Плацдарм - Сергей Звонарев

на крыльцо, увидел Машу и спросил, где это она шляется, когда все работают. «Сергей Александрович, извините, я иду», — ответила она. В дверном проеме девушка обернулась, и Саше показалось, что у нее на глазах слезы. Он помахал рукой на прощание и еще постоял минут пять — не выйдет ли она снова? Не вышла.

Сев в машину, Саша поехал назад, в КБ-45.

— Ты что-то в расстроенных чувствах, — сказал Громов, увидев Сашу. — что-то случилось?

Тот рассказал о своей встрече с Машей. Профессор, вздохнув, почесал в затылке.

— Я тоже виноват, старый дурак, — заметил он. Саша удивленно уставился на своего учителя — такой самокритики раньше ему не приходилось слышать, — думал, ей будет интересно работать с засекреченными физиками! Но, ничего, брат Александр, — подмигнул профессор, — все наладится. Девица-то у тебя с характером, но зато интересная. Я узнаю, куда отправляют их госпиталь, спишитесь, когда они устроятся.

Громов посерьезнел.

— А теперь давай к нашим делам. — Профессор поднялся с кресла. — Пойдем, проверим, как идут расчеты.

Они спустились на первый этаж и пошли по коридору в сторону актового зала. Из открытых дверей доносилось щелканье работающих табуляторов. За процессом наблюдал полный человек лет сорока с небольшим в гражданской одежде — специалист, присланный из АН СССР.

— Как у вас продвигаются дела, Сергей Васильевич? — поинтересовался Громов.

Тот рассказал, как именно организованы расчеты, и Саша не мог не признать, что сделано это было весьма толково. Каждый из восьми установленных табуляторов приспособили под определенный тип операций, что позволило ускорить вычисления.

— Думаю, через день будут результаты по первой партии, — сказал Сергей Васильевич, — там в основном интегралы для матричных элементов.

Саша взглянул на схему расчетов.

— А что, если попробовать метод перевала? — спроси он. — В точности немного потерям, но зато в скорости значительно выиграем.

Специалист почесал залысину и хмыкнул.

— А что, можно попробовать…

Следующий час они провели, разрабатывая новую схему расчетов. Профессор, мельком просмотрев ее, одобрил.

— Так, теперь надо объяснить все это нашим девушкам, — сказал Сергей Васильевич, — вы это сделаете, или я?

— Мне кажется, лучше, если вы, — ответил Саша. — Я еще не настолько овладел техникой вычислений на этих машинах, — он кивнул на табуляторы.

— Хорошо, — специалист был явно доволен. Немного замявшись, он добавил:- А у вас тут по вечерам есть, как бы это сказать… культурные мероприятия?

Саша пожал плечами.

— Понятия не имею. А что?

Сергей Васильевич с недоумением посмотрел на него:

— Ну как же, вы тут в таком цветнике… Столько симпатичных девушек, — он кивнул в зал, где расчетчицы работали с перфокартами. Думаю, они тоже были бы рады…

Саша, усмехнувшись, закончил:

— Культурному общению?

— Именно!

— Боюсь вас огорчить, Сергей Васильевич, но культурных мероприятий мы не проводим. Некогда.

— А в частном порядке? — настаивал тот и понизил голос, заговорщицки подмигнул. — Если вы уже кого-то присмотрели, скажите, чтобы, так сказать, не конкурировать… — он хохотнул и добавил: — Против вас-то у меня шансов нет — такой видный молодой человек и уже начальник…

Саше стало противно — он вдруг представил себе, что в этом зале работает Маша, а этот… этот толстяк примеривается, как бы к ней подкатить.

— Вот что я вам скажу, Сергей Васильевич, — холодно ответил Саша — у нас, между прочим, режимное предприятие, так что всякого рода неофициальные отношения не поощряются. По соображениям секретности, разумеется. Болтун — находка для шпиона, помните?

Лицо толстяка испуганно вытянулось.

— Да что вы, в самом деле, — забормотал он, — я же так, просто поинтересовался. Нельзя, так нельзя, я понимаю.

— Ну и славно. — Лицо Саши расплылось в широкой, хотя и неискренней улыбке. Затем он добавил извиняющимся тоном: — Может, попозже, когда все наладится, займемся и культурой. Танцы там, кино. Но попозже, хорошо? Вы ведь, надеюсь, не в последний раз у нас?

— Я тоже надеюсь, — кисло проговорил толстяк.

Утром Громов собрал сотрудников, разбиравшихся с результатами расчетов, у себя в кабинете. За ночь успели сделать несколько копий с тринадцати страниц, которые Саша стащил из зала торжеств замка Ва́ртбург перед тем, как их с Громовым вывели оттуда американцы. Увидев числа, написанные аккуратным женским почерком на перфокартах, Саша с неприязнью к толстяку вспомнил вчерашний разговор. Хватит, одернул он себя, специалист он классный, а это сейчас важнее всего. А ты становишься дипломатом, мелькнула вдогонку мысль. Что ж, начальнику без этого нельзя, верно?

— Ну, что скажете, товарищи ученые? — спросил Громов. — У кого-нибудь есть идеи?

Где-то сзади, почти у самой стены, робко поднялась рука. Это был Илья, студент-старшекурсник Физического Института РАН.

— Можно? — спросил Илья.

— Да-да, давайте, — подбодрил смущающегося молодого человека Громов.

— Понимаете, у нас получается, что вероятность туннелирования макроскопического тела почти нулевая, — начал Илья, показывая перфокарты с числами, — и так и должно быть по квантовой теории.

— Верно.

— Но. Если мы ноль поделим на ноль, то получится неопределенность.

— А откуда у нас ноль в знаменателе? — хмыкнули в кабинете.

— Я думал об этом. Разрешите? — Илья, то и дело извиняясь, протиснулся к доске и взял мел. — Ноль в знаменателе, — ну, или почти ноль, поправил он самого себя, — может возникнуть в случае резонанса.

— Резонанса между чем? — спросил Громов.

— Между квантовыми состояниями по обеим сторонам барьера. Теоретически это возможно, если только выполнено одно условие.

Илья написал на доску формулу. Молчание, длившееся несколько секунд, предварило бурную дискуссию — вроде той, что уже имела место в кабинете Громова несколько дней назад. Профессор практически не принимал в ней участия, ограничиваясь увещеванием особо горячих спорщиков. Закруглив дискуссию и особо похвалив Илью, Громов отпустил всех, кроме Саши.

— Ты понял его идею? — спросил профессор.

— В общих чертах, — ответил Саша, — есть сомнительные моменты, например…

Громов остановил его.

— Подожди. Что значит его идея с практической точки зрения?

— Я об этом пока не думал, — признался тот.

— А я вот думал, — сказал профессор, — и пока тут спорили, прикинул кое-что. Если Илья прав, то коридор между мирами может быть открыт только синхронно, с обеих сторон.

— Что это значит?

— Это значит, что немцы из другого мира не смогут сами начать операцию «Тайфун-2», если им не помогут отсюда.

— Так это же замечательно! — воскликнул Саша. — Кто же им здесь поможет?

Громов усмехнулся.

— Подумай сам. Есть один человек.

— Штирнер! — догадался Саша.

Профессор кивнул.

— Именно. Кроме него, некому.

— Но как он это сделает? Ему надо незаметно пробраться в самое сердце Советского Союза. Знает ли он русский язык? А если даже и знает, все равно акцента не скрыть.

— Задача непростая, — признал Громов. — Я пока не очень понимаю, как он собирается ее