Экстремальное интервью, или Девушка для героя - Елена Звездная

— А я… я буду идти по жизни смеясь, Алекс… Как и всегда! И я встречу другого, пусть не такого идеального, как ты, но того, кого я смогу полюбить! И только тогда у меня родятся дети, которых я НИКОГДА не оставлю! И я буду счастлива, Алекс, вопреки всему я буду счастлива!

Я улыбнулась и посмотрела на рассвет. В конце концов, это всего лишь чувства и никто не умер, а если все живы, значит, жизнь продолжается… И меня впереди ждет еще много приключений и, конечно, моя квартира, где есть мой идеальный Алекс… Только мой… Но главное то, что жизнь продолжается — эту истину я усвоила навсегда!

С тихим хлопком завелся роскошный хаен, унося меня и идеального мужчину прочь от единственного места, где мы смогли побыть вместе… так недолго… И кто знает, вполне возможно, что это действительно к лучшему.

Алекс не был оригинален, и в полете с планеты, которая являлась его собственностью, меня снова ждал пирог… Но я больше не плакала. Я улыбалась привлекательному блондину в восьмом ряду, который недвусмысленно начал строить мне глазки. Почему-то слова Алекса о том, что я прекрасна, вселили определенную уверенность, и на подсознательном уровне вера в то, что я неотразима, определенно доставляла мне удовольствие. Блондинчика хватило минут на двадцать, после чего он пал к моим ногам… ну, точнее, подошел к моему столику.

— Вы не против, если я позволю себе присоединиться к вашей трапезе? — поинтересовался симпатяшка.

Я мило улыбнулась и решила поднять себе настроение… за счет него, естественно. Но, увы, в наше развлечение вмешалось третье лицо:

— Мужик, — ласково произнес Дени в форме техперсонала, — испарись!

И после этих слов мой горе-шпион нежно положил руку на плечо блондинчика. Мужик взвыл и исчез из нашего поля зрения.

— Привет, Лика, — Дени занял место блондинчика.

— Проваливай, Дени! — начиная злиться, произнесла я.

Мы помолчали, и агент спецслужб снова заговорил:

— Остальные, бывшие под руководством Сайруса, погибли… Я видел труп и самого полковника. Его забили насмерть… ботинками, даже отпечатки на лице остались. Остальных просто расстреляли.

Сайрус, Сайрус… что-то знакомое… А, это тот, который ударил меня… ботинком и дедуле синяк поставил. М-да, убит ботинками…

А Дени продолжил:

— Из группы остался только я.

— Рада за тебя, — я попыталась изобразить улыбку, — теперь вали!

— Лика…

— Прощай, Дени, — безжалостно произнесла я, — у меня уже был опыт общения с тобой и результаты не впечатлили. Ты меня использовал и подставил! Намеренно подставил, заметь. Бай-бай!

Мы снова помолчали, и снова он начал первым:

— И чем ты сейчас займешься?

— Я? — задумчиво покрутила чашку в руках. — Напишу статью, материала мне хватит на пару строчек, остальное высосу из пальца… не впервой. Потом начну писать роман про настоящую любовь, есть еще пара интересных тем для статей… Например, «Почему одних любят, а на других женятся»… Классная тема, просто фурор будет!

Я горько улыбнулась, поняла, что именно эта статья станет сенсацией, ведь нас таких, брошенных, наверняка много.

Родной космопорт на Инитире 442 встретил меня… тремя дядьками в черном, с которыми тащившийся за мной Дени о-о-очень вежливо поздоровался. Я же произнесла традиционное:

— Валите!

Дядьки нахмурились.

— Лика Пресветлая, — начал первый, сняв маску-очки с лица.

— Ненавижу всю вашу контору, — спокойно произнесла я, глядя ему в глаза, и прошла мимо.

Учитывая, что, если бы не вмешательство Алекса, меня могло бы в живых уже не быть, я имела право на такое обращение. Видимо, и они это понимали.

Меня не удерживали. Такси довезло меня до моей квартиры. Приложив ладонь к двери, я вошла, улыбнулась, глядя на него, и прошептала:

— Привет, Алекс…

Он спокойно смотрел на меня своими серыми глазами… такой идеальный и такой правильный во всем. И вот тогда я заплакала. Да что там «заплакала», я ревела как по покойнику. Сидя на полу в прихожей, обнимая колени руками и даже не вытирая слез… Все плакала и плакала, понимая, что больше никогда его не увижу… Хотя нет, увижу — он будет женат на Изарине Арли, будет обнимать ее за талию, вежливо улыбаясь на какой-нибудь пресс-конференции по поводу какого-нибудь семейного события, рождения первенца, например, а я буду стоять в толпе журналюг и старательно улыбаться… если смогу. А немного успокоившись, я начала говорить с ним, с собой, с кем-то, кто там над нами. Раздеваясь, принимая ванну, готовя нехитрый ужин, я все говорила и говорила, словно он был рядом. О том, как люблю его, о том, как больно, о том, что я все равно буду счастливая… Вопреки всему!

А потом нашла в себе силы принять душ, пусть и не из воды, переодеться и проверить храны.

В каком-то странном оцепенении Алекс смотрел на экран, с ужасом глядя на свои изображения повсюду в ее квартире. А она плакала, то тихо, почти не слышно, то вновь рыдая так, что хотелось все бросить и, нарушая закон, рвануть на чертову Инитире 442! Спустя несколько часов Лика успокоилась и начала говорить. Говорить и говорить, выплескивая всю накопившуюся боль. Девелри понимал, что нужно отключиться, что он не вынесет этого больше, и не мог… продолжая пребывать в этом странном полубезумном оцепенении. И только просил, тихо и отчаянно:

— Никогда… никогда больше не попадайся на моем пути…

Спустя сутки я сидела у своего приятеля Романа, задумчиво вертя в руках левую сережку. Друг как раз закончил выяснять отношения с подружкой на тему: «Почему эта вобла приперлась к тебе среди ночи?» и теперь настраивал аппаратуру. Его девушка, надувшись, сидела в углу — я настояла, не хотелось обижать ее, тем более ту единственную, которая, похоже, его реально любит. У Ромки вообще характер поганый не в меру, из всей нашей тусни только я с ним отношения и поддерживала, хотя он сам считал, что дружит со всеми, просто у народа нет времени зайти к нему.

— Так, — начал Ромка, поправляя семейные трусы, — рассказывай, Ли.

Ромка был моим другом с детдома, еще он был охренительным техником, чем я и пользовалась безбожно, особенно когда нужны были разъяснения.

— Ситуация такая, — печально начала растрепанная и не выспавшаяся я, — это KXTR 67559…

— У-у-у, модель этого года, — перебил меня Ромка, принимая блестящую сережку с почтением и трепетом, будто перед ним был настоящий бриллиант. — И что с ней?

— Она не показывает, — сокрушенно произнесла я.

Я в технике была не так подкована, как Романыч, но разбиралась, и вот, когда пятая попытка перенести информацию из снимателя в сейр закончилась сообщением «Иной формат носителя, обновите базу», поняла, что тут дело не в простой неисправности.