Первый судья Лабиринта - Алексей Кирсанов

— А еще за нами только что гнались.

— Но поцелуй твой и в самом деле похож на что-то вкусное и свежее…

— Подожди!

— Здесь никого нет, — улыбнулась Света.

— А если лыжник наедет? — Я постарался оторваться от нее и потащить за собой.

Вдоль лыжни.

Две борозды, не иначе как от лыж, вели с дюн почти к самой полоске мокрого песка и резко заворачивались, продолжая убегать уже вдоль моря. Вперед, вперед, и снова к дюнам.

Похоже, в мире существуют песочные лыжи. А что? Бывает же, скажем, хоккей на траве.

— Пусть шапочку на глаза надвинет и сделает вид, что ничего не заметил, — фыркнула Света, но с места наконец-то сдвинулась.

Света, отпускающая двусмысленные шуточки, — это уж совсем что-то… подозрительное. Раскрепостилась, надо же. Того и гляди анекдоты начнет рассказывать. Про поручика Ржевского.

Раньше я бы не смог лишний раз сказать ей: «Прекрасно выглядишь». Смутилась бы и кинулась себя оглядывать со всех сторон в поисках недостатков.

— Как ты хороша сегодня, — выпалил я неожиданно для себя.

— Да? Здорово. Ой, смотри, снеговик!

Ни мига задумчивости. Уверенная в себе девушка, которой сейчас не до ерунды.

А снеговик забавный. Из песка. Стоит у самой воды и смотрит на нас. Борода Нептуна, на голове решето, вместо носа шишка. И опирается не на метлу, а на широкую лыжу.

— Песковик, тогда уж, — сказал я. — Песочный человек.

— Нет! Это песчаный принц. Кто-то построил себе песчаного принца, — протянула Света, подгребая ногой песок к нижнему шару и пытаясь немного укрепить его. — Песчаный принц не знает своего прошлого. Он рожден не в море, он создан не на земле. Его развеет по пылинкам шаловливый ветер. Его снесут обратно в пучину ласковые волны. Он сложен из песчинок-паутинок, но сам тяжел и некрасив…

— Натренировалась Катьке сказки рассказывать? — засмеялся я. Грустная судьба песковика меня совсем не взволновала. Светка с тем же успехом могла бы еще раздавленный куличик пожалеть. — По лыжне пойдем. Должна вывести куда-нибудь.

Светка остановилась и помахала песковику рукой.

Ветер ли зазвенел в шляпе-решете, воображение ли у нас разыгралось, но я отчетливо услышал: «Дань-динь-диня!»

— Гармония, — засмеялась Света. — Он говорит нам о гармонии.

Пора было уводить ее с пляжа. Пока окончательно не перегрелась.

За ближайшими дюнами оказалось еще несколько рядов.

За ними — холмы, заросшие лесом.

Лыжня вывела нас к канатной дороге, она поднималась на единственную гору. Или просто очень высокий холм. Мы дождались уютную застекленную кабинку и запрыгнули внутрь.

Нет кассы — нет оплаты. Я вовсе не «убежденный заяц», но пропускать последнюю электричку из-за отсутствия билетов не стал бы. Ладно, доедем — разберемся.

Света прильнула к стеклянному боку кабины. Я принципиально в окно не смотрел. Думал.

— Вверх поднимаемся, на холм. Моря почти уже и не видно. Только чайки. Смотри, Стас, они прямо над нами.

— Чайки ростом с овчарку?

Белку я еще не успел позабыть.

— Нет, обычные, но словно они в серебряных сапожках. Смешные.

Она отвлеклась от своих наблюдений и снова странно посмотрела на меня.

— Мы, наверное, скоро приедем, — только и успел сказать я, но она покачала головой.

— Интересно как ты мне свои желания приписываешь! Я не об этом подумала. Понимаешь, Стасик, если уже ничего изменить нельзя, нам надо учиться жить дальше.

Дык и я про то же…

Я обнял Свету за плечи.

В этот момент кабина дернулась и остановилась.

Я выглянул: приехали.

Откинув дверцу, мы выбрались наружу.

Город.

Почти на самой верхушке холма, стыдливо прикрытый не совсем сосновым лесом. И убегает вниз, к морю. Гора — все-таки гора, а не холм, противоположным склоном выступает далеко в море, образуя мыс. Или полуостров, я толком не знаю, чем отличается. Благодаря этому выступу образовалась бухта…

Очень красиво.

Да и сам город хорош. Готические одноэтажные домики. На крышах — флюгера. Узкие мощеные улочки с плотной застройкой. Не сильно и удивительно, особенно после гигантских белок.

А автомобили! Все, как один, открытые и преимущественно узкие. Одноместные. Если и есть пассажирское место — только позади. Забавные тачки… Но здесь другие и не протиснутся.

— Им так удобнее, наверное. В поворот входить легче…

— Да-да, и еще они стройнят! Куда пойдем?

— Вниз, к морю. — Света потянула меня за руку.

Город встречал шумом. Нет, скорее — шелестом шин. Запахом улицы. Но не бензина, нет. Знакомый запах, но никак не разберу, что это.

Постепенно улица расширялась, стали попадаться двухэтажные строения. Видимо, мы шли по направлению к центру города.

Дома были огорожены невысокими заборчиками, каждая ограда — со своим узором. Елочки, трилистники, колечки, завитушки… Стены увивал плющ. И так чисто крутом… Словно в нашем городе десять лет назад.

Но все это больше напоминало какой-нибудь Таллинн. Или Ригу. Открытки с видами.

— Как затейливо окна украшены, смотри, Стасик. — Света с чисто женским любопытством оглядывала окошки. — Шторы у всех разные, с вышивкой или расписные. Неужели сами жительницы такие рукодельницы? Вон занавеска с аистами, трогательная. Или вот эта, с голубыми розами! А за шторкой гномик спрятался. Керамический. А за той кошка! Ай, кошка живая!

Ленивая котяра сладко потянулась и соскочила с подоконника внутрь квартиры.

Светка, от неожиданности прижавшись ко мне, вздохнула.

— Все маленькое-маленькое, уютное, удобное, как…

— Ноутбук? — подсказал я.

— Как пряник, — почти обиженно протянула Светка. — Пряничный домик, помнишь?

Ничего себе — пряник. Если уж на кондитерию переводить, то праздничный торт. Все эти башенки, балкончики, кованые решетки, флюгера.

И штукатуреные стены с картинками.

«Тематические фрески». — Как сказала Света с умным видом.

Сбор урожая, дети в школе, стадо кобылок на водопое, белки в лодке посреди берез, а гребет за них дед в ушанке с бородой…

— Вот тебе и минус, — констатировала Света. — В раскормленных белках. Сами спастись не могут, надеются, как наши зайцы, на Мазая.

Белки меня немного с толку сбили. Нет, какой же это торт, с мокрыми белками?

Да и кошек на улицах полно.

А людей почти не попалось — пробежали две девушки с корзинками, да мужик интеллигентного вида пер какой-то ящик, обернутый синей бумагой. Посылка, что ли?

А вот еще мадама в шлепанцах, белье снимает. Веревки протянуты прямо поперек переулков.

Нет, не торт это, а пирог с начинкой. Нарядный, но не для праздников, а для повседневности.

— Как бы я хотела тут жить…

Заметно. До того очумела от восхищения, так головой и вертит.

— Колодец, что ли?

Я проследил за ее рукой.

На перекрестке — беседка в виде замка. Вокруг — статуи: лев, единорог и пляшущая девочка под зонтом.

Я заглянул в замок через окно. Посередине — колодец с воротом, цепью и новеньким блестящим ведерком. Полукругом — стол и длинная лавочка. А на оставшейся части — стенд-шкаф на ножках, полки заставлены кружками разного объема. Там же — пакетики с заваркой, сахарница и чайник.

Я зашел внутрь, засвистев «Tea for two». Получилось фальшиво, но Светка поняла.

— Свет, заходи, что стоишь!

Она юркнула внутрь и села рядом со мной.

— Засмотрелась на мозаику. Вокруг беседки узор из плиточек, как будто…

— Лабиринт?

— Да, похоже.

— Я уже такой видел, у некоторых домов.

Я решил заварить чай. Достал две большие прозрачные кружки и все, что нужно.

Чайник какой-то… Не поймешь, как включать его. Главное — куда. Розеток тут явно нет, как и проводов.

Мы со Светой зачерпнули воду ведерком, и я принялся вертеть хитрую посудину, пытаясь открыть крышку. Наконец я обнаружил — задел случайно — незаметную кнопку под ручкой. Крышка выдвинулась в сторону, и я плеснул в чайник воды. Закрывался он так же — кнопкой.

— Как же он работает? — пробормотал я, пытаясь отыскать другую кнопку или тумблер, пока не почувствовал, что чайник в руках нагревается. Я поскорее поставил его на стол. Не прошло и минуты, как он закипел. Предупреждать надо!

Пакетики и сахар — в чашки, готово. Я — почти волшебник. Могу устроить своей спутнице чаепитие прямо посреди дороги.

Чай оказался очень ароматным — из разнотравья, видимо.

— Надпись смешная какая: «Спутники, угощайтесь». Может, ошибка? «Путники»? Свет, да хватит скакать. Садись, перекусим.

— Не могу. — Она присела на краешек скамейки и схватила горячую чашку, почти не замечая температуры. — Все изумительно красиво, как будто совсем другой мир.

— Свет, а Свет, — я так вкрадчиво попытался спросить, но прозвучало как-то по-издевательски, — а ты до сих пор думаешь, что мы перебежали в новый район города?