Инвариант - Ann Up

что-то в жаровню бросил. А она взорвалась. В любом случае, благодаря этому мы выбрались.

– Да уж, надо сказать спасибо твоему любопытству. А кольцо у тебя?

Я кивнула.

– Вещи древних нельзя трогать. Они вызывают безумие, – пояснил Ян, – те кто пытался их носить или заболевали очень страшно, или с ума сходили. С печальными последствиями для окружающих. Это все знают.

А ведь я это кольцо руками брала и чуть ли не у сердца ношу, может я уже сошла с ума, но просто этого не замечаю?

Сижу где-нибудь в комнате с мягкими стенами, в беленькой смирительной рубашечке, обколотая сильнодействующими препаратами и счастливо пускаю слюни. А все происходящее сейчас это мой веселый фантазийный глюк.

Я ущипнула себя за руку и ойкнула. Со мной уже больше года безумие происходит, может и не стоит опасаться сойти с ума еще больше.

Интересно, что Арано планировал сделать с этим кольцом? Подсунуть владыке Алорны и свести того с ума? Или использовать как то иначе?

И что мне делать с этой ядовитой побрякушкой?

– Значит, денег Арано тебе не отдал, а ты не вернула ему кольцо. Это плохо. Он будет его искать, – повторил Ян слово в слово мои мысли.

– Я об этом уже думала, – грустно согласилась я, – но даже если бы я отдала ему кольцо, он все равно меня убрал.

– Убрал? – переспросил Ян удивленно, – как можно тебя убрать, куда?

Я со вздохом пояснила:

– Убрал значит убил.

– Думаешь? – Ян почесал спутанные волосы и ойкнул.

– А чего тут думать, кольцо я у него видела, подельников его видела, Керио видела до того как тот пропал, так, что меня как свидетельницу того – сь.

Я пригорюнилась обхватив себя за колени и продолжила:

– Вот вопрос, куда податься бедной девушке если ей совсем не хочется приключений, а нужно найти мага. Причем сильного мага.

– А зачем тебе маг?

– Духов желаю вызвать. Есть у меня к ним несколько вопросов, по поводу точечной транспортировки одушевленных объектов через пространственно – временной континуум. Отсюда прямиком в Евклидово пространство.

Выражение лица Яна было непередаваемым. Похоже, он решил, что я немного не в себе.

– Даа – давай я Птичку взнуздаю, ехать пора, – неуверенно предложил он, и сел скривившись на один бок.

– Лучше руководи, – я встала, подняла узду и пошла к Птичке, которая успела за время нашего диалога обгрызть близлежащие кусты и выкосить, подчистую, траву вокруг ручья, – слушай, а её не распучит с травы?

– Чего? – Ян захохотал, – лошади едят траву. Это их корм.

– Да, но она же всю траву слопала вокруг ручья, это много, – удивилась я.

– Боюсь, этого мало.

– Ого, – впечатлилась я, – ну давай, командуй, куда и чего ей завязывать.

Ян откашлялся и учительским тоном произнес:

– Значит так, берешь узду и развешиваешь её на левой руке. Суголовный ремень на локоть, а повод в ладонь возьми. Так, хорошо. А теперь подойди к ней и правой рукой снизу возьми её за морду.

Я смело шагнула к Птичке, и стоя, так сказать, лицом к лицу потянула руку к её подбородку. Птичка ткнулась носом в мою ладонь ища лакомство.

Ян заржал, и тут же скривился от боли.

– Не так, встань в одном направлении с ней и обхвати её морду рукой снизу. Ладонь на храп.

Я, покраснев от обиды, развернулась в нужном направлении. Клоуна нашел, а я, между прочим, лошадь третий раз в жизни вижу близко. Все остальное время или в кино, или на картинках. А в кино не показывали как их взнуздывать. Там только скачут лихо, так, чтоб у лошади грива красиво развивалась.

Птичка покосилась на меня темным глазом, насмешливо фыркнула и переступив ногами двинула плечом. Я отлетела в сторону.

– Вот говорю же, свинка ты, а не Птичка, – горестно вздыхая сообщила я ей, вставая на ноги и отряхивая платье от прилипшей к нему сухой травы. Ян деликатно делал вид, что ему совсем не смешно. Однако, изредка прорывающие похрюкивания из-за, с трудом сдерживаемого, смеха выдавали его с головой.

– Ты и вправду не умеешь с лошадьми обращаться, а говоришь из деревни, – сказал он и с трудом поднялся, – смотри.

Я пожала плечами, не зная, что ответить на справедливое замечание. Аховый из меня Штирлиц. Все время прокалываюсь на мелочах. И болтаю много лишнего, видимо, от стресса.

Тем временем Ян взял узду, положил её на руку, встал у головы Птички, и ловко заведя мундштук лошади в пасть, накинул всю остальную конструкцию ей на голову. Мягко расправил попавшие под ремень челку и уши, застегнул узду тут же проверив её натяжение. Все это меньше чем за две минуты.

– Хорошо, что ты её не расседлала, – он обессилено опустился обратно на землю, – с этим я бы сейчас не справился.

Птичка ласково ткнулась мордой в его плечо.

– Спелись, – укоризненно констатировала я и протянула Птичке сухарик, – а между прочим, он тебя клячей обзывал.

Я обвиняющее потыкала пальцем в сторону ухмыляющегося горга.

– Там было слишком темно, и я случайно не разглядел статей этой прекрасной кобылки, – с очень серьезным выражением лица, возмутился Ян, – не возводи на меня напраслину.

Я, не выдержав, рассмеялась и придержала Птичку за повод:

– Грузись, ценитель лошадок, дальше поедем. Кстати, надо бы решить в какую сторону.

– Надо затушить костер и присыпать его песком из ручья, – перестав улыбаться серьезно сказал Ян, – и воды в твою фляжку набрать не помешает.

– Уже, – я похлопала по поясу к которому было привязана фляжка, – у меня ярь – трава есть сушеная. Как думаешь, есть смысл её по поляне рассыпать?

Ян задумчиво потер подбородок и согласно покивал головой.

– Думаю, лишним не будет, только подожди пока мы с Птичкой чуть отойдем, не хочу, чтобы ей в нос попало.

Ян поднялся и заскочил в седло. Вернее заполз. Это если сильно не придираться. И шагом отъехал подальше, за пределы поляны.

Я тем временем, отчистила котелок до блеска, зачерпнула из ручья побольше песка с водой, вывалила его на сердито зашипевший костер. Раскидала вперемежку с углем. Когда песок подсохнет, костровище будет выглядеть достаточно старым. Закинула рогатины подальше в кусты.

Привязала мешок к седлу и похлопала Птичку по крупу. Она не спеша двинулась вперед.

С ярь – травой я разобралась быстро, обсыпала почти всю поляну, расчихалась от висящей в воздухе мелкой пыли, торопливо сунула вполовину пустой пакет в карман и побежала догонять Яна с Птичкой.

Впереди была неделя изматывающей пешей дороги.

Ян периодически уходил в беспамятство из-за поднявшейся температуры. Он не бредил, просто