит. Идти дальше вглубь Курляндии не стали, сплошные болота. Уже привычным образом построили линию обороны с опорными пунктами и заставами, поставили в них небольшие гарнизоны. На побережье от Тильзита, границы с Пруссией, до Мемеля оставили оперативную группировку в пять тысяч бойцов, остальное войско в 10000 человек перевели на постоянную дислокацию вдоль ранее занятой части балтийского побережья.

Морская Управа сразу после взятия нашей армией Мемеля приступила к строительству в его гавани верфи для линейных кораблей, в других, уже возведенных верфях построили первые судна небольшого класса, такие же, как на Черном море - легкие фрегаты, шлюпы, боты, галиоты и бригантины. Кроме вновь построенных кораблей в военных гаванях в Финском и Рижском заливах стоят у причалов около сотни легких кораблей, захваченных у шведов, в Мамель перегнали еще 5 линейных кораблей и столько же тяжелых фрегатов. Правда, большая часть из них изрядно походила в море, больше, чем двадцать лет, некоторые проще отправить на слом, прогнили корпусные детали, мачты.

Так что надо готовить корабли на смену им, да и на оставшихся помимо ремонта нужно менять устаревшие орудия на свои. Сейчас Морской департамент на специально выстроенной для ремонта судов верфи восстанавливает корабли, заменяет на них пушки. Много у него забот с набором экипажей на столь многочисленный "подаренный" флот, вербует моряков по всем морским державам и из своих речников, "ловит" в свои сети даже рыбаков Поморья. Руководство департамента предложило мне часть небольших кораблей разобрать и отправить на Черное море, но я отказал, предчувствую, что они скоро понадобятся именно здесь, даже больше. Так что дал задание своим корабелам и ремонтникам скорее приводить в порядок имеющиеся суда, строить без проволочки новые.

Кроме того, поручил Артиллерийскому департаменту срочно создать дальнобойные крупнокалиберные пушки для прибрежных крепостей на основе 48-футовых морских орудий, применяемых на линкорах, с увеличенной длиной ствола. К осени такая пушка была разработана, провели испытания на море по реальным целям - списанным кораблям. Дальность выстрела достигала до 3500 метров, но точность удручала, более-менее надежное накрытие цели на дистанции до 1000 метров, ненамного лучше, чем при стрельбе с корабля. Пушку приняли к производству, но озадачил артиллерийских мастеров требованием вдвое увеличить дальность поражения.

Всякими ухищрениями и опытами - точным подбором заряда в картузах, размеров и веса ядер, углов возвышения с помощью простейших угломерных прицелов - квадрантов, составлением таблиц углов, веса заряда и дальности, - мои артиллеристы-баллистики смогли добиться нужной дальности сначала по неподвижной цели, а после рассчитали и упреждение по горизонту. Можно считать, что они экспериментальным путем предвосхитили теорию и практику баллистики на добрую сотню лет, уйдя вперед от известной среди нынешних артиллеристов схемы итальянского математика Никола Фонтана (Тарталья). После мы применили полученные знания и приборы на других орудиях - полевых и морских, с превосходными результатами. Я поощрил своих доморощенных баллистиков самыми высокими наградами - орденом Андрея Первозванного, дворянством, доходным поместьем.

К весне 1625 года во всех крепостях на балтийском побережье были установлены и пристреляны новые крепостные пушки, а также модернизированные морские 12- и 24-фунтовые орудия для поражения малых кораблей. Отремонтировали большинство реквизированных кораблей, укомплектовали их экипажами, совершили первые выходы в море с учениями и стрельбами. Мы предприняли все возможное для встречи грядущей войны, с которой, как сообщила наша разведка и агенты в монаршеских дворах, собиралась идти на нас в этом году коалиция морских держав - Англии, Франции, Дании, Голландии. В начале июня, когда флот коалиции был практически готов к выходу в море, в Европу пришла "черная смерть" - бубонная чума.

Чума нередкий гость в это время, каждые 5 - 10 лет проходит по миру, но нынешняя поразила всю Европу, погибли миллионы людей, в одном Лондоне число умерших превысило 35000 человек. Почти все боевые действия на время приостановились, не до войны, когда страшная, мучительная смерть косит всех. Страны стали огораживаться друг от друга, вводить какие-то карантины, но бесполезно, эпидемия распространялась неумолимо, несмотря на границы и заградительные кордоны. Никто не знал, как с ней бороться, люди воспринимали ее как кару божью, молились, прося спасения, приносили пожертвования в храмы и церкви.

Пришла чума и в наши земли, от западных границ. Мы тоже предприняли заградительные меры, но полностью не блокировали перемещения людей и обозов. В пунктах пропуска поставили фильтрационные лагеря для трехдневного карантина, за это время болезнь давала о себе знать. Наши лекари и санитары немедленно изолировали зараженного, проводили дезинфекцию кипячением и окуриванием дымом от сжигаемого можжевельника или розмарина. Лечили настойкой чеснока, прикладывали к чумным опухолям свеклы, свежие капустные листья. Трупы умерших сжигали в специальных печах и только потом захоранивали останки. Наш персонал работал в специальных масках и закрытой одежде, принимали профилактические средства, но и среди них тоже оказались жертвы.