Лорд в серой шинели - Александр Конторович

Дух буквально обалдевает от такой наглости. Вот-вот его кондрашка хватит.

– У меня тут четыреста человек! Мы сотрем вас в порошок!

– Я уже предлагал вам посмотреть на взрыв? Последний из нас взорвет склад.

Голованов поворачивается назад, давая понять, что разговор окончен.

Хафиза буквально трясет. Внезапно, резким движением, он выхватывает откуда-то кинжал.

В следующую секунду на камни, звеня, падает кольцо с чекой.

– Остынь! – граната в моей руке покачивается перед лицами душманов. – Только дерни рукой – и я разожму пальцы!

– А тебя, собачий сын, я найду даже на том свете! – цедит сквозь зубы одноглазый. – И всех вас, куда бы вы не скрылись. Заройтесь в землю на полкилометра – и оттуда выну!

– Всё сказал? – осведомляюсь я нарочито безразличным тоном. – Тогда – катись отседова!

Второй дух тянет Хафиза за рукав и что-то шепчет ему на ухо. Тот успокаивается и мрачно на нас посмотрев, поворачивается назад.

– Уходят, товарищ старший лейтенант! – шепчу я Голованову.

– Да и нам пора…

Вернувшись назад, командир расставил нас по местам.

Потянулись минуты – все понимали, что долго ждать не потребуется, духи уже наверняка готовят новую атаку.

В наступившей тишине неожиданно громко прозвучал динамик радиостанции: "Береза-два! Береза-два! Ответьте двадцать восьмому!"

Одним прыжком Голованов оказывается у радиостанции и хватает гарнитуру.

– Здесь Береза, двадцать восьмой!

– Как обстановка?

– Держимся.

– Могу помочь оркестром – координаты давай.

Старший лейтенант быстро называет несколько цифр, смотрит на карту, морщит лоб и еще добавляет какие-то обозначения.

Слышу я его краем уха – в верховьях тропы уже началось нездоровое шевеление. Не иначе как басмачи атаку готовят.

– Ершов! – окликает меня командир. – Давай сюда!

Стоит только мне подбежать, он суёт мне в руки гарнитуру.

– Давай, артиллеристам поможешь, а я – к ребятам. Духи вот-вот пойдут!

Беру в руки, ещё не успевший остыть, наушник. Прикладываю к уху.

– Береза?

– На связи!

– Даю пристрелочный, смотри там…

Спустя несколько мгновений что-то хрипит в воздухе.

Бабах!

Разрыва я не вижу, о чем честно сообщаю собеседнику.

– Так и знал… вечно вы там напутаете… Где хоть бахнуло-то?

– Дальше где-то. Почти на тропе. От нас метров пятьсот будет, а то и больше.

– Урежем… Ещё один…

Похоже, что упавший где-то в тылу у душманов снаряд, только их подстегнул. Из-за поворота молча, и без выстрелов, разом выперла атакующая шеренга басмачей. Это было настолько неожиданно, что первые секунды никто из нас не стрелял. Потом ударил Пашкин пулемет. Его поддержали автоматы.

Без толку…

Духи заорали все разом и поперли просто безостановочно. Очереди валили их и пробивали бреши в плотной стене тел, но атакующие продолжали бежать.

– Береза! Уснул?!

– А? Нет… еще ближе надо!

– Держи…

Где-то наверху ухнуло, и на тропу обрушился ливень камней. Хвостовым душманам должно быть пришлось несладко…

– Есть! Есть! Только ещё ближе – метров на сто! И левее на полсотни!

– Ага…

А передние басмачи уже были метрах в двадцати от наших позиций. Разом ухают два "монки", накрывая тропу визжащими в воздухе шариками. Первые ряды атакующих словно косою срезало. На секунду атака замерла. Но чей-то громкий крик – "Аллах акбар!" снова толкает их вперед.

Хренак!

Черный столб разрыва встает на правом склоне. Ближайших басмачей отбрасывает, и сломанными куклами они катятся под ноги набегающим сзади.

– Здорово! – ору я в микрофон. – Как надо легло! Ещё давай! Не спи там!

– Ну, ты и нахал! – отзывается собеседник. – Ладно, лови там… Четыре пошло!

Спустя несколько мгновений тропу накрывают сразу три снаряда. Один падает где-то в стороне. Но и этого вполне достаточно. Орудия бьют серьезные, не меньше чем стодвадцатки, а то и поболее. Не силен я в этом деле, и разрывов раньше вот так близко не видел никогда.

Но, как бы, то, ни было, духам хватает и этого. Взрывы разбрасывают душманов, и они начинают прятаться. Атакующий порыв слегка поутих…

– Давай! – снова кричу в микрофон. – Что вы там зависли? Еще столько же вали! Даже два раза по столько!

Собеседник только хмыкает.

И на тропу обрушивается ещё пяток снарядов.

Всё затягивает дымом и пылью. И в этом непроглядном облаке внезапно грохочет сразу десяток автоматов. Оборачиваюсь вправо и вижу…

Скользя по сброшенным веревкам, стреляя во все стороны, сверху спускается десяток басмачей. Вот оно как… был, значит, у одноглазого в колоде пятый туз. Они же уже в тылу у наших!

– Ближе двести, правее полтораста! Десять снарядов!

– Сдурел?!

– Кто тут из нас более глазастый?! Я здесь – а ты за три версты! Давай!!!

Меня подбрасывает в воздух и шмякает боком о камень – хреново я всё-таки расстояние определять умею… Слишком близко снаряды легли.

Снова стрельба на тропе.

Да когда ж они только кончатся?

– Ориентир прежний! – кричу я в микрофон. – Ещё давай!

Тишина…

Дергаю к себе рацию и обнаруживаю в боковой стенке неслабую дыру.

Приплыли…

Не слышу уже пулемета, сбили? Вразнобой трещат выстрелы, но их как-то мало.

Неужто нас всех положили?

Как же так, ведь всё сложилось уже?!

Вскакиваю на ноги и сталкиваюсь лицом к лицу со здоровенным духом, вынырнувшим прямо из пылевого облака. В руках у него винтовка – "бур". Увидев меня, он вскидывает её, но, не поднимая автомата, прямо от бедра, я луплю длинной очередью. Басмач, выпучив бешеные глаза, делает в мою сторону шаг… и мягко заваливается на бок. Но он ещё пытается ползти ко мне.

Так он под кайфом! То-то и глаза такие… нехорошие…

В пыли орут ещё духи, и я выстреливаю на звук остатки магазина. Тональность криков резко меняется…

Где склад?

Рядом же где-то…

Точно!

Вот она – яма!

Черт!

А дергать-то за что?

Или поджигать?

Чего? И где?

Вскидываю автомат и пускаю внутрь гранату из подствольника.

Не детонирует!

Сваливаюсь вниз.

Тут пусто, только вонючий дым от разрыва ещё висит в воздухе.

Где шашки?! Взрывчатка где?

Снаружи снова орут, и, высунувшись в коридор, запускаю вдоль него ещё одну, последнюю гранату.

Бах!

Снова крики.

Да вот же они!

Пучок тротиловых шашек, да ещё и детонирующий шнур, ведущий куда-то вглубь склада – вот и все мои достижения.

Больше ничего пока не нахожу.

Да и света тут мало – только тот, что от входа попадает. Но там сейчас пылища до небес, и, ни хрена не видать, даже наверху.

В растерянности оглядываюсь по сторонам, автоматически заменяя расстрелянный магазин. Над головой вжикает – духи спустились в пещеру и кто-то из них, на всякий случай, шарахнул вдоль по коридору из автомата.

Падаю на пол и щедрой очередью перекрещиваю коридор от одной стены до другой. И назад, но уже чуток пониже… Затвор лязгает – патроны все.

В отличие от басмачей, мне везет больше – у входа слышны крики и вопли, значит, прилетело гостям основательно. Перекатываюсь вбок, меняя магазин и локтем натыкаюсь на какую-то хрень. Взгляд вниз…

Да это же зажигательная трубка! Быстро хватаю её в руки – рывок, и бикфордов шнур выплюнул струйку дыма.

Так, полдела сделано, теперь бы самому ноги унести…

Автомат за спину, хватаю ближайшие бочонки – и вперед! Тут темно и пыльно, так что сразу и не разглядеть – кто там навстречу бежит. А вот белые бочонки видно неплохо. Тут всё просто – спасает наркоту, значит, свой.

Так это или нет, сейчас и проверю. Воевать мне тут уже незачем – с минуты на минуты все сержантское хозяйство рванет так, что мало не будет. Пятьдесят не пятьдесят, а килограммов двадцать тротила, вперемешку с пластитом, он сюда запихал. Пора делать отсюда ноги…

Навстречу мне по коридору кто-то бежит.

Момент истины – будет стрелять или нет?

Не стреляет, пытается отобрать у меня ношу. Ага, сработало! Отпихиваю его локтем и, кашляя, пытаюсь что-то сказать.

Кашель, кстати говоря, вполне естественный – дышать тут уже вообще нечем. И видимость совсем никакая – я только ноги бегущего и вижу. Да и то… Я-то с темноты смотрю, глаза уже привыкли как-никак, а он со света вскочил, еще толком ничего и не видит. А туда же – к наркоте!

Перестав со мною бодаться, дух что-то хрипит и бежит дальше.

Бежал…

Нож у меня острый и работать им учил старшина – а он в этом деле мастер знатный!

Так что теперь мы имеем ещё и халат. Нахлобучиваю на голову трофейную чалму, заодно прихватываю у покойника гранату и пару магазинов. Можно бы и больше, но по коридору уже бегут новые гости. Жадность фраера сгубила! Не хочу сейчас лишний раз подтверждать эту пословицу и, нагрузившись бочонками, топаю к выходу.

Толпа духов пробегает мимо – эк их к наркоте-то тянет!

Вот уже и выход наверх.