Сквозь страницы (СИ) - Фокс Вероника "roneyfox"

— Знаешь, — говорит он и открывает бутылку вина. — Я не так страшен, как тебе кажусь.

— Что? — вырывается у меня неожиданно.

— И иногда, тебе могут показаться мои действия странными.

Майкл протягивает мне бутылку вина, улыбаясь своей ослепительной улыбкой.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Чтобы ты не боялась меня, — будто бы признается мне он. — Знаешь, когда мы работали с Маргарет, по-началу ее пугали мои методы работы. Но чем плотней мы работали вместе, тем понимали, что каждый из нас делает свою работу.

Я беру из его рук бутылку вина. «Пускай, только сегодня, я, возможно, поговорю по душам с этим монстром.» — прокручиваю мысль в своей голове и делаю глоток. Вино сладкое на вкус. Оно немного щиплет горло, а после, чувствую, как внутри становится тепло. Протягиваю бутылку Майкла, пока тот продолжает говорить.

— Я это все говорю к тому, в общем… — Майкл делает большой глоток из бутылки и поворачивается ко мне корпусом. — Я хотел просто извиниться за то, что порой веду себя как придурок. И я знаю, что частенько мое поведение выбешивает тебя. Но это — партнерство. Если мы так и будем цапаться, как кошка с собакой, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Знаешь, как сложно с тобой работать? — смотрю на волны, чтобы хоть как-то успокоить себя внутри. — Каждый раз, когда ты появляешься на горизонте, я не знаю чего ожидать от тебя. Очередной козни, издевки или… неадекватного поведения..

— Все что ты перечислила, это не совсем неадекватное поведение.

— Вот видишь! — восклицаю я, переведя взгляд на него. — Ты даже сейчас ведешь себя как индюк!

Майкл выгибает губы, кивая головой.

— Ты права, я индюк.

Между нами нависает молчание. Майкл просто протягивает мне бутылку вина, которую я беру в руки. А после, Ким, достает сигарету и закуривает ее. Я делаю глоток вина, понимая, что он взял самое лучшее вино, которое было в отеле. Но, зачем ему все это?

— Почему ты просто не подловил меня там, в отеле?

— Я разве порчу твое времяпровождение?

— Пока нет… Но…

— Олливия, — осекает меня Майкл, выдыхая едкий серый клубок дыма. — Почему ты с опаской относишься к мужскому вниманию?

— Просто, мне этого не нужно…

— Врешь, — твердо заявляет Майкл. — Но у тебя это плохо получается…

— Нет, правда… Отношения отвлекают от работы.

— Но ты все равно пошла на то свидание.

Мы встретились взглядами.

— И оно было ужасным…

Майкл захохотал, видимо, вспоминая то, как вел себя. Я отпустила ту ситуацию, закопала ее внутри себя глубоко, чтобы никогда не вспоминать. Однако.… Перед глазами вновь всплыло то, что причинило столько боли и ужаса. Смех Майкла показался мне добрым, искренним.

— Я согласен, что оно было ужасным!

— Но ты сделал его, еще более ужасным!

— Да ну?

— Да!

Почувствовала какую-то неловкость между нами. Во взгляде Майкла не было отчуждения или холода. Он был… другим. Теплым, заботливым, лучистым. Я всеми силами пыталась не забывать, что в первую очередь мы с ним коллеги, а во вторую, он самый ненавистей автор, которого я призираю. Но почему-то, мой внутренний голос говорил о другом. Или же, это просто на просто, гормоны?

— Я правда, не специально, — признался Ким, делаю еще один глоток из бутылки. — Мне в тот день было паршиво.

— Можно спросить? — посетившая меся мысль, рвалась быстрее с уст, чем я успела хорошенько подумать о том, какой может быть ответ.

— Спрашивай.

— Откуда у тебя раны?

— Ох, маленькая Кларк, — Майкл сделал акцент на моей фамилии. — Я уже говорил тебе, чтобы ты не задавала вопросы, на которые не хочешь слышать ответы?

— Если ты хочешь, чтобы мы не собачились, придется открыть свою душу!

Забираю у него бутылку вина и делаю глоток.

— Я никому не рассказываю о том, что твориться у меня в душе.

— А ты пробовал?

— Да. Я же был женат.

Я почему-то пожалела о том, что спросила у него про раны. Быть может не стоило так резво лезть в его душу? Да и к тому же, зачем мне это все?

— Ладно, прости…

— Нет. Мне кажется, — начал Майкл, закуривая вторую сигарету. — Что нужно учиться делиться с другими людьми чем-то, о чем знаешь только ты. Ведь так?

— Делятся с другими людьми чем-то личным, если уверены в этом.

— Да ты смотрю, заделалась в мыслители? — Майкл издает короткий смешок, а после, втягивает никотин.

— Нет, просто… Если ты не хочешь делиться, это не катастрофа. И вообще, — сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. — Не нужно делать то, что тебе неприятно.

— А что, если я хочу с тобой поделиться этим?

Когда встречаюсь взглядами с Майклом, почему-то кажется, что он в действительности, только строит из себя такого каменного. А внутри, внутри его души, собран целый пестрый мир доброты и тепла, который по каким-то причинам, он потихоньку забывает.

— Тогда я выслушаю тебя, — киваю ему в ответ.

— В тот день, когда ты видела на мне побои.… Ко мне зашел старый друг. Мы служили с ним по контракту. Я его не видел с тех пор, как он не смог выбраться со дна общества. Он принимал наркотики, развлекался с девушками легкого поведения… Я отошел от этих дел, пытаясь наладить жизнь.

— Он что-то хотел от тебя?

— Да, денег… И не только денег. Но я не стал его слушать.

— А что потом?

Я отчетливо вижу, что Майклу дается это с трудом. Но с другой стороны, быть может ему сейчас и нужно выговориться. Ведь… Нас связывает не только контракт, но и то, что случилось неделю назад…

— А потом мы повздорили. Между нами завязалась драка, в которой, я победил его. И выставил за дверь…

— Грустно слышать, когда теряешь друзей…

— Он уже давно был потерян для меня, — сказал Майкл, поджав губы. На его лице дрогнул нерв на щеке, отчего я поняла, что все что он рассказал — не пустой звук, придуманный на ходу. Это то, что его грызет изнутри.

— Спасибо, что поделился со мной этим.

— Всегда, пожалуйста, — воскликнул Майкл, мгновенно меняясь в лице. Я отдала ему бутылку вина, отчего Ким сказал тихое «спасибо» и допил остатки алкоголя.

— Ты же был женат?

— Да, — незамедлительно ответил тот. — А что?

— Почему об этом нет информации?

— Когда ты служишь по контракту, тебе приходится скрывать многое. В особенности, информацию о семье. Я не хотел, чтобы они пострадали от моей беспечности.

— Они?

— У меня два сына. Они сейчас далеко, на другом континенте. В безопасности…

— Сколько ты их не видел?

— Пару лет, — сказал Майкл и встал с бревна, потянувшись. — А может быть и больше…

Я склонила голову, рассматривая мокрый песок под ногами.

— От меня ушла жена, но я всегда им буду помогать, — произнес тихо Майкл. В тишине, которая все чаще стала возникать между нами, слышались лишь издали неразборчивая музыка и шум волн. На улице становилось холодней, поэтому, я сильней укуталась в толстовку.

— Замерзла?

— Немного… — призналась ему.

Майкл протянул руку и сказал:

— Пройдемся?

Я долго решаюсь, взять ли его руку или же нет? От откровений Майкл еще кружится голова. Сглотнув солоноватый ком колебания, беру его за руку, и встаю с бревна.

Влажный ветер становится сильней и холодней. Мы неспешно идем по берегу, утопая в свежем песке.

— Откуда ты берешь идеи для романа? — задаю вопрос, поднимая взгляд на Майкла.

— Они приходят сами, — с улыбкой на лице произносит тот. — Какие-то из прошлой жизни, какие-то, из тех, что слышал от знакомых.

— Почему ты решил писать?

Майкл оборачивается в мою сторону. В его кофейных глазах нельзя что-либо прочитать. Взгляд пронизывает мою душу каким-то невероятным хладом. Я торопливо отворачиваюсь, не в силах стерпеть его на себе.

— Тебе какую версию: для журналистов или чистосердечную правду? — ерничает Ким.

— А какую ты бы хотел мне рассказать? Майкл издаёт короткий смешок, переполненный пренебрежением. В мыслях ругаю себя за то, что снова и снова, безрезультатно, пытаюсь вскарабкиваться туда, где стелется раскалённая лава. От своей же глупости ощущаю, как краснею. — Мне было сложно справиться с внутренними переживаниями и грузными мыслями, — говорит Майкл. — Они как нависшее грозовое облако не давали мне покоя. — И тогда, ты решил писать? — Да, — с решительностью в голосе помечает Ким. — Это было наилучшее решение, которое я принял за свою жизнь. Ведь, как только я начал выкладывать душу на бумагу, ощутил огромнон облегчение. — Майкл замялся, и мне померещилось, что тот припоминал свое тёмное прошлое. «Хотя, судить о том, какое оно было, я не имею право.» — прокручиваю мысль в голове, пытаясь не сталкиваться взглядом с Кимом. — Когда ты творишь полнейшую дичь, — продолжает Майкл, — то единственный выход для меня — это было начать писать. Ведь, когда я сажусь за новую историю, мне сдаётся, что я сам перед собой — исповедуюсь. Я не особо верующий человек, — подмечает он, сунув руки в карман шорт, — но как видишь, из этого выходят превосходные книги.