Игра словами - Джуди Тейлор

— По-моему, это несерьезно, — ответила она, убеждая скорее себя, чем его.

— Я тоже так думаю: Филип — убежденный холостяк.

— Знаю, он говорил мне.

— Сколько она еще здесь пробудет?

Эстер пожала плечами.

— Наверное, до тех пор, пока я достаточно не поправлюсь, чтобы освободить ее. Если бы ты знал, как мне надоело бездельничать! Но бок еще чертовски болит, когда я двигаюсь.

— Филипу везет, — заметил Дэвид. — Поразительно, что он нашел тебе замену на столь пустынном острове!

— В самом деле поразительно…

В ее голосе, очевидно, было нечто такое, что заставило Дэвида остро взглянуть на нее.

— Что-нибудь не так? Тебе не нравится Уэнди?

— Дело не в этом, — быстро ответила Эстер. — Но она действительно не очень хорошая машинистка. Не знаю, почему Гордридж терпит ее.

Дэвид улыбнулся.

— Наверное, из-за прекрасной фигуры. — Потом скорчил гримасу и поцеловал ее, перегнувшись через стол. — Извини, я не хотел быть невежливым. Ты гораздо красивее!

После завтрака Гордридж предложил Дэвиду присоединиться к ним и Эдварду.

— В противном случае ты умрешь со скуки.

— С двумя красивыми женщинами? — насмешливо спросил Дэвид.

— Не хочу, чтобы ты мешал Уэнди, — непреклонно заявил Гордридж. — А Эстер пока не совсем поправилась. Она должна отдыхать.

— Не беспокойся, я не буду мешать им, — твердо сказал Дэвид. — Но все-таки останусь здесь, если ты не возражаешь.

Возражать Гордридж не стал, но было ясно, что ему это неприятно, и Эстер не могла понять почему. Неужели он думал, что Дэвид собирается тратить весь день на изучение морских котиков? Интерес его к экологии не был таким глубоким, как у Филипа или Эдварда. Для него это было не более чем хобби.

Так что Дэвид остался в лагере и, судя по всему, не скучал. Время от времени он ходил туда, где сидела за машинкой Уэнди, чтобы спросить, не принести ли ей что-нибудь попить или поесть. А когда Эстер прибралась на кухне, пошел с ней искупаться.

Потом они сели с Дэвидом поболтать, и беседа их носила самый нейтральный характер. К ее облегчению, он больше не предлагал ей вернуться к нему, и за это она была ему благодарна. Очевидно, он что-то решил для себя, и их отношения стали простыми и спокойными.

— Ты не думаешь, что будет шторм? — встревоженно спросила Эстер ближе ко второй половине дня. Ей показалось, что стало особенно томительно жарко.

— Вряд ли, — ответил он, прикрыв глаза ладонью и взглянув на безоблачное голубое небо. — Не то время года. Дождливый сезон здесь начинается в январе и длится по апрель. Он же, кстати, самый жаркий. В другое время дождей почти не бывает.

— Ты хочешь сказать, что станет еще жарче?! — спросила Эстер, широко открыв глаза.

— По-видимому.

— Ну, слава Богу, меня здесь не будет. Я уже сейчас умираю от жары!

— Ты думаешь, Филип не изменит свое решение? — спросил он. — Мне кажется, ему должно быть жалко расстаться с двумя хорошими специалистами. И из-за чего? Из-за маленького невинного обмана!

— Этот обман не показался Гордриджу невинным, — заметила она с сожалением. — Если бы не его книга, мы оба уже давно были бы дома…

Дэвид положил ладонь ей на руку.

— Неужели это все так серьезно? Может быть, ты все-таки позволишь мне поговорить с ним?

— Нет! — Она решительно покачала головой. — Мы сами затеяли это и сами должны расплачиваться.

— Но…

— Не хочу больше обсуждать это, Дэвид!

В тот вечер Дэвид опять присоединился к Уэнди и Филипу, когда они отправились купаться. Эдвард сказал, что, пожалуй, пойдет тоже. Эстер прибиралась на кухне и слышала восторженный визг девушки. Очевидно, на сей раз ей понравилось купаться в компании нескольких мужчин.

В последующие дни Эстер казалось, что Филип избегает оставаться с ней наедине. При этом стоило ей заговорить с Дэвидом, она ловила на себе его внимательный взгляд. Очевидно, ему очень хотелось предупредить друга, чтобы он не связывался с такой недостойной женщиной.

Эстер тщетно уговаривала себя не обращать на это внимания и продолжала использовать Дэвида в качестве защиты. А потом наступил день, когда она объявила, что чувствует себя достаточно хорошо, чтобы возобновить печатание книги.

Ужин закончился. Дэвид и Эдвард отправились поболтать с соседями, так что Гордриджу пришлось довольствоваться обществом Эстер.

Первая же реплика Филипа несказанно удивила ее.

— Я думал, что это никогда не произойдет!

Эстер нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне казалось, что уж теперь-то, когда рядом Дэвид, ты постараешься отдалить этот момент как только можно. Подумай: чем скорее ты закончишь, тем скорее вы уедете! Ты не сможешь больше загорать в его компании, купаться и шептать сладкие слова любви…

— Я не симулировала! — горячо возразила она, не обращая внимания на его сарказм. — Неужели ты действительно думаешь, что мне было приятно сидеть, наблюдая, как Уэнди делает мою работу? Мне нравилось печатать твою книгу, Филип, и я хочу вернуться к ней!

Его брови опять скептически поднялись.

— Ты говоришь серьезно?..

— Вполне серьезно! Кстати, тебе нужно предупредить Уэнди. Думаю, Марк и Дик будут рады двинуться дальше.

— А Дэвид, случайно, не собирается уезжать? — сухо поинтересовался он. — Может быть, мы вернемся наконец к нормальной жизни?

Ничто больше не будет нормальным, грустно подумала Эстер.

— Мне кажется, да, — ответила она устало.

— Ты хочешь сказать, что еще не говорила ему о своем решении возобновить работу?

— Нет.

— Но скажешь сегодня вечером? Представляю себе эту прелестную сцену! Вы, очевидно, отбросите условности, и он наконец-то проведет ночь в твоей палатке?

В голосе его прозвучала такая горечь, что Эстер опешила. Неужели все эти ночи он следил за тем, кто из них где спит?!

Неожиданно их прервал голос Дэвида. Они и не заметили, когда он вернулся.

— Знаю, мне не следовало подслушивать, но мне кажется, мой друг, что ты ухватился не за тот конец палки. Наши отношения с Эстер давно прекратились!

Гордридж холодно взглянул на него.

— Но тебе ведь, кажется, удалось восстановить их?

Дэвид нахмурился и вопросительно посмотрел на Эстер. Она покачала головой, надеясь, что он догадается ничего не говорить, но напрасно.

— Да, мы помирились, — ответил он. — Но теперь мы просто друзья. Все остальное, что было между нами, ушло. Я действительно предлагал Эстер вернуться ко мне, но она не захотела, и я могу ее понять. Я был к ней чудовищно несправедлив и никогда не прощу себе этого!