Краденая невеста - Кира Шарм

class="p1">– Я. Решаю. За себя!

Сжимаю кулаки.

Арман хочет драки? Значит, она будет!

глава 21

* * *

Саида

Время несется с дикой скоростью.

Проносятся дни.

А для меня все как будто в тумане.

Почти не слышу, что мне говорят. Не различаю слов. Не понимаю смысла.

Иногда вздрагиваю, понимая, что ко мне пытаются достучаться.

И снова словно впадаю в прострацию.

Боль затихает. Становится, как хроническая болезнь. Тянет. Давит. Отключает мозги и восприятие!

Но, по крайней мере, перестает быть такой острой!

Странно.

Я должна ненавидеть Давида! Да я его и ненавижу! Как иначе?

Но почему-то именно на сестру не могу смотреть!

Не могу выносить ее голос. Тем более, теперь он вечно визжащий и обвиняющий меня во всех грехах мира!

Не успокаивает ничего.

Ни то, что Давид соблазнил нас обоих и он во всем виноват!

Ни то, что у Тамилы реально нервный срыв.

Приходится чуть не каждый день вызывать доктора. Колоть препараты.

Да я и сама, как под лекарствами. Как будто мне вкололи лошадиную дозу какого-то отупляющего обезболивающего. Превращаюсь в лунатика.

Пытаюсь не думать. Вытеснить из себя все мысли.

И о Давиде, с его страстно, безумно горящими глазами, в которых я тонула и в которые так верила… С сумасшедшими поцелуями, которые словно оставили клеймо. Не только на губах! На моем сердце…

И о предстоящей свадьбе с Шамилем…

Мысль о брачной ночи и о последующих ночах вообще лучше бы вытравить каленым железом!

Благо, Тамила покинула дом.

Вместе с мамой отправилась в какой-то санаторий. Ей нужен уход и присмотр. Конечно, мама не смогла ее оставить одну.

Но почему у меня постоянное чувство какой-то фальши?

Как будто она притворяется. Разыгрывает этот нервный срыв.

Хочет разжалобить отца, чтобы он ее сурово не наказывал? Или надеется разжалобить Давида и вынудить его жениться из жалости?

Наверное, это неправильно. Я не должна так думать о сестре!

Как близкий человек, должна бы ей посочувствовать…

Но… У меня не получается! Никак!

Пока Тамила больна, приготовления к свадьбе отложены.

Не сказать, чтобы все наладилось. На нас по-прежнему косо смотрят. И я слышу недобрые шепотки вслед.

Но, по крайней мере, дом не разгромили. И я даже могу выйти на улицу.

Хоть и не без злобного обстрела глаз.

Однако, чтобы все это окончательно утихло, нужно ускорить хотя бы помолвку… Шамиль торопит. Настаивает. А я никак не могу назначить дату! Хватаюсь, как за соломинку, за эту, как мне кажется, липовую болезнь сестры!

Ленка выводит меня из полной потери во времени.

Напоминает о том, что у нас второй экзамен.

– Не знаю, Лен, – тяжело вздыхаю в телефон. – Наверное, не поеду. Какой в этом смысл? Меня ждет замужество. И, возможно, переезд с мужем в Европу. Будет точно не до учебы!

Да и Шамиль не знает о моих планах.

Тему образования и работы мы с ним не обсуждали.

Понятия не имею, как он к такому отнесется.

Все же большинство мужчин считают, что удел женщины кухня, дом и дети.

Многие даже уверены, что работать для женщины позорно. Ведь это будет означать, что муж не в состоянии ее обеспечить.

Да и Шамиля я почти не знаю. От силы полчаса в общей сложности за всю жизнь с ним проговорила.

Единственное, что меня радует, это его благородство. То, что он не отвернулся от нас в такой момент…

– Не дури, Саида!

Лена возмущенно почти кричит в трубку.

– Давай. Соберись! Это же твоя мечта!

– Жизнь вносит коррективы, – устало машу рукой. – Все изменилось.

– Ну и что? А вдруг опять что-то изменится? Перевернется? Да мало ли, что может случиться! Давай собирайся на экзамен. Зря, что ли, готовилась? А передумать всегда успеешь!

Мне даже не у кого отпрашиваться.

Отца теперь почти никогда не бывает дома.

Да и вряд ли он запретил бы мне эту поездку.

– Нет, Лен. Не поеду. Езжай сама. И удачи тебе!

Даже не слушаю больше ее возмущения. Просто бессильно падаю на постель.

Но в последний момент вдруг срываюсь.

В конце концов, я так превращусь в какую-то мебель!

Надо хотя бы себя встряхнуть.

Переключиться. Съездить в столицу. Сменить обстановку!

Все лучше, чем вариться в невеселых мыслях!

Даже не замечаю, как пролетает экзамен.

– Справилась?

– Кажется, да, – пожимаю плечами.

– Саида! Ну пойдем! Я тебя с народом познакомлю!

Лена успела, кажется, перезнакомиться уже со всеми. И даже комнату себе в общежитии присмотрела.

Но мне становится от этого совсем тоскливо.

Я одной ногой замужем. Для меня теперь вся эта жизнь… Недоступна! Между мной и ней как будто толстая стена. Прозрачная. Но очень крепкая!

– Я домой, Лен. Нет. Даже не уговаривай!

А ноги зачем-то меня несут к тому самому ресторанчику, в котором я когда-то увидела Давида.

Кажется, в прошлой жизни! Всего пара дней, а я стала совсем другой!

Именно здесь все началось, – грустно вздыхаю, заходя за тот же самый поворот.

Одним шагом. Не пойду дальше. Прекрасно помню, что со мной тогда случилось!

А свой лимит принцев, которые спасают, я уже, походу, исчерпала!

И замираю, как вкопанная.

Тех домиков нет.

По обе стороны все снесено! Начисто! Одна земля и развалины!

Это он? Давид? Он же обещал тогда сравнять это место с землей… Неужели и правда исполнил обещание?

– Эй! Отпустите!

Только и могу закричать, когда меня сзади обхватывают за талию крепкие руки.

Поднимают, как пушинку, вверх! И тащат куда-то!

– Пусти!

Кричу и молочу руками. Но попадаю только в воздух!

– Ты?!!!

Задыхаюсь, проваливаясь в эти чертовы глаза!

А в них искрами хлещет пламя!

Кажется, сейчас эти искры выпрыгнут.

Спалят меня насквозь!

Он буквально впечатывает меня в стену полуразрушеного дома.

Нависает сверху.

Упирается над головой крепкой рукой.

И я даже чувствую, как бешено пульсирует кровь в оплетенных венами руке! И как дико. Одержимо. Бьется его сердце!

– Я…

Хрипит Давид, впечатываясь в меня огромным телом еще сильнее.

И вдруг его глаза задурманиваются. Словно покрываются туманной пеленой…

Он проводит пальцами по моему подбородку…

Ведет выше… К щеке….

И…

О, боги!

У меня просто подкашиваются ноги!

– Это ты?

Глухо сиплю, подразумевая всю разруху вокруг.

До сих пор в полном шоке.

Неужели он и правда способен на такое?

– Ты снес все дома вокруг?

А сердце почему-то проваливается куда-то вниз в ожидании