Второй шанс для Короля волков (СИ) - "Лили"

Во дворе кроме лошадей сопровождения стояла шикарная карета, Риер улыбался и подавал руку выходящей из нее женщине. Я смотрела на нее, и счастье уходило, сердце так громко билось, что казалось скоро начну задыхаться. Мне казалось я прекрасна? Возможно, но она была другая… она была просто из другого мира. В шикарных мехах, увешанная драгоценностями с ухоженным лицом и красивыми руками, все в ней говорило, о том, что она королева — по праву рождения. Возможно, мне не было б так плохо если б я подготовилась к встрече, но я так спешила, что даже не подумала об этом. Последнее время мне тяжело было мыть волосы, и я укладывала их в косы, платье было испачкано мукой, лицо и руки отекли в результате беременности. Я больше была похожа на беременную прислугу чем на жену Альфы, а вот она — она была королевой.

Он рассмеялся и поцеловал ей руку, а я почувствовала, как счастье последних месяцев утекает и кажется в сердце никогда больше не придет весна. «Дура, дура…» я развернулась и побежала в свою комнату, я плакала и была не в состоянии скрыть своих слез. Женщины этого мира они другие, они готовы терпеть многое лишь бы быть рядом с сильнейшим, а я как маленькая девочка цеплялась за свои детские мечты. Я слышала, что волки никогда не изменяют своим женам, но ведь я еще не родила ему сына и возможно никогда не смогу родить…кто я для него? долгожданная игрушка. А теперь он поостыл вдали от меня и привез домой настоящую королеву.

Не знаю, что это, но поднимаясь по лестнице мне стало трудно дышать, голова кружилась, воздуха не хватало. Затем я почувствовала тянущую боль в животе и поняла, что сама не дойду до комнаты. Боль, меня накрывала боль, она разливалась от живота вверх, и я чувствовала, как теряю сознание. Я хотела закричать, но наверно не успела…

Боль…бесконечная боль, редкие вдохи и потом опять боль. Она скручивалась спиралью внутри меня, я понимала, что рожаю и наверно все женщины проходят через это. Но я была не готова. Я чувствовала себя плохо, не только боль, но и странное затмение разума сопровождало меня. Какие-то люди вокруг меня разговаривали, кричали, а потом пустота, черная пустота вокруг. Какое-то парение в невесомости и мысль, что что-то не так — что я что-то забыла. Что-то очень важное заставляло меня вынырнуть очнутся. Крик…

— Очнись, очнись, я приказываю тебе — Я почувствовала, как кто-то остервенело трясет меня, потом удары, пощёчины обожигали мое лицо, и снова дикая боль — заставившая меня попытаться поджать ноги скрутиться в позу эмбриона. Я металась не понимая, что я делаю и чувствуя, что меня держат.

— Очнись. очнись я сказал — звук странного удара- ты не можешь подарить мне все и потом умереть, я не отпускаю тебя.

Крик…крик маленького ребенка и снова боль и темнота.

Я парила, парила во тьме и знала это конец. Странный покой поглощал меня, здесь не было неуверенности, страха и больше не было боли.

Смерть, я так часто думала об этом, мечтала когда то, а сейчас я будто парила в странной темной воде, где не было света, одна лишь пустота и не понимала почему хотела умереть. Наверно ради покоя…

Лишь странная мысль что я что-то забыла, что — то настолько важное, что без этого нельзя не позволяла погрузиться в тьму окончательно.

И вдруг как молния, вдох и я будто вынырнула из воды. Легкие обжигало в попытке вдохнуть воздух, но я вспомнила… пришло сознание — у меня есть сын…сын которого никто и никогда не будет любить так как я. Если я умру у него никогда не будет матери, возможно будет отец, но никто и никогда не будет прижимать его к груди и петь ему колыбельную не потому, что надо, а потому что любит. Я не могу его оставить, никакой покой не стоит счастья моего ребенка. Все это иллюзия, блажь…а вот мой ребенок он реален, он будет плакать и звать меня, он будет помнить меня всю свою жизнь. Он то, ради чего стоит жить, несмотря ни на что.

Так же как когда-то я просила смерти, я просила тьму отпустить меня, разжать ледяные объятья и дать вдохнуть мне глоток воздуха, разрешить мне жить. И пустота услышала меня, я чувствовала, как уходит онемение, как воздух напитывает меня, появляются запахи и звуки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тело не слушалось, глаза слезились и все болело, но я знала, что жива.

— Воды — голос звучал страшно, хриплый и слабый. Я попробовала подняться.

— Лежи тебе нельзя еще вставать, я подам.

Я смогла открыть глаза и повернуть голову, что б увидеть кто со мной говорит.

Риер сел на кровать и наклонился, приставляя стакан к моим губам. Казалось, я хочу пить, но смогла сделать всего несколько глотков. Наши глаза встретились, все обиды остались там, за чертой смерти. Я смотрела на него и понимала, как это все неважно, как глупо, но беременной не совладать с эмоциями. Все что доставило мне такую боль сейчас выглядело глупо. Мой муж Альфа, правитель огромной страны, а я как девочка убежала, потому что увидела его с другой женщиной. Как я могу быть чьей-то женой, если при малейшем дуновении легкого ветерка меня явно куда-то ни туда сносит. Я не верю ему…ложь — я не верю себе, не верю, что такой как он может полюбить меня — а это не его проблема, а моя. Когда-то Рон сказал — семьи без веры не бывает, только сейчас я поняла о чем он. Ни какая любовь и страсть не выживет в тотальном недоверии, невозможно построить крепкий дом на сомнениях.

Он выглядел уставшим, взгляд был мутным и казалось тряслись руки. Не так должен выглядеть правитель, не так должен себя чувствовать счастливый мужчина. Куда я бежала, зачем? Я хотела запереться в комнате и дуть губки как пятилетняя девочка и в результате, чуть не убила собственного ребенка и ослабила мужа. Он приехал домой с победой, а вместо жены его встретил истеричный ребенок, которому не хватало внимания, и он решил его привлечь. Ну что ж…мне удалось. Похоже он не спал и не ел несколько дней. Я слабо улыбнулась — да… смерть мне явно пошла на пользу, пора взрослеть.

— Что произошло? Прислуга нашла тебя на лестнице. Ты шла ко мне и оступилась?

- Да, я очень спешила к тебе. — я не могла унизить мужа сомнениями, пожалуй, в первый раз я решила трезво взглянуть на наши отношения и поняла, он никогда не врал мне. Возможно, он не был достаточно галантен, но и история нашей любви омрачена войной, тут не до лишних сантиментов. Как я буду выглядеть, если, очнувшись после тяжелых родов начну с претензий, разве это главное.

— Я слышала плачь, мой ребенок в порядке?

— Да, я привез ему кормилицу из деревни. Он хорошо спит и ест. — он опустил взгляд — Ты не приходила в себя несколько дней, лекарь не обещал выздоровления. Я… — он вскинул взгляд — За что ты так со мной, ты умерла и вернулась ко мне, что б снова покинуть меня? Я дал тебе все, что мог… в прошлый раз ты испугалась моего волчьего облика, но ведь сейчас ты знаешь меня… ты ведьма я знаю — никто не смог бы выжить после падения с крепостной стены.

— Почем ты решила умереть? Я так не нравлюсь тебе? Не стоит умирать, тебе стоило только сказать, и я оставил бы тебя в покое. Можешь не переживать, ты родила мне сына и больше я не побеспокою тебя, если это то, чего ты хочешь.

Он встал, чтобы уйти.

— Постой, я …я не властна над смертью. Я знаю почему ты так думаешь, но это не так. Мне позволило выжить чудо, но всего один раз. Я не хотела смерти, я просто…просто испугалась, когда увидела тебя с этой женщиной.

Черт я проговорилась.

Он остановился у двери и резко обернулся.

— С какой женщиной?

— Извини, ты приехал с женщиной, и я…

Он вдруг улыбнулся, глаза сверкнули.

— Ты меня приревновала?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я…

— И снова вместо того, чтобы спросить решила убежать?

Он вздохнул.

— Спроси.

— Что?

— Спроси кто она и я отвечу тебе.

Я была уверена, что, если бы между ними что-то было, он не разговаривал бы со мной так, но…какая-то часть меня все равно тонула в неверии. Я сейчас спрошу и назад дороги не будет, мне придется жить с любым его ответом.

— И кто она?

Он подошел близко-близко, наклонился и зашептал в ухо.