Рубин I - Даниэль Зеа Рэй

надеясь сохранить секрет о даре, или вечно убегать от судьбы, работая за медяки? Поверь, соблазн вернуться к прежней жизни окажется слишком велик. И ты к ней вернешься. Потому что ни папа, ни свита не подготовили тебя к реальной жизни.

Рубин опустила глаза.

— То есть теперь ты веришь, что я — принцесса, — сделала вывод она.

— Поверь, считать тебя мошенницей было значительно проще. И я выбрал для себя более легкий путь.

— Как ты понял, куда я еду?

Ордерион взял ее за руку и погладил большим пальцем запястье. Метка на нем проявилась и тут же исчезла, снова становясь невидимой.

— Обманул… — с досадой пробурчала Рубин.

— С помощью нее я наблюдал за тобой. Я знаю, что ты расшифровала письмо королю от существа, но скрыла это от меня. А еще я знаю, почему ты так и не сдала в чистку сапоги…

Рубин судорожно вздохнула, пряча горечь поражения за плотно сжатыми губами.

— То есть ты догадался, что я собираюсь бежать.

— Признаюсь честно, я до последнего сомневался. Думал, тебе хватит ума не совершать глупости. Но увы, страх одолел твой разум.

Рубин со злостью толкнула Ордериона в плечо.

— Мог бы сразу меня остановить! — с обидой выпалила она. — Тогда бы мы не стояли сейчас здесь!

— Извини, принцесса, но я был так измотан, что проспал твой побег…

Рубин почувствовала свою вину. Она и не подумала о том, что там, на озере, Ордерион не спал всю ночь. А потом было путешествие до Гразоля, и снова он провел на ногах весь день. Да и передышку на заставе вряд ли можно было назвать «отдыхом».

— У тебя лицо в крови, — произнесла она, поднимая на него глаза.

Ордерион ничего не ответил. Молча отступил назад. Пошел к своей лошади. Достал из подсумка флягу и чистую белоснежную рубаху. «Когда только купить успел?» — подумала Рубин.

Ордерион намочил ткань и вернулся к ней. Поднес ее к лицу принцессы и начал оттирать с него засохшую кровь. Рубин во все глаза смотрела на Ордериона, а он будто этого не замечал.

Она перехватила его руку и повернула запястьем к своему лицу. Уставилась на метку. «Смотреть — не значит видеть» — возникла мысль в голове. Внимательно изучая рисунок, она нашла спрятанные и изогнутые буквы. «Мой» — было написано на его клейме.

— Ты не шутил, когда говорил, что хочешь жениться на мне? — она перевела взгляд с метки на его лицо.

— Нет, — он покачал головой.

— Даже будь я простолюдинкой?

— Я и собирался жениться на простолюдинке, — напомнил Ордерион. — Кто ж знал, что ты окажешься настоящей принцессой?

— Тогда мне нужно открыть тебе еще один секрет, — она поморщилась, думая об этом.

— Я слушаю.

— Атан не узаконил наш брак. Я проколола палец фрейлины, чтобы измазать простынь.

— Почему фрейлины, а не свой? — внезапно удивился Ордерион.

— Чтобы никто не заметил прокола на моей коже и не заподозрил подвоха.

— А Атан что, даже не понял, что жену девственности не лишил? — его голос стал похож на рык.

— Он прекрасно знал, что перепил и уснул. И мой подлог скрыл.

— Значит ты все еще дева, — озвучил Ордерион.

— Дева-блудница, — ответила она и поджала губы.

— Принцесса, повелительница силы маны, бессмертная, да еще и дева-блудница, — он провел пальцем по ее щеке. — Угораздило же меня связаться с тобой?

— Тут я вынуждена с тобой согласиться, — Рубин нахмурила брови. — Но ты, между прочим, тоже не подарок богов!

— Да ты молиться на меня должна! — хмыкнул он.

— Как-нибудь помолюсь, — пожала плечами она. — Когда-нибудь. Наверное… — добавила неопределенно.

Рубин выхватила рубашку из рук Ордериона и начала старательно стирать капли крови с его лица.

— Поцелуешь меня? — очень тихо спросил он.

— Нос свой «сними», тогда поцелую.

— Вот упрямая!

Он расстегнул ворот рубашки и коснулся знака на груди.

Марево появилось и исчезло. А перед Рубин появилось уже знакомое ей лицо. Теперь, даже когда оно пряталось за иллюзией со слишком длинным носом, Рубин все равно как будто видела его, настоящего.

Она встала на носочки и прикоснулась к его губам. Совсем невинно. Мурашки снова побежали по телу. Блудница внутри открыла глаза и спросила: «Разве так ты хочешь его поцеловать?»

Рубин отбросила грязную рубашку и обвила руками его шею, прижимаясь грудью к широкой груди. А затем распахнула губы и поцеловала так, как хотела.

Как оказалась на траве голой — помнила смутно. Раздевали они друг друга быстро, не на секунду не прерывая поцелуя. Рубин даже умудрилась распустить его волосы.

Аромат тела Ордериона, смешанный с запахом выделанной кожи и пота, возбуждал так сильно, что Рубин бесстыдно терлась о принца, желая пропитаться этой смесью насквозь. Она подозревала, что и сама пахнет далеко не лилиями, но казалось, что Ордериону тоже это нравится.

Он водил языком по коже ее шеи и целовал ключицы. Он посасывал ее грудь, сжимая ее горячей-живой и холодной-каменной ладонями. А Рубин всхлипывала, наслаждаясь этой вызывающей сценой и запуская пальцы в его волосы.

Ордерион нашел складки под ее грудью и с особым пристрастием обследовал и их. Живот, пупок, бедра, ягодицы… Он терзал их пальцами и губами, и даже попытался совсем к причинному месту припасть, но Рубин не позволила.

Ордерион спорить не стал и быстро вернулся к ее груди. Все-таки манила она его не хуже всего остального.

Когда терпеть стало совсем невмоготу, Рубин настойчиво обхватила Ордериона бедрами и начала тереться о (боги его побери!) чересчур большой орган. С размером Ордериона ей, очевидно, не повезло, но Рубин идти из-за этого на попятную даже не собиралась. Не беда! Его фаворитки справлялись — и она справится!

Ордерион, заметив ее настойчивость, завел руку и стал бесцеремонно гладить лоно. Казалось, что его пальцы просто утонули во влаге…

— Будет немного больно, — предупредил он.

— Я знаю! — выпалила Рубин чересчур громко.

— Не бойся, — прошептал Ордерион ей на ухо. — Я не стану спешить.

«Лучше поторопись!» — кричал ее голос внутри.

Рубин почувствовала, как он начинает плавно заполнять ее. Остановился. Принцесса напряглась, но Ордерион нашел ее губы и стал целовать, отвлекая от всяких неприятных мыслей.

Толчок — и Рубин вся сжалась, хмурясь от боли.