Последний Хранитель - Борис Бабкин

– Поверь, Хранитель защитит меня не хуже. Василий обязательно воспользуется этими похоронами и пришлет своих шакалов. Сам он не явится.

– Но они вас могут…

– Все будет хорошо. И в конце концов, старшина, приказы не обсуждаются, а исполняются, – построжал он голосом. – И Дарью забери с собой, и Пелагею. То, что тут произойдет, они видеть не должны. Потому что я очень надеюсь, что Васька потеряет чувство опасности и придет сам. Он знает, что тут я и Хранитель. Хотя вряд ли появится этот подонок, – недовольно закончил он.

– Есть идти на похороны и захватить с собой Пелагею и Дарью, – понуро проговорил Медведь.

– Извините, – попытался остановить вбегавших омоновцев рослый охранник. – Но… – Сильный удар ноги сбил его на пол и в затылок уперся ствол автомата. Двое других уже лежали на полу, и их руки были скованны наручниками. Александр Александрович сам шлепнулся на пол. Сидевшие у него трое грузин попытались оказать сопротивление. Один ударом ноги в грудь отбросил омоновца. Второй, отклонившись от удара в затылок автоматом, поймал руками оружие и дернул к себе. Но удар ноги по колену заставил его отпустить автомат и осесть. Удар колена в лоб сбил его на пол. Третьего с трудом сумели скрутить двое омоновцев. Оказавший сопротивление прижался к стене и сунул руку в карман. Его ударом в живот свалил один из двух омоновцев. Грузин попытался вытащить руку.

– Чека, – заметил омоновец выпавшую из кармана пиджака чеку от лимонки.

Он набросил на грузина ремень автомата, спустив его до руки в кармане, дважды крутанул автомат и рука оказалась прижатой намертво к бедру грузина. Тот что-то зло проорал. Омоновцы втолкнули его в туалет и отскочили. Сразу грохнул взрыв.

– За оружие ответишь, – протирая уши, усмехнулся командир группы. – Задело кого? – громко спросил он.

– В туалете был один, прятался, – усмехнулся застегивавший наручники на руках визжавшей женщины-секретаря омоновец. – По большому захотел. Он готов.

– Да огонь-то потушите! – заорал командир.

– Я требую адвоката! – кричал лежавший на полу со скованными руками Аров.

– В камере требовать будешь.

– Прекрасная новость, – усмехнулся, держа сотовый возле уха, Лев Яковлевич. – Значит, его Артур сдал с потрохами, да и Василенко оставил бумаги наверняка. Ко мне пусть приходят, у меня полный порядок во всем. А Машка, значит, жива-здорова. Правда, она поедет в Перевоз, а там ее ждет сюрприз, – рассмеялся он.

– Сколько драгоценностей ты возьмешь у Мухара? – спросил женский голос.

– Да боже меня упаси, – качнул он головой. – Вы же видите, что делается. Никаких контактов с турками и грузинами, – испуганно добавил он. – Я умру лучше от ихнего ножа или пулю получу, но связываться с государством я не намерен. Так и передайте Вере Александровне. Никаких контактов со мной. Считайте, что я умер.

– Ваше пожелание очень скоро исполнится, – усмехнулась женщина.

– А вот пугать меня, уважаемая Нурия, не стоит, – неожиданно спокойно проговорил он. – Кто предупрежден, тот вооружен. И посему не советую посылать ко мне своих, – презрительно закончил он и отключил телефон. Повернувшись, посмотрел на бритоголового стройного молодого мужчину.

– Я все понял, шеф, – засмеялся тот, – можете быть совершенно спокойны. Ни с вас, ни с кого из ваших служащих и семьи не упадет даже волосок. Правда, это будет стоить…

– Семен, – качнул головой Лев Яковлевич. – Как ты можешь мне такое говорить? Разумеется, вы получите очень приличные деньги.

– Я пошел работать, – усмехнулся молодой.

– Вот, значит, как, – процедил Василий. – Нинка всё продумала. Какая верность и…

– У нее рак печени, – усмехнулась сидевшая в кресле коротко стриженная блондинка. – Просто об этом никто не знал. Кстати, Хранитель не убил твоего папашу.

– Он и не должен был убить его. Просто отец посоветует Хранителю, где можно найти сюрикен Бессмертного Ниндзя. Нам просто следует воспользоваться похоронами и навестить папочку. Там будет моя сестренка, и ради нее он выложит все, даже то, о чем не сказал Хранителю.

– Но Хранитель хороший воин, – напомнила женщина.

– Он уедет сегодня, – усмехнулся Василий. – Для отца Нина Петровна была лучом света в его больной жизни. Это его слова, и он, разумеется, отошлет Хранителя. До Магадана с ним не должно ничего случиться, – усмехнулся Василий, – и очень прошу, Нора, не убивай папу. Пусть подохнет сам. Аллочку можешь прибить.

– С удовольствием, – заверила его Нора.

– Но она занималась самбо и посещала курсы самозащиты, – улыбнулся он.

– Я придушу эту сучку голыми руками, – зло пообещала она.

– Видно, ты не простила ей Эдика, – рассмеялся Василий. – Правда, Эдик умер месяц назад вместе со своей женой и ребенком. Зачем нужно было убивать ребенка-то, – усмехнулся он.

– Эдик отказался от меня из-за Алки, – процедила Нора. – И мне было все равно, кто едет. Менять решение я не стала. С Алкой же я разберусь лично, – засмеялась она. – Жаль, ты в Магадане не дал мне…

– Я просто спас тебе жизнь, – поправил ее он. – Сначала она нужна была, чтобы найти Хранителя, а жертвовать Хранителем я просто не мог. Правда, этот идиот Тарский все испортил. Он, видно, приревновал Алку к Хранителю, а так как Хранителя нельзя было убивать, решил убрать ее, свою неразделенную любовь. И поплатился за это.

– А тебя не волнует, что ты будешь в розыске, и вместе с ментами тебя будут искать фээсбэшники, – спросила она.

– Я совершенно спокоен на этот счет, – рассмеялся Василий. – Я же был сотрудником службы наблюдения и знаю все тонкости этой работы. К тому же у меня прекрасный гример, а документы я приготовил заранее, – рассмеялся Василий.

– А ты уверен, что отец и Алка будут одни?

– Зная сентиментальную натуру генерала Романова, я в этом уверен на все сто. Все его люди должны отдать честь, когда будут опускать гроб с телом его женщины. Он любил ее. В общем, сегодня он отправит Хранителя. До Магадана он пусть летит спокойно, а там его надо плотно пасти. И при малейшей возможности взять, – требовательно закончил он.

– Но почему он должен уезжать? – сердито спросила Алла.

– Потому, – тихо ответил отец, – что я не желаю делить свое горе с человеком, у которого я… – не договорив, опустил голову.

– Но меня ты не выгонишь, – заявила она, – как бы ни старался, – выйдя, хлопнула дверью.

Генерал, поморщившись, выпил три таблетки.

– Собираешься? – спросила вошедшая в комнату Алла.

– А я, признаться, рад этому, – спокойно ответил Леонид. – Скажу честно, мне неприятно видеть этого старика.

– Я понимаю тебя, – вздохнув, кивнула Алла. – Просто мы с ним останемся вдвоем, и я боюсь…

– Не надо, – качнул он головой. – Василий не придет. Он поедет за мной. Так что успокойся, твой отец знает, что делает.

– Очень на это надеюсь, – вздохнула Алла. – Ты извини, но провожать я тебя не поеду.

– Конечно, – понимающе ответил он. – Кстати, что передать Альберту?

– Пусть приезжает, как сможет, – опустив голову, смущенно отозвалась она.

– Меня, кажется, начинают подозревать, – проговорил, войдя в кабинет отца, Константин.

– Тебя давно пора бы уже пристрелить, – процедил сидевший в кресле отец. – Стаса взяли. Они, разумеется, сдадут для начала Ваську Романова. Потом вспомнят, что Василий контактировал и со мной.

– Папа, – усмехнулся Константин. – Не путай хрен с гусиной шеей. Там работали парни группы захвата ФСБ. А я всего-навсего…

– Тьфу ты, едрена мышь, – опомнился отец. – Ведь действительно, ты ничего не мог знать. Как же я забыл, что ты – милиция, а там работала ФСБ. Значит, надо исчезать, – решил он. – Я сегодня же улетаю в Турцию, – поднялся он. – Связь через Никитина. Понял?

– Так точно, господин полковник, – вскинул руку под козырек сын и щелкнул каблуками.

– Тебе вообще-то тоже пора уходить, – складывая вещи, посоветовал отец, – а то у Арова взяли грузин, а у тебя с ними вась-вась. Зря ты рискуешь, Костя, – качнул он головой. – Ведь этим делом ФСБ тоже заниматься будет. Во-первых, грузины, во-вторых, турки, и ты, сотрудник…

– Ты за меня-то не волнуйся, батя, – усмехнулся Константин. – У меня все будет нормально. Я не связывался ни с Васькой, ни со Стасом. Из грузин меня знал Царь, но его питерские оборотни убрали, – усмехнулся он. – Сунули в камеру и кивнули, в ней Царь кони и двинул. А сейчас я одного человека знаю, но он вне подозрения. Вот как на него выйдут, я его уберу и смоюсь. Получу ранение и поеду лечиться. В общем, у меня все рассчитано.

Алла глядела в окно. Из подъезда вышел Леонид и, посмотрев на окно, помахал ей рукой. Она грустно улыбнулась в ответ.

– Жалеешь, что уезжает? – спросил стоявший позади Прохор.

– Жалею, – глядя вслед тронувшейся машине, в которую сел Леонид, вздохнула она. – Он хороший человек и, я думаю, надежный друг. Тем более он знает моего любимого мужчину…