Подари мне сына - Елена Сотникова

и, боюсь, потом уже будет некогда. Для первого ребенка хотелось чего-то особенного, красивого, а не купленного впопыхах ширпотреба в первом же стоке-магазине.

Иногда в наш с Алисой разговор включалась Армида Павловна.

Она расспрашивала где мы познакомились с Глебом, как долго вместе, когда собираемся расписываться.

Я как могла обходила острые углы, избегая прямых ответов. Чувствуя себя виноватой перед этой приятной пожилой женщиной.

В ее глазах светилась такая искренняя доброта, забота и любовь к внуку, что врать было действительно тяжело.

— Я сейчас покажу его детские фотографии. Он был настолько обаятельным ребенком, что его любили все учителя. Хотя, Глебушка и учился всегда только на хорошо и отлично, — засуетилась она, останавливаясь на пороге и вспоминая где спрятаны ее главные сокровища — кадры из прошлого на фотобумаге. — Он знаешь какой рос целеустремленный?! Если вдруг получал плохую оценку, то его никакими коврижками на улицу не вытянуть было. До самой ночи сидел с учебниками, зубрил, корпел и как правило на следующий день всегда получал высокую оценку! — закончила с гордостью. На минуту она скрылась в коридоре. — Вот! Нашла! — вернулась, буквально, через минуту, держа в руках пару увесистых альбомов с фотографиями.

Старые, потертые, местами еще черно-белые, снимки были бережно разложены по специальным кармашкам на страницах. Армида Павловна с любовью доставала каждый, давая мне подержать в руках и подробно рассказывала историю где, когда и при каких обстоятельствах было сделано фото, сколько тут лет Глебу, чем он занимался в это время, какие кружки и секции посещал. Оказывается до тринадцати лет босс ходил на народные танцы и выступал на городских мероприятиях. А еще учился игре на гитаре.

Она рвалась найти похвальные грамоты, но я убедила ее, что верю на слово.

Вообще, было странно узнавать Забарского с другой стороны. Я привыкла видеть его вечно суровым занятым бизнесменом, а тут на меня с бумаги смотрел милый мальчишка с мечтательным взглядом и открытой улыбкой. И бабушка рассказывала такие умилительные истории, что невозможно было остаться равнодушной.

— У нас все готово. Приглашаем за стол, — чирикнул голос Анечки из коридора и в комнате нарисовалась ее невысокая пухлая фигурка. — Давайте помогу, — кинулась она подставлять плечо Армиде Павловне.

— Не надо, моя хорошая, я сама. Еще есть силы, слава богу!

— Да мне не сложно, не переживайте.

— Я провожу ее сама, — стараясь казаться вежливой, загородила собой старушку.

Аня не столько помогала, сколько разводила лишнюю суету, создавая видимость своей помощи.

Да и вообще, она меня жутко раздражала на подсознательном уровне!

Манерой поведения, желанием везде сунуть свой нос, всем угодить. Я это поняла еще на кухне.

При всей своей довольно нехуденькой фигуре, она была настолько энергичной, что жизненная энергия, буквально, бурлила в ней и била через край.

— Да, мы с Леночкой сейчас подойдем, — поддержала меня бабушка Глеба.

— Но… — запнулась она, переводя на меня высокомерный взгляд. Да, уже сейчас я могла с уверенностью сказать, что общего языка с Анечкой нам не найти.

В гостиной стол ломился от разнообразия и количества закусок. Приглашенные гости прибывали минута в минуту с завидной пунктуальностью.

Звучали поздравления, сыпались объятия и поцелуи.

Как оказалось, Алина еще не закончила сервировать стол и я метнулась на кухню, желая помочь.

Пока мы раскладывали по большим тарелкам шашлык с люля-кебабом, гости заняли свободные места. А к тому времени, когда вернулись в гостиную — все свободные стулья кроме двух крайних оказались заняты.

Армида Павловна сидела во главе стола, по правую руку расположился Глеб и рядом с ним, конечно же, Анечка!

Что даже не вызвало у меня удивления.

Она и так весь день змеей крутилась около него, громко смеясь над всеми шутками и постоянно вспоминала какие-то моменты из их детства. А он будто и не замечал, что она из кожи вон лезет, пытаясь привлечь его внимание.

Или же понимал, но ему это нравилось?

И понимание оного еще больше злило и заставляло нервничать.

Зачем тогда я ему, когда мог бы на эту роль взять Аню? Уж кто-кто, а она точно была бы счастлива. И это я еще про совместную спальню с одной кроватью молчу.

— Анют, можешь поменяться местами с Леной? — очнулся вдруг Глеб, замечая, что я как-то далеко от него расположилась.

— Ой, я уже не пройду. Все заняли. Давай, как кто-нибудь встанет, я ей уступлю?

— Я могу пропустить тебя. Да и Зоя Ивановна тоже, думаю, подвинется, — предложила одна из приглашенных старушек.

— Не надо, вы что! Это не срочно. Думаю, Лена не обидится, если пересядет сюда чуть позже? — кокетливо взмахнула нарощенными ресницами Анечка и уставилась на Глеба. — Вы и так, наверняка, встречаетесь каждый день. А я тебя уже три года не видела.

Глеб нахмурился, глядя исподлобья на свою подругу детства. Я даже возликовала в душе, радуясь сама не пойми чему, но в этот момент пришли еще гости, пиликнул телефон у босса и все внимание переключилось на другие немаловажные моменты, вынуждая нас отложить решение этого вопроса.

В итоге все осталось как есть. Аня с видом победительницы сидела рядом с Глебом, я — около Алины на другом конце стола.

А что самое обидное — мне даже предъявить им было нечего. Невеста я липовая, ребенка жду не от Глеба, да и сестра босса наверняка уже в курсе нашего сговора, раз представила мне Анечку не как друга семьи, а как первую любовь брата.

Я попыталась отвлечься, выкидывая мусор из головы. По большому счету мне должно быть все равно.

Он мне никто, ничего не обещал, мы — не пара.

Пусть развлекается с кем хочет.

Только вот почему-то от осознания оного легче не становилось.

Я скрепя сердцем наблюдала, как Аня пытается ухаживать за Глебом, подкладывает салатики в его тарелку, вытягивает на разговор. Тот факт, что он неохотно шел на контакт, отвечая ей рубленными фразами, меня мало успокаивал. Тем более, иногда ей все же удавалось пробить невидимую броню, вызывая невольную улыбку на суровом