Попалась, ведьма! - Елена Михайловна Малиновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И осторожно стукнула кулаком по столу. Просто чтобы показать свою смелость.
Губы Ингмара дрогнули, как будто он пытался сдержать улыбку. Ну да. Наверное, со стороны это выглядело глупо.
– Да, я стала ведьмой. – Я еще выше задрала подбородок, силясь выдержать тяжелый немигающий взор Ингмара. – Да, Мрак мой фамильяр. И что из этого? Вообще-то, нет такого закона, что фамильяр не имеет права быть в облике паука или змеи какой-нибудь. А что насчет метки… Вообще-то, я лишь исправила вопиющую несправедливость. Теперь я могу с чистой совестью считаться достойной продолжательницей рода Петерсонов.
– Достойной продолжательницей? – с ехидным смешком перебил меня инквизитор. – Как понимаю, вы говорите про свою бабушку Иву Петерсон? Она, насколько мне известно, сильно отличилась в свое время. Вы ее дела продолжать вздумали?
– Ива Петерсон искупила свою вину перед Трибадом, – огрызнулась я. – Верховная ведьма Грега помиловала ее.
– Верховные ведьмы Грега чрезвычайно своевольные особы. – Ингмар досадливо поморщился. – И во все времена доставляли массу проблем магическому надзору воистину ослиным упрямством и желанием делать все по-своему.
В глубине души я ощутила жгучую радость от откровенно раздраженного тона инквизитора.
Пусть знает ведьм! Недаром Грег уже не одно поколение считается одной из самых независимых провинций Трибада.
– Сочувствую, – фыркнула я с нескрываемой насмешкой и приподнялась. – А теперь позвольте мне идти.
– Не позволю. – Ингмар покачал головой. – Наш разговор только начался, Кристабелла.
– Ну уж нет! – Я гордо подбоченилась. – Я еще раз повторяю, что вы не имеете никакого права задерживать меня и допрашивать. Я не нарушила никакие законы!
– Ты уничтожила лавку, – напомнил Ингмар.
– Это была моя лавка, – парировала я. – Тем более никто при этом не пострадал. Освободите Мрака! И мы уйдем.
– Нет, не уйдете. – Ингмар усмехнулся, позабавленный моей бравадой.
– Да что вы себе позволяете?! – Я выпрямилась еще сильнее, хотя это казалось почти невозможным. – Я…
– Сядь, – перебил меня Ингмар.
– И не подумаю. Я…
– Сядь!
Ого, как он умеет! Я сама не заметила, как плюхнулась обратно в кресло, потому что ноги вдруг отказались держать меня. Самое удивительное: Ингмар при этом ни на крохотную толику не повысил голоса. Напротив, сказал это почти шепотом. Но с таким нажимом, что колени словно превратились в вязкий горячий кисель и предательски затряслись.
– Спасибо, – поблагодарил меня Ингмар чуть мягче, но все тем же пугающим тоном, в котором отчетливо проскальзывали стальные нотки. Вздохнул и размеренно начал: – Ну что же, Кристабелла Петерсон. Боюсь, дружеской беседы, на что я вначале рассчитывал, у нас не получается. Поэтому позволю себе описать данную ситуацию с точки зрения магического надзора, который я представляю. Надеюсь, после этого у тебя исчезнут малейшие ложные мечты выйти из этого кабинета не в наручниках.
Мои губы задрожали в унисон с коленями.
О чем он вообще говорит? Неужели мне грозит арест?
– Итак, Кристабелла Петерсон, вот что я узнал к этому моменту, – все так же ровно и спокойно начал Ингмар. – Еще вчера ты с треском провалила поступление в грегскую ведьминскую школу. Впрочем, никто и не ожидал от тебя иного. Дар или есть – или его нет. В прошлом году было очевидно, что продолжить ведьминский род тебе не удастся. Однако уже сегодня ты на моих глазах создала чары убийственной мощи. К тому же обзавелась меткой и фамильяром. К слову, последний не сумел бы пробудить в тебе силу. Ты бы просто не сумела его увидеть или услышать, если только кто-то не помог тебе. Естественно, этот кто-то должен был обладать магической силой. И ты сама призналась, что общалась с Шейном. Получается, он помогал тебе.
– И что? – хмуро спросила я. – Возможно, это так. Но что в этом плохого?
Ингмар издал короткий сухой смешок, и я тут же стихла, осознав, что лучше мне держать язык за зубами.
– Кристабелла, я лучше кого бы то ни было знаю, кто такой Шейн и откуда он черпает свою силу, – негромко сказал инквизитор. – А еще я знаю, что он никогда и никому не будет помогать просто так. Шейн из тех людей… – Ингмар запнулся и покачал головой. Добавил после недолгой паузы: – Впрочем, не уверен, что можно называть его человеком. И ты понимаешь, что я имею в виду.
О да. Я прекрасно понимала, на что намекает Ингмар. И чем дольше он говорил – тем сильнее у меня сосало под ложечкой от безмерного чувства тревоги.
Вот вляпалась, так вляпалась, как говорится.
– Я склонен полагать, что Шейн заключил с тобой какой-то договор. – Ингмар внимательно следил за моей реакцией на его слова. – Заключил как то… м-м… существо, которым он является на самом деле. Одно это означает крупные проблемы для тебя. Занятия темной магией на территории Трибада караются смертью. И смертью очень мучительной.
Мрак, который, по-моему, даже не дышал во время монолога инквизитора, впервые за долгое время пошевелился. Ловчая сеть при его движении ярко вспыхнула, заиграла всеми оттенками зеленого.
Ингмар заметил это. Посмотрел на паука и ласково протянул:
– О да. Понимаю твой испуг, паучок. Ведь когда погибает ведьма – умирает и ее фамильяр. И он при этом делит с ней всю боль и страдания, не так ли? Тебе ли не знать, учитывая, кем была твоя предыдущая хозяйка. Ива лишь чудом спаслась от костра.
Мрак ничего не ответил. Он опять распластался на столе, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень покорности перед судьбой.
– Не надо его пугать, – нервно сказала я. – И меня не надо. Мы не преступники.
– Зачем ты уничтожила лавку, Кристабелла? – спросил Ингмар.
– Моя лавка. Что хочу – то и делаю, – огрызнулась я.
Как-то глупо признаваться в том, что произошло это совершенно случайно. Я просто неправильно сформулировала желание при создании чар уборки. Ну уж извините, я еще не привыкла быть ведьмой.
– Для меня это выглядит как попытка скрыть улики. – Ингмар равнодушно усмехнулся, заметив, как после его фразы я переменилась в лице.
– То есть? – вмиг осипшим голосом переспросила я. – Какие улики? Вы о чем?
– Ты не слушала, что я сказал раньше? – Ингмар укоризненно цокнул языком. Продолжил нарочито медленно, словно втолковывая ребенку: – Ну что же, повторю еще раз. Я знаю, кем является Шейн. Знаю, что он
