Вторая жена господина дознавателя - Катя Лакруа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава восьмая. Семейные узы
Изобразив на лице надменное выражение, я медленно прошла к двери и последовала за Иси. Навстречу нам пронеслись две девушки-служанки, за ними едва поспевал какой-то краснощёкий толстячок, бормотавший:
— Вот же негодницы! Пожалейте старика, не спешите так!
Пока спускались по лестнице, сверху сбежал ещё один немолодой слуга, поспешно раскланялся со мной и, протараторив какие-то сбивчивые извинения, умчался так быстро, словно за ним гнался кто-то страшный. Мы не успели ещё дойти до нижней ступеньки, как навстречу стала подниматься высокая, сухопарая женщина с совершенно седыми волосами. Вид у неё был трагический: уголки губ слегка опущены вниз, лицо бледное, взгляд ничего не выражал. Она тоже раскланялась со мной, а на Иси глянула с явным неодобрением, отчего губы скривились ещё сильнее.
— Доброго вечерочка, госпожа Элианна! Совсем вы затворницей стали, ну да оно и понятно: перед свадьбой не до баловства. Серьёзное это дело, считай совсем новую жизнь скоро начнёте.
— Долория, госпожа Элианна спешит, — не очень вежливо перебила Иси. — Вы ещё увидитесь, госпоже ведь не сейчас в храм идти.
Ага, значит, это та самая экономка Долория, безутешная вдова и любительница местных кошек. Женщина снова смерила юную служанку недовольным взглядом, но послушалась: отвесила мне ещё один поклон.
— Простите, госпожа, — отчеканила она без особого раскаяния в голосе. — Я и правда заболталась. Андис бы не одобрил.
И она, тяжело и рвано вздохнув, продолжила подниматься по лестнице. Когда мы, наконец, спустились в холл, Иси прошептала:
— Она после смерти супруга умом тронулась немножко, госпожа. Если б я её не остановила, начала бы всякое нести. Нет, работает она исправно, но будто сломанная внутри, знаете. Целитель Иверс привозит ей разные настойки и зелья, да только ей лучше не становится. Сейчас хоть не начала говорить о своём муже, как о живом. А то и такое случается.
Я покивала, от души посочувствовав экономке. Кто бы спорил, что нет ничего страшнее потери близких. Но сейчас у меня совсем другие заботы. Вдруг пришла мысль, что я впервые увидела здесь столько людей. Владения Азерисов довольно обширны, и тут явно работает много народу. Ну, допустим, «родители», понятно, игнорируют непутёвую дочурку нарочно. Но я и слуг почти не встречала, если не считать столовую. С другой стороны, ванная рядом со спальней, а больше я никуда особенно и не ходила за те неполные два дня, что здесь живу. На территории поместья и виноградниках сновали люди, просто они занимались своими делами. А сейчас по случаю приезда гостей, понятное дело, все засуетились. Вспомнив про «сестру», я, как недавно экономка, тяжело вздохнула.
— Да не волнуйтесь вы так, госпожа. — Иси по-своему истолковала мой вздох. — Ваша сестра, конечно, вам под стать, с характером, но всё же не чужой человек. А уж колкости в ответ вы говорить умеете. — И она весело подмигнула. Интересно, как отреагировала бы настоящая Элианна на такую фамильярность? Но задумываться об этом было некогда: мы уже миновали холл и подошли к огромным дверям, сейчас распахнутым настежь. Слуг здесь не наблюдалось, а из комнаты — вернее, помещение скорее напоминало зал — доносились приглушённые голоса.
— Идите, госпожа, все там. — Служанка слегка подтолкнула меня под локоть, и я на ватных ногах ступила на мягкий ковёр, устилавший, как оказалось, пол гостиной.
— Приветствую всех присутствующих, — каким-то не своим голосом пропищала я, пытаясь сориентироваться.
Госпожа Азерис и её старшая дочь сидели в больших, явно мягких креслах, а Микалис стоял перед ними. Моё появление прервало их беседу, и все разом повернулись ко мне. Я очень старалась держать осанку и сохранить на лице надменность, но сомневалась, что получается.
Внешне Элинора оказалась совсем не похожей на меня, то есть на Элианну, явно взяв больше от матери. А вот фигуры у сестёр оказались схожи, разве что Элинора была чуть полнее, но я списала это на двоих детей.
— А вот и ты, наконец, — недовольно пробурчала госпожа Азерис. — Неужели мы дождались?
— Что вы, маменька, разве может Элианна показать уважение к семье? — Элинора насмешливо выгнула брови.
— Приветствую, Элианна. — Микалис слегка поклонился, и я тоже отвесила какой-то неуклюжий поклон в ответ, стараясь не пялиться.
Муж Элиноры оказался подтянутым мужчиной с орлиным носом и волнистыми русыми волосами — я теперь смогла нормально разглядеть его. Его светло-голубые, какие-то выцветшие глаза смотрели равнодушно, если не сказать с лёгким презрением. Однако он всё-таки выжал из себя вежливую полуулыбку и почти сразу же отвернулся к жене и тёще.
— Проходи, садись, — холодно приказала «маменька». — Нора как раз рассказывала про последствия сегодняшней огненной бури. Тебе полезно будет послушать, а то вечно на них смотреть бегаешь.
Я на ватных ногах прошла к свободному креслу, возле которого тут же появились дети, хором прокричавшие:
— Доброго здоровья, тётушка Элианна!
Я невольно улыбнулась. Выглядели брат и сестра, как два белокурых ангелочка: оба кудрявые, с большими голубыми глазищами и пухлыми губками…
— Здравствуйте, дорогие, — пробормотала я и краем глаза подметила, как взлетели брови Элиноры. М-да, похоже, я опять попала впросак! Дети, кажется, тоже удивились, особенно Кантен. Он посмотрел на меня очень внимательно и выдал:
— Тётя, а ты теперь всегда будешь доброй? Или снова станешь злюкой, как раньше?
— Кантен! Что ты себе позволяешь? — прикрикнул Микалис. — Немедленно извинись перед тётушкой.
